Эффект домино. Падение (СИ) - Оллис Кира

На моей спине — ястреб, а на его — орлица. Мы неспроста поменялись нашими своеобразными тотемами, заложив в них особенный для нас смысл: быть порознь — всё равно, что иметь одно раненое крыло. С таким увечьем можно жить, но не летать. Именно поэтому левое крыло ястреба изображено на внешней стороне моего левого предплечья, а правое крыло птицы Брайана — наоборот. И когда мы держимся за руки, стоя лицом друг к другу, создаётся впечатление, что наши раненые крылья переплетаются. Сливаются воедино.

По одиночке не сможет взлететь ни один из нас, а когда мы вместе, нас обоих смогут поднять ввысь два здоровых крыла.

Когда мы обсуждали с мастерами варианты рисунков, была уверена, что Кроу посмеётся над моими романтическими бреднями, но он, наоборот, смотрел на меня в восхищении, а потом и вовсе заявил, что с этого дня мы с ним обручены.

— Они выглядят, как живые, да? — не перестаю восхищаться нашими птичками.

Брайан тоже их рассматривает, но, в отличие от меня, не восторженно, а с серьёзностью мудреца, прожившего не меньше века. Эту черту в нём просто обожаю. Она делает его совсем непохожим на парней нашего возраста, у которых в голове гуляет ветер беззаботной юности.

— Они должны делать синхронные взмахи, — наконец, выдаёт он.

— Что?

— Чтобы взлететь, им придётся махать своими уцелевшими крыльями одновременно. Если сдастся кто-то один, погибнет и второй.

Как в нём могут умещаться столько разных личностей, каждую из которых я так сильно люблю? И защитника, и философа, и романтика, и одарённого гения, и просто замечательного парня… Он только что озвучил мои мысли практически один в один, только с другого ракурса. Как такое возможно? Наши взгляды встречаются в зеркале. В его зелёных глазах отражается свет от потолочных ламп, делающий их похожими на изумруды. И в этот самый момент мне становится так страшно. Я не хочу… не могу его потерять.

«Не думай, не думай», — прокручиваю в голове это заклинание, чтобы снова не закопаться в своём страхе.

Выхватываю тюбик из его руки и, бойко запрыгнув на невысокий шкафчик, стоящий перед зеркалом, приступаю к проявлению ответной заботы. Брайан стоит полубоком и, пока я наношу крем, бесстыдно разглядывает мои ноги, между которых он стоит. Сама не замечаю, как в какой-то момент движения моих рук плавно перерастают в массаж спины уже далеко за пределами тату. Я веду ладонью всё ниже, пока не дохожу до эротичных ямочек на его пояснице. Нежно обвожу каждую, пока другой рукой откладываю тюбик с кремом в сторону.

Брайан поворачивается лицом ко мне, упираясь руками в деревянную поверхность по обе стороны от моих бёдер.

— Что ты делаешь? — спрашивает полушёпотом, склонившись почти вплотную к моей голове. На его лице играет соблазнительная улыбка. Безусловно, он доволен моим раскрепощённым поведением, а мне безумно льстит, что последний бастион его сдержанности вот-вот падёт к моим ногам. Даже подумать не могла, что внутри меня столько огня, способного за доли секунды воспламенить нас обоих. Что во мне есть столько женского начала.

— А ты как думаешь? — Теперь обе мои ладони покоятся на его талии.

— Кэсси, я хочу тебя, ты же знаешь, но…

— Тссс, — прижимаю свой указательный палец к его губам, призывая замолчать.

Ему пора перестать рассказывать свои байки про то, как я не готова. Я сама могу решить, готова я или нет.

Мои пальчики раздразнивающе медленно спускаются вниз вдоль рельефных мышц, которыми я пользуюсь, как путеводителями. Думаю, неспроста они образуют такой сексуальный треугольник, сужающийся книзу характерной стрелкой. Туда же устремляется и мой загоревшийся взгляд в желании сохранить в памяти каждую деталь этого особенного дня. Мне бы задрожать от волнения, ведь я ещё никогда не видела вживую и, тем более, не трогала мужской член, но внезапно проснувшуюся во мне Афродиту уже не остановить.

Только хочу стянуть вниз его шорты, как Кроу резко обхватывает мою талию левой рукой, приподнимает меня над столешницей, как пушинку, и стягивает с меня трусики. Он шумно дышит. Его движения резкие, рваные, совсем непохожие на прошлые ласки, пропитанные нежностью. Прохладная поверхность столешницы приятно холодит обнажённую кожу моих ягодиц, но их тотчас согревают тёплые ладони Брайана. Огладив их, он переходит к передней поверхности бёдер, спускаясь ниже к коленям.

Нет-нет, Брайан, ты выбрал неверное направление. Поворачивай обратно.

— Кэсси, я ведь уже не смогу остановиться, — шепчет он напротив моих губ, будто отвечая на мой мысленный протест.

Не выдерживаю и провожу по ним языком, ещё больше дразня нас обоих.

— Кроу, если ты сейчас же не снимешь свои шорты, я за себя не ручаюсь.

После этой фразы я смело снимаю с себя лифчик, оставаясь перед ним совершенно голой. Восхищённый взгляд этого парня — всё, что нужно, чтобы почувствовать себя богиней. Раздвигаю ноги ещё шире, сразу упираясь руками перед собой, чтобы перекрыть ему обзор на свою промежность.

— Тебе не кажется нечестным, что ты видел меня без одежды, а я тебя — нет? — продолжаю напирать я.

Через пару секунд с дерзкой улыбкой на красивом лице он снимает с себя шорты. Мои глаза бессовестно опускаются вниз.

Боже, он просто эталон мужской красоты.

— Ты сказала это вслух. — Брайан встаёт ближе и, обхватив мои запястья, убирает руки мне за спину, полностью открывая для себя.

— Могу повторить. — Закрываю глаза от удовольствия, когда он присасывается к моей шее.

Непроизвольно отклоняюсь назад, благодаря чему из-за смены наших положений он упирается своей твердокаменной эрекцией прямо в мою плоть. Чувствую влажность между ног, уже не понимая, кому она принадлежит. Мы оба взвинчены до предела. Я невольно начинаю елозить, чтобы приблизиться к нему ещё больше, пустить внутрь. Моё тело словно само двигает меня в верном направлении, повинуясь природным инстинктам. Брайан продолжает удерживать мои руки, делая своей пленницей, вынуждая довериться ему, подчиниться.

— Первый раз в такой позе будет больно, — хрипло шепчет мне на ушко, разгоняя по коже армию мурашек. — И я хочу тебя как следует разогреть, Кэсси… — На этих словах он добавляет к упирающейся в меня головке ещё и пальцы, только преумножая чувствительность в этой зоне. Он начинает нежно проходиться ими вдоль складок, то усиливая нажим, то ослабляя. Вчера он уже проделывал со мной подобные вещи, но теперь они воспринимаются ещё острее, ещё желаннее. Мы оба шумно дышим друг другу в рот, испытывая одинаковое удовольствие от такой стимуляции.

— Нет. Я хочу именно так. Здесь. Прямо сейчас, — я будто со стороны слушаю свою отрывистую речь, не то командную, не то умоляющую.

Эта напористая девушка — я?

Брайан уже сдался. Вижу по предвкушению в его взгляде, которым он непрерывно обласкивает каждый участок моего изнывающего тела. Продолжая одной рукой удерживать мои запястья, второй он берётся за свой член и начинает бережно водить им по моим половым губам, распределяя влагу, ещё больше возбуждая, вынуждая меня ещё больше жаждать немедленного проникновения. В какой-то момент я, не выдержав, сама подаюсь навстречу, и он с глухим вздохом входит в меня, вырывая из меня всхлип.

— Боже…

— Кэсси, — Брайан останавливается. — Только скажи, и я всё прекращу.

На его лице смесь вожделения и испуга за меня.

— Ни за что. Разве не видишь, как сильно я нуждаюсь в тебе? — на этих словах я слегка сползаю со шкафчика, вынуждая его продвинуться ещё дальше.

Он зажмуривается от блаженства, при виде которого мои болевые ощущения мигом притупляются. Накал эмоций к данному моменту достигает такой критической отметки, что боль от потери невинности кажется просто небольшим дискомфортом. Сейчас меня волнует только одно: я дьявольски хочу почувствовать его полностью. Так, чтобы между нами не было ни дюйма свободного пространства.

Но Брайан будет не Брайан, если перестанет контролировать ситуацию. Зафиксировав мои бёдра свободной рукой, он, наконец, выпускает на волю своего внутреннего зверя. Делает то, чего я так мысленно желала. Не сдерживается. Не боится ранить меня, потому что чувствует моё доверие.