Академия Карлайл (СИ) - Новак Настасья

В кабинете директора стояла мертвая тишина. Около минуты, а, может быть, и дольше Кроуфорд просто смотрел на нас обеих исподлобья и молчал. Что он думал в этот момент? Не дай Бог из-за этой сучки меня отчислят… Я её точно убью. Собственными руками убью. Мои мысли страшили меня, но в тот момент я была ещё далека от полного осознания всего случившегося.

— Что я здесь делаю? Эта полоумная набросилась на меня первая! — Алекс прервала эту тишину. Она стояла в стороне от меня, явно страшась того, что я могу сделать с ней.

— Если ты не заткнёшься, я ударю тебя ещё раз, скотина! — Я сжала кулаки, готовясь ударить вновь. В эту секунду меня даже не пугала мысль об отчислении.

— Замолчите обе! — Кроуфорд чуть приподнялся со стола и ударил по столу кулаками. — Что за детский сад вы развели?! Кортез! Что за рукоприкладства? А ты, Фишер? Почему это ты думаешь, что вандализм поощряется в Академии?

Но мы обе молчали, только Алекс опустила глаза в пол (ну, прям мисс невинность), а я, не отрывая взгляда, смотрела прямо в глаза директору. Первый раз в жизни мне было не стыдно за драку с Фишер.

— Не притворяйся, что ты чувствуешь себя виноватой, дрянь! Ты за всё ответишь! За всё, что сделала! — Я перевела взгляд на рыжеволосую стерву и скрестила руки на груди.

— Я тебя убью! — Она сделала шаг мне навстречу, видимо, чтобы напасть на меня, но Кроуфорд остановил ее:

— Стоять! Я не разрешал вам двигаться! Видимо, разговора у нас не получится, поговорим с вами по отдельности. Фишер, за дверь!

Алекс молча развернулась и вышла прочь из кабинета. Кроуфорд, как только захлопнулась дверь, тяжело вздохнул, и, подняв очки на лоб, потер переносицу:

— Ана… Что случилось? Почему ты стала зачинщицей этой драки? Меня, конечно, директор Хилл предупредил о вашей любви к скандалам, но не думал я, что вы учините драку сразу же! — Теперь, оставшись со мной наедине, он выглядел куда спокойнее.

— Сэр… Я… Извините меня, конечно, но эта стерва…

— Кортез! — Кроуфорд меня перебил. — Выбирай выражения! Я к тебе очень хорошо отношусь, но это не значит, что ты можешь позволять себе фамильярничать!

— Извините… Мистер Кроуфорд… — Не спрашивая разрешения, я подошла ближе и села на одно из кресел у стола директора. — Мистер Кроуфорд, Фишер переступила черту дозволенного. Во-первых, она развесила все мои фото по холлу на первом этаже, тем самым задев моё личное пространство и подставив меня перед самой близкой подругой! — Я вздохнула: говорить снова о Вики было тяжело. Сердце бешено колотилось. — Можете не переживать, я не нарушила договор о неразглашении. — Я опустила глаза на свои руки, и только сейчас увидела, что они разбиты в кровь. — А во-вторых, я подозреваю её. У меня есть все основания думать, что Фишер как-то причастна к нападению на меня летом, и что она связана с преступниками.

— С чего ты решила, что Фишер причастна? — Кроуфорд скрестил пальцы между собой и облокотился на спинку стула. — Она — всего лишь студентка первого курса экономического факультета. Что за абсурд?

— Мистер Кроуфорд, она вчера показала мне те самые фото, что прислали родителям преступники, которых они ищут. И шантажировала. Или я рассказываю, почему я здесь с начала лета, или она эти фото отдает Маккалистер, моей подруге, которая думала, что я с родителями все лето. — Боже… И зачем я вообще ему это говорю? И правда, детский сад какой-то.

— Сомневаюсь, что она причастна, но я всё проверю. — Взгляд Кроуфорда сменился с безразличного на озадаченный и обеспокоенный. Глаза его потемнели, а брови сдвинулись к переносице — верные признаки его беспокойства. — Можешь идти. Больше никаких драк. На первый раз обойдёмся устным выговором для вас обеих. Но если вы устроите подобное ещё раз…

— Но сэр! — Я вспыхнула, намереваясь снова поднять крик, но Кроуфорд лишь поднял на меня суровый взгляд. — Хорошо. Я поняла. Спасибо.

Я вышла из кабинета. У дверей стояли Алекс и Том. Фишер фыркнула и зашла в кабинет директора. Надо же, хватило ума не отвесить какую-нибудь колкость в мой адрес.

— Всё в порядке? — Томас подошёл ближе.

— Да, все в полном порядке, Томас. — Я чуть отшатнулась от него. — Ты что-то хотел? — Что-то глубоко в душе сжалось при виде парня, оседая тяжёлым грузом на плечах.

Томас Купер казался теперь таким далёким, но вместе с тем… родным, и родным настолько, что хотелось обнять крепко-крепко и не отпускать. Но сейчас мне было страшно доверять кому-то, кроме себя.

— Я… Я увидел у тебя разбитые руки, и решил помочь. Ты не против? — Он немного замялся и запустил руку в копну волос за затылком.

— Нет, не против, помоги. — Я с невозмутимым видом направилась к выходу из здания на улицу.

Томас, не говоря ни слова, пошёл за мной. Уже на улице он окликнул меня и пригласил присесть на скамейку около здания.

— Анастейша, что случилось? Почему вы подрались? — Томас аккуратно взял мою правую руку и начал обрабатывать перекисью. Взгляда он не поднимал, чувствуя моё напряжение.

— Томас, пожалуйста, давай не будем об этом говорить, хорошо? Это моё личное дело. — Я посмотрела на ссадину на руке, затем подняла глаза на Купера. — Лучше ты мне объясни, что всё это значит? То ты пожираешь меня глазами, то взглядом показываешь, как плохо я поступила и осуждаешь меня, а теперь сидишь и как ни в чём не бывало помогаешь мне. Ты даже не извинился за выходку отца, Томас! — Я закусила губу, чтобы замолчать, иначе наговорила бы ещё чего лишнего.

— Ана, я… я хотел извиниться за отца, правда, хотел, только не нашёл подходящего момента. — Том провёл ладонью по моим пальцам и одёрнул руку, будто сделал это, не подумав. — Не устраивай больше драк, ладно? — Он улыбнулся лишь уголками губ. — Давай прогуляемся, я хочу тебе кое-что рассказать.

— Ну, хорошо. — Я встала со скамейки и медленно пошла по тропинке. — Так что ты хотел рассказать?

— Ана, я прошу прощения за своего отца. Он не должен был так вести себя с тобой. Но я хочу объяснить тебе, почему он так поступил, — Томас поравнялся со мной на аллейке.

— Том, я…

— Ана, дослушай. — Томас легонько взял меня за локоть и остановил, заглянув в глаза. Его же глаза сейчас так и светились какой-то непередаваемой тоской. — Отец… он… он не смог добиться тех высот, каких хотел добиться. Всякий раз, когда выпадал шанс подняться по карьерной лестнице, он уступал кому-то эту должность, потому что его соперник был сильнее, умнее, проворнее… Но когда его сестра смогла обойти его и занять пост заместителя директора внутренней службы безопасности, он совсем расклеился: раз за разом у него были ошибки в работе, раз за разом он проваливал задания. Окончательно его добила смерть мамы… — Он опустил глаза. — После чего был вынужден оставить работу в органах и перейти в Академию преподавателем. — Он остановился и развернулся ко мне, посмотрев в глаза.

— Мне очень жаль…

— Я не оправдываю его, пойми. — Томас перебил меня и сделал шаг чуть ближе ко мне. Теперь в его голосе ещё явственнее слышалось раскаяние и, что хуже, боль, щемящая и чуть раздражающая. — Ни в коем случае не оправдываю, и мне очень жаль, что он так обошёлся с тобой. Он не хотел тебя обидеть, я уверен. Он не хочет, чтобы я упустил шанс, отвлекаясь от учебы.

— Я поняла. Хорошо. Конечно, стало понятнее его поведение, но все равно он не имел права так разговаривать со мной, Томас. — я хотела сделать шаг назад, но какая-то неведомая сила толкала меня прямо к нему. Внутренняя «я» злилась на себя. Сердце, этот вредный орган, заставляющий меня сейчас оставаться на месте, рвал на части. — Тема закрыта, обещаю. — Я подняла глаза. Даже сейчас, когда небо заволокло тучами, было заметно, что его глаза не просто голубые, они небесно-голубого цвета и от них невозможно оторвать взгляд. Но я взяла себя в руки и пошла вперёд.

— Анастейша, пообещай, что больше не будешь вляпываться в неприятности. — донеслось сзади. Губы сами собой расползались в ухмылке.

— Томас… — Я резко развернулась, но не ожидала, что Купер будет так близко, и ударилась лбом о его грудь. Парень успел поймать меня, обхватив рукой талию. Я как заворожённая смотрела на него. — З-зачем ты просишь меня об этом? — Я будто была загипнотизирована им.