Очевидная ложь (ЛП) - Уэбстер Кристи
– Солнышко, – воскликнул он, и от детского прозвища я покраснела.
– Не называй меня так! – на этот раз я удалила наотмашь, и его голова мотнулась в бок. – Ты хоть представляешь, что наделал? – я вцепилась в его подбородок и развернула к себе. – Ты знаешь?
– Мне пришлось, – выдохнул он. – Арис держал меня в плену. Он сказал, что либо я помогу ему уничтожить Костаса, либо умру, – Найлз посчитал, что его жизнь важнее жизни Костаса...
– Ты помогал не убрать Костаса, – выплюнула я. – Ты помог ему похитить мою дочь! – не имея иного выхода для скопившейся внутри агрессии и разочарования, я снова ударила его по лицу. – Он забрал моего ребенка! И ты помог ему!
Глаза Найлза расширились.
– Люди Костаса сказали, что у тебя ребенок, но я не знал. Клянусь, Талия, я понятия не имел, что ты стала матерью. Арис никогда не говорил ничего подобного.
Я долго смотрела ему в глаза, чтобы оценить его реакцию. Найлз говорил правду. Я видела это. В его глазах мелькнула боль от осознания, что он помог Арису украсть мою дочь. Это не оправдывало его поступка, но означало, что он ничем не мог помочь. Найлз бесполезен.
– Он ничего не знает, – пробормотала я себе под нос. А значит, что осталось всего двое людей, которые могут знать хоть что-то о том, куда Арис и Селена увезли Зои.
Я перевела взгляд на брата.
– Феникс, – как только я окликнула его, он поднял голову. Мне даже не нужно было задавать вопросы. Я знала своего брата. Он любил меня и никогда бы не помог Арису украсть Зои. Я слышала его голос по телефону. Феникс был так рад, что стал дядей.
– Ты чертовски хорошо знаешь, что я не с ними, – прорычал Феникс, его голос оказался неожиданно сильным и смертельно серьезным.
– И с какого черта нам нужно тебе верить? – я обернулась и увидела Костаса, стоявшего позади меня. – Ты уже не первый раз идешь по стопам отца, – усмехнулся он. Я не знала, как долго муж там стоял – все мое внимание занимал Найлз – но его кожа уже стала почти привычного цвета, а на груди была новая футболка.
– Я бы никогда так не поступил со своей сестрой, – прошипел Феникс.
– Костас, не думаю, что он причастен, – сказала я мужу, надеясь, что он поверит мне. В противном случае, Костас убьет моего брата. Феникс мог бы всю жизнь работать на Найлза, занимаясь его бизнесом, но никогда не стал бы намеренно подвергать риску жизнь своей сестры и племянницы. Я верила в это всем своим существом.
– Я этого не делал, – снова произнес Феникс.
– Докажи, – произнес Костас, медленно приближаясь к брату и не сводя с него взгляда. Оказавшись прямо перед ним, он посмотрел на Бэзила. – Дай мне свой нож.
Адриан шагнул вперед.
– Босс... – я знала, что он хотел сказать. «Позволь мне разобраться с этим». Костас слишком слаб, чтобы кого-то мучить. Но если Адриан произнесет это вслух, то выставит Костаса слабаком. А мой муж скорее умер бы, чем показал слабость перед своими людьми, а тем более врагами.
– Обойдусь, – прошипел Костас. Выхватив нож у Бэзила, он разрезал веревку, удерживающую Феникса. А затем и ту, что сковывала его запястья. – Ты утверждаешь, что не помогал брату похищать мою дочь... Ладно. Но твой отец это сделал. Я поймал его с поличным, когда он стрелял в меня из гребаного пистолета. Выбери сторону.
Феникс стиснул зубы, с яростью посмотрев на Костаса, потом перевел взгляд на меня, а затем на Найлза, который теперь вовсе не выглядел сонным, а пристально следил за сыном.
Феникс встал и подошел к Костасу, их грудные клетки теперь почти соприкасались.
– Я не должен тебе ни черта доказывать, – сказал брат.
Я задержала дыхание, страшась того, что сейчас произойдет. Если Феникс ничего не предпримет, Костас мог убить его.
Перестав прожигать моего мужа ненавистным взглядом, Феникс развернулся к отцу.
– Ты сам втянул себя в это дерьмо, – произнес он тихо и как-то отстраненно.
– Сын, прошу, – взмолился Найлз. – У меня не было выбора. Ты должен мне верить.
– Заткни свой поганый рот! – прорычал Феникс. – Это был последний раз, когда ты предпочел свою шкуру, а не благополучие дочери, – брат подошел к одному из людей Костаса, стоявшему ближе всех к Найлзу, выхватил пистолет у него из кобуры и прицелился в грудь Найлза.
– Это за все, что ты сделал Талии.
Бам!
Алая кровь стала пропитывать рубашку Найлза, когда тот вскрикнул от шока. Феникс выстрелил в живот, а не сердце, чтобы убить не сразу. Прежде чем Найлз успел попросить его не делать этого, Феникс прицелился в его голову.
Я инстинктивно закрыла глаза, уже поняв, что сейчас произойдет.
– А это за Зои.
Бам!
Я распахнула глаза. Голова Найлза разлетелась на куски. Несколько стоявших поблизости мужчин были забрызганы кровью. Желудок взбунтовался от этого зрелища, но я сумела подавить желчь, отказываясь показывать слабость перед всеми этими мужчинами. Найлз получил по заслугам.
Я перевела взгляд на третьего пленника. Он широко распахнутыми от шока и страха глазами смотрел на Найлза.
– Что ты знаешь о том, что Арис украл мою дочь? – спросила я его.
– Я ничего не знаю! – воскликнул он. – Мне лишь сказали прийти и убить как можно больше народу.
– Конечно, он ни черта не знает, – прорычал Костас. – Никто ни черта не знает, потому что мой брат слишком умен, чтобы говорить кому-то хоть что-нибудь.
Костас вытащил пистолет из-за спины и выстрелил мужчине в сердце. Его жизнь оборвалась так быстро, что глаза так и остались раскрытыми, будто он просто замер.
Я смотрела то на одного мертвеца, то на другого, и реальность постепенно захватывала разум.
– Костас, – всхлипнула я, и муж повернулся ко мне. – Если никто ничего не знает, то как мы найдем нашу малышку?
Костас подошел ко мне и обнял так крепко, как только сейчас был способен, а я разрыдалась у него на груди. У нас больше не было зацепок. Никаких хлебных крошек, по которым можно бы было пройти. Никто ничего не знал. Словно Арис с Селеной и Зои просто испарились.
– Ш-ш-ш, – проворковал Костас, его тело дрожало от боли, которую он, должно быть, испытывал. – Мы найдем ее. Я обещаю.
ГЛАВА 17
Костас
Я смотрел на свое отражение и продолжал чистить зубы. Холодный. Полный ярости. Настоящее чудовище. Совсем не то, как должен выглядеть отец маленькой идеальной девочки. Или любящий муж прекрасной женщины. Сейчас я выглядел безжалостным. Настоящий сын своего отца. Истинный Димитриу, каким я и должен предстать перед прессой.
Потому что они все увидят.
Мои враги.
И мне нужно, чтобы они все поняли, с кем имели дело.
Талия вошла как раз тогда, когда я сердито стал водить щеткой по зубам. Я едва проспал два часа, но пресса будет здесь ровно в восемь, и если у меня была хоть какая-то надежда пережить сегодняшний день, то мне нужен кофе и чертов рогалик.
– Я раньше никогда не слышала, чтобы кто-то рычал, чистя зубы, – произнесла Талия хриплым после сна голосом, все еще щуря глаза.
Я сплюнул пену, прополоскал рот и вытерся. Я уже принял душ, который стал настоящей агонией, учитывая мои раны, и теперь стоял в одном полотенце. Жена выглядела потрясающе в одной из моих футболок. Ее светлые волосы были в беспорядке. Но что стало для меня словно красной тряпкой, так это ужасный синяк и разбитая губа. Половина ее лица была темно-фиолетового цвета с вкраплениями синевы.
«Он посмел тронуть то, что принадлежало мне».
«И забрал тоже мое».
Арис всегда считал, что мог сражаться со мной на равных. Поскольку он был моим кровным братом, я играл в его игры. Мне даже нравилось дразнить его при любой возможности. В каком-то смысле это был наш неудачный способ сблизиться. Но потом он переступил черту. Изнасиловал мою женщину, черт бы его побрал. Похитил ее и удерживал подальше от меня. А теперь украл моего ребенка.
Верность была пустым звуком для этого Димитриу.
