Возрожденная душа (СИ) - Лейк Кери
Пока ублюдки ели, Дрейвен поднял пистолет и выстрелил в одного из них. Пуля вошла в полупрозрачную кожу, не разорвавшись. Ещё две пули постигла та же участь, что и первую, впитавшись в плоть.
Его дергающиеся движения прекратились, и Дрейвен обнаружил, что смотрит в глаза ада — безжизненные черные зрачки, плавающие в кроваво-красном море.
Ухмылка расплылась по лицу существа.
Вот дерьмо. Почему он не взорвался, как первый?
Как будто Алекси позади него почувствовали его внезапный ужас, они стали отходить.
Трое из шести бледнокожих подняли лица от зияющих ран, которыми они кормились, и их глаза загорелись, как будто они только что сорвали джек-пот.
Дрейвен сделал шаг назад и прошептал через плечо:
— Бегите.
***
Ожоги ран, затянувшихся на её спине, удерживали Каллу на боку на кровати, откуда она смотрела на скульптуру Дианы, сотрясаясь от собственной слабости.
Айден дала ночную рубашку и пару боксеров Гевина — чтобы она чувствовала себя более комфортно. Однако она не могла отдыхать, как предложила Айден.
Мало того, что её разум безжалостно проигрывал события вечера, резкие слова Логана продолжали пронзать её нутро. Как она могла поступить иначе? Она уже обдумала около миллиона различных сценариев.
Заставив себя уснуть, она закрыла мысли, сводившие её с ума, но вместо этого черные глаза двинулись и проникли в её разум.
Глаза убийцы.
Она села и подтянула колени к груди.
Гевин и остальные ещё не вернулись. Никаких новостей о том, жив ли Зик или… Не желая думать об этом слове, она прижалась щекой к коленям, её кожа натянулась на срастившихся ранах на спине.
Её раны заживут к утру.
Зик, скорее всего, будет истекать кровью всю ночь.
Вздох застрял у неё в горле, и стены, казалось, сомкнулись вокруг неё, пока необходимость выползти и вдохнуть не заставила её вскочить с кровати и начать ходить взад-вперед.
Если она не выпустит сдерживаемую энергию в ближайшее время, она взорвётся.
Одетая только в пижаму, она вышла из комнаты и пошла по тихим коридорам к комнате крушения, о которой она узнала, где сбрасывали пар демоны.
Свет просочился сквозь щели двери, когда она толкнула её, но Калла остановилась, войдя внутрь.
Логан стоял перед манекеном для спарринга, нанося удары руками и ногами, пока тот не опрокинулся.
Он поднял своего молчаливого противника с пола и снова бросился на него, кряхтя от каждого мощного удара, от которого тот трясся, как хула-девушка на приборной панели.
Пот блестел на его коже, когда его мышцы напрягались при каждом движении — каждый удар выполнялся безупречно. Черная кепка, отвёрнутая назад, скрывала его коротко остриженные волосы, а также в черной майке и теплых брюках.
Поглощенная сокращением его мышц и точностью каждого удара, очарование Каллы украл её прежний гнев.
У этого парня был способ заставить девушку забыть, каким мудаком он может быть, или что у него там было.
Какого черта она пришла сюда?
Словно услышав её мысли, он резко остановился на полпути и обернулся.
Карие глаза сузились, и его губы скривились.
— Что ты здесь делаешь? — Он снова столкнулся с манекеном. — Уходи.
Дискомфорт заполнил её внутренности, заставив мышцы напрячься.
— Я… я просто… — она сглотнула комок в горле. — Мне жаль.
Он появился перед ней быстрее, чем она успела моргнуть.
Она прижалась спиной к стене. Её сердце бешено колотилось, пульс участился, когда он сжал её руками.
Грудь тяжело вздымалась, его глаза излучали ярость, когда они замерцали красным, испуская волны власти, которые умоляли её отвести взгляд.
— Жаль чего? То, что меня зарезали? Поработила моего брата грёбаным суккубом? Или ты имеешь в виду, что сожалеешь о том, что моего другого брата похитил чертов психопат-охотник на демонов?
В уголках её глаз стало жечь, и, несмотря на все усилия, направленные на то, чтобы сдержать их, на её щёки хлынули слезы. Черт бы его побрал.
Логан ухмыльнулся и покачал головой.
Боже, ей хотелось выцарапать ему глаза за это, поскольку её печаль быстро превратилась во что-то первобытное, поселившееся глубоко в её кишках, и этому чувству было наплевать, что самец был в три раза сильнее её.
— Ты ублюдок, ты же знаешь это?
Его челюсти сжались.
— Что ты только что сказала?
— За последние несколько лет я встретила много отвратительных существ, но ты, безусловно, худший из них. — Она потёрла нос. — Ты меня ненавидишь. Я это понимаю. Так почему бы тебе не вырезать всё это дерьмо на корню? Ты хочешь, чтобы я ушла? Отлично. Счастливо.
Она оттолкнулась от стены, но была отброшена к ней спиной, столкновение выбило немного воздуха из её легких и вызвало кашель.
Словно ракеты, предупреждающие огонь, массивные руки Логана снова вонзились по обе стороны от её головы, его лицо было так близко, что он обдал её дыханием. В его глазах мелькнул красный цвет.
— Ты права. Я худший. — Он глубоко вдохнул через нос и заговорил на выдохе. — Знаешь ли ты, что люди значат для Гнева? Кровь в воде. Подобно акулам, мы прячемся и ждём того мгновения, когда никого не останется рядом. Ты, совсем одна. Уязвимая. — Его бёдра упирались в неё. — Спелая ягодка. Готовая, чтобы её вкусили. — Мимо нее поплыл запах корицы, а слабость в коленях заставляла её пасть. Её женская часть жаждала, чтобы он снова прижался к ней. Она облизала губы. Прикоснись ко мне, хотела она сказать ему, как будто одно-единственное прикосновение его пальца к её коже избавило бы от непреодолимой потребности трахнуться прямо там, где она стояла.
По какой-то причине ей вдруг стало всё равно, кто войдет и увидит их.
Чем больше, тем веселее.
Его глаза снова встретились с её глазами, и, словно вожделение приняло физическую форму, его веки казалось стали тяжелее, а губы такими соблазнительными, что демонстрировали расстояние между ними.
— Ты станешь жертвой моих феромонов.
Этот голос, такой глубокий и мощный, щекотал ей желудок, и ей захотелось рассмеяться от возбуждения, охватившего все её внутренности.
Клыки торчали из его губы, и Калла задавалась вопросом, каково было бы чувствовать их у своего горла.
— Видишь, мне даже не нужно пытаться заставить тебя хотеть меня. Ты бы позволила мне трахнуть тебя прямо здесь, у стены, если бы я захотел.
Трахнуть. Это слово эхом отозвалось в её голове, и её тело покрылось потом. Она прикусила губу, когда в её голове пронеслись видения самого непристойного сексуального опыта, свидетелем которого она когда-либо была.
В каждом, с Логаном в главной роли.
Она взяла бы его так, как он хотел: в рот, сзади или оседлав, как чертов велотренажер, если бы ему это понравилось. Что с ней происходит?
Такое странное чувство — её страхи превращаются в восторг. Чем больше он говорил, тем больше она хотела его.
Их бедра соприкоснулись, рот приоткрылся. Внутри неё никогда не было мужчины, но она не могла ждать ни секунды, чтобы узнать это чувство.
Её внимание переключилось на длинные вены, выступающие по его крепким рукам. Настолько сильным.
Напряглись соски под тонкой хлопчатобумажной футболкой, которая была на ней, Калла взглянула в сторону и увидела его руки, сжатые в кулаки, упирающиеся в стену.
Её язык дёрнулся от внезапной жажды почувствовать капли пота на его груди и шее. Жар распространился по её телу, и, тяжело дыша, она выгнулась к нему, как подавая себя.
Когда влажность в её трусиках привела её к осознанию того, что мужчина управляет её желаниями, она крепко сжала колени вместе, пытаясь облегчить отчаяние, которое сжимало её руки и страстно желало прикоснуться к тому месту, где она хотела.
— Я бы сорвал этот плод и съел бы его у тебя на глазах, принцесса.
— Боже, хватит болтать!
— Ты хочешь, чтобы я взял тебя, не так ли?
— Да, — выдохнула она, его слова только усилили боль.
