Будешь моим на неделю? (СИ) - Алена Бондар
Встаю перед соперником и смотрю ему в глаза. Рефери говорит заготовленные слова, а вот я понимаю, что планка падает. Передо мной снова Кирилл Одинцов собственной персоной.
Мой триггер. Мой злейший враг, который играючи забрал девочку-загадку. Забрал ту, без которой остался потрепанный и изломанный боец, а не сильный и настроенный на победу.
Звучит гонг, и происходит трансформация. В голове еще остались установки, что нужно соблюдать правила, но тело живет своей жизнью. Иду в атаку, а соперник успевает ставить один блок за другим. Иду в лобовую, не зная пощады, пренебрегаю выносливостью при бое и указаниями тренера.
И в тот момент, когда получается пробить его защиту, наношу сокрушительный удар правой рукой в челюсть, и он пошатывается. Не даю ему опомниться и наношу удары по лицу. Он пытается закрыться, но это только разжигает ярость во мне. Чередуя удары в корпус с лицом.
Где-то на грани слышимости улавливаю удар гонга, но отмахиваюсь от него. Я зажимаю соперника возле канатов и наношу прямые точечные удары. Не набираю очки, а калечу. Убиваю Кирилла, который вновь ожил перед моими глазами и отравляет жизнь.
Кто-то что-то кричит, а потом чувствую сжатие руки на своем плече. Не задумываясь, с разворота бью смельчака промеж глаз. Он отлетает, и я возвращаюсь к своей цели. Лицо парня напоминает месиво, но мне мало.
Я хочу стереть его с лица земли, чтобы даже упоминания не осталось. Когда Кирилл падает, сажусь сверху и продолжаю наносить удары по лицу. На меня кто-то наваливается, откидываю их. А потом все же у кого-то получается оттащить меня от Кирилла.
Смотрю перед собой, продолжая сжимать пальцы в кулаки. Я все еще хочу убивать, но мою цель без сознания уносят на носилках. Слишком легко отделался.
— Ян, что с тобой?! — кричит тренер.
Но куда там его слушать! Я все еще смотрю вслед удаляющимся докторам.
— Так больше не может продолжаться. Я отменяю все бои! Ян, ты меня слышишь? — негодует он, и я поднимаю взгляд на него.
— Отменяй, — произношу равнодушно, и меня наконец-то отпускают.
Передергиваю плечами и спускаюсь с ринга. Мне тут больше делать нечего. Иду в комнату для подготовки, чтобы забрать свои вещи и убрать отсюда подальше. Мне откровенно плевать на слова тренера, потому что и сам в глубине души понимаю, что в таком состоянии нельзя выходить на ринг.
Я жил спортом до появления Алины. А теперь, когда она ушла и забрала адекватную версию меня с собой, он для меня закрыт.
Останавливаюсь возле двери и упираюсь лбом в полотно. Дышу шумно, втягиваю побольше воздуха в легкие, потому что снова чувствую ее аромат. Она снова будто рядом.
Такая далекая не моя девочка, которая так и не стала моей по-настоящему. Надышавшись, открываю дверь и столбенею на пороге. Видя оживший мираж, который является мне во снах вот уже месяц.
* * *
Увидя ярость Яна на ринге, больше не могла находиться в зрительном зале. А попасть в помещение для подготовки бойцов с теми ребятами, что выделил мне отец, не составило проблем.
Я сильно рискую, появляясь в его жизни, когда парень в таком расшатанном состоянии. Но и просто уйти тоже не могу. Весь этот месяц был испытанием, которое я с треском провалила.
Когда поняла, что не могу больше без этого упрямого оборотня, собралась и отправилась на его бой. И вот теперь стою в коротком платье, которое наверняка наталкивает на определенные мысли, и в босоножках на таком каблуке, что ноги кажутся еще длиннее, и жду его реакции.
Боюсь и сгораю изнутри, как хочу его увидеть.
Открыв дверь, Ян застывает в дверном проеме. Он окидывает меня настолько откровенным взглядом, что хочется прикрыться. Но я этого не делаю. Весь мой вид демонстрирует готовность к любым действиям.
Потому что действительно хочу быть рядом с ним. Хочу быть с ним в любых проявлениях этого слова.
— Не страшно? — спрашивает и делает шаг ко мне.
— Страшно, — хотела ответить уверенным голосом, а получилось надломленным.
— Сама пришла. После всего, что наговорила, — делает еще пару шагов.
Он медлит и выжидает, а вот у меня терпение закончилось. Хватит играть в эту глупую игру. Я сдаюсь.
— Пришла, — вздергиваю подбородок, и он подходит в притык.
— Ты видела бой? — спрашивает и внимательно следит за моей реакцией.
Вспомнив, что он вытворял на ринге, сглатываю. Это было устрашающе. Но это все равно мой Ян. Пусть и в таком страшном амплуа.
— Значит, видела, — он перебирает пряди моих волос.
Перемещает их между пальцами, а потом резко дергает. Запрокидываю голову, и он проводит носом по шее. Обнюхивает и рычит. Утробно, но не с агрессией, а скорее с удовольствием.
Значит, я еще небезразлична ему. Значит, не все потеряно.
Он отпускает мои волосы и прижимается своими губами к моим, но не целует, а только опаляет дыханием кожу.
— Я вернулась, — произношу на грани слышимости, и он снова рычит.
— А я не звал, — отвечает так, словно это угроза.
Упертый. Провожу указательным пальцем по его щеке и, смотря прямо в пылающие глаза, спрашиваю:
— Мне уйти?
Глава 20. Ян и Алина
Отпустить?
Ни за что!
Одной рукой хватаю за талию и впечатываю в свой пресс, а второй фиксирую за затылок и накрываю ее губы своими. Целую жадно, со страстью и тоской. Как же я истосковался по этой неуловимой девочке.
Вторгаюсь в ее ротик языком и получаю незамутненный кайф. А когда она отвечает на поцелуй, планка падает. Пью ее дыхание, наслаждаюсь близостью тела. Даже не верится, что она в моих руках. Реальная, из плоти и крови, а не плод моего воображения.
Во снах столько всего с ней уже сделал, а на деле всего лишь целую. Но так, что она запомнит надолго. Хочу этим поцелуем вытравить все воспоминания о другом.
Затмить, заклеймить собой.
Чтобы больше не смела уходить, ведь без нее жизнь уже не радует. Все померкло, а сейчас вновь приобретает краски. Вновь возрождается.
Алина тихонько стонет прямо в мои губы, и я наконец-то могу определить, чем она пахнет. Это жасмин. Лепестки этого цветка так же нежны, как и ее кожа, а аромат так же будоражит рецепторы, как и аромат самой девушки. Он стал более насыщенным и различимым.
Подхватываю ее под ягодицы и,
