Хочу с тобой (СИ) - Вечная Ольга

Ведет губами, надавливает пальцами там, где трогает, да так, будто по нервным окончаниям проходится, что будоражит особенно сильно. Внутри горит, желание уже под кожей, его не стряхнуть, не смыть, не избавиться. Потребность слиться с ним, быть так близко, как это вообще возможно, — набатом в ушах. Моя рука дергается, я обхватываю его ладонь и сжимаю что есть мочи. Эрекция утыкается мне в бедра. Тепло, а потом вдруг жарко становится в его объятиях. Я воздух ртом хватаю и бедрами вожу, ищу его, выпрашиваю.

— Даня, — беззвучно шепчу я. — Даня мой.

Он не слышит. Не может попросту. Но почему-то вздрагивает, словно от удара.

Целует мою шею активно. Щеку. К себе меня прижимает, да так, что его частью себя ощущать начинаю. Сердце его бешено колотится, тело — меня требует. Данил вдруг на дрожь от желания срывается — так искренне и естественно, что моя душа откликается.

Он ногу мою приподнимает, следом член моих складочек касается. Я ерзать начинаю, сама едва ли не насаживаясь, потеряв остатки стыда и рассудка. Забыв себя. Обо всём забыв! Данил входит на сантиметр, я громко всхлипываю и замираю. В следующую секунду он толкается, и меня на части разрывает от удовольствия. Именно это мне и нужно. Вот так. С ним.

Я выгибаюсь сильнее, и он рывками проникает глубже. В груди бахает, чувства душу рвут на кусочки крошечные. Это вообще ни на что не похоже — я порно видела, там просто трахаются. Между нами иначе всё, мы одним целым становимся.

Отчаянно трахаемся. Быстро, инстинктивно. Я будто умираю от каждого толчка. Мне просто нужно это, как кислород. Тот самый убийца, без которого невозможно и пяти минут выжить.

Данил двигается. Берет меня жадно, скользит там. Для него я такая мокрая, что помимо вдохов комнату заполняют пошлые звуки. Но сейчас они не смущают, а лишь заводят сильнее. Мир меняется, меня затапливают похоть и потребность. А в следующую секунду дикие спазмы скручивают. На вдохе закатываюсь от наслаждения, а потом горько всхлипываю, почувствовав вдруг потерю и пустоту внутри. Ноги сжимаю отчаянно, стараясь компенсировать.

На мои бедра брызгает теплая жидкость. Глаза сами собой распахиваются, я только сейчас просыпаюсь окончательно. Отголоски оргазма всё еще тело терзают. Вяло поворачиваюсь, Данил позади. Мы целуемся. Недолго, но с языком и будто благодарностью друг к другу. После чего Данил утыкается в мою шею и засыпает. Но при этом по-прежнему обнимает стальной хваткой.

Мысль, что в браке муж с женой могут вот так постоянно делать, прокатывается теплом по коже. Сердечко сжимается от сладкого предвкушения. В объятиях Данила уютно и безопасно. И можно полностью расслабиться.

Следом я чувствую, как саднит промежность. Только сейчас начинает опять. Причем, блин, по нарастающей! Сил пойти помыться нет. Даже лед бы приложила, но он или растаял, или в морозилке. А до туда я не дотянусь.

Чтобы отвлечься, прислушиваюсь к дыханию Данила и стараюсь подстроиться. Когда получается, забываюсь густым сном. На этот раз крепким, наконец-то дарящим отдых. Без сновидений.

— Егор, утро доброе. Ты в кондиции?

Глаза открываю, услышав резкий голос Данила. Он разговаривает по телефону на балконе, дверь плотно закрыта, но я всё же среагировала и проснулась.

Присаживаюсь, подтягиваю одеяло к груди. Кожу на пояснице и бедрах стягивает. О боже. Шесть утра.

— Хорошо, спасибо. А вообще как народ?.. Понял. Слушай, раскачивайся потихоньку и своих собрать надо на хуторе. Я подъеду часам к восьми и буду там ждать.

Тон резкий и требовательный. От вчерашних шутливых интонаций не осталось и следа. А были ли они? Или мой мозг под действием алкоголя их себе нарисовал в красках? Полупустая бутылка выдохшегося шампанского стоит на столе.

Какой же бардак мы тут устроили! Я оглядываю номер и качаю головой. Тарелки с остатками еды так и стоят на полу и тумбочках. Фрукты потемнели. Мои вещи валяются смятые.

— Только тех, кому доверять можно, — продолжает Данил. — Да, на сто процентов доверять. Оплата более чем щедрая. Если есть сомнения малейшие, то не зови. Проблему озвучу при встрече. Давай, брат, до связи.

Данил убирает телефон в карман и направляется в номер. Я спрыгиваю с кровати и несусь в ванную. Дверь за собой закрываю на замочек.

Боже, надо было прихватить початую бутылку. Под градусом не так страшно выходить и смотреть ему в глаза! Сердце ускоряется.

Данил ходит по комнате — слышны тяжелые шаги. Он подходит к двери, за которой я спряталась.

А потом стучится.

Я быстро включаю воду и забираюсь под душ, стараясь не думать о том, что домой мы поедем вместе.

Глава 24

Я умываюсь холодной водой.

Ладно.

Смотрю в зеркало.

Ничего такого не случилось. Подумаешь, он простой парень, таких у Кулака толпа трудится. Не буду я стесняться. Скоро уеду, и мы никогда не увидимся. Тем более он изменил своей девушке, за что ему огромный жирный минус.

Я собиралась на ферму с ночевкой, там комнаты дают на троих девчонок вполне приличные. Ездила уже пару раз. Вот и взяла с собой майку, шорты и сменное белье.

Завязываю волосы в хвост, бросаю еще один взгляд в зеркало, а потом распускаю их.

С распущенными лучше.

Открываю дверь и выхожу из ванной, широко зевая.

— Рань такая, прости господи! Ты, конечно, вообще терминатор. Доброе утро!

— Доброе. Ты готова? — произносит Данил спокойно, и зевота мигом с меня слетает.

— Да, можно ехать! — стараюсь говорить бойко, хотя сама робею, почувствовав на себе взгляд мужчины, с которым у меня был секс.

Сильного мужчины, взрослого. У него какая-то особая энергетика, которая на меня странно действует.

Бросаю еще один вороватый взгляд на Данила и быстро отвожу глаза. Принимаюсь поспешно собирать свои вещи с пола, пихать в рюкзак. Колхозник в рубашке, в которой я вчера рассекала. Рукава закатанные, ворот расстегнут. На шее багровеет пятно. В остальном выглядит отлично. Даже слишком, несмотря на щетину на лице и еще влажные волосы.

— Пора дела делать, — бросает он мне, зевая следом.

Забавная человеческая особенность: если кто-то в компании зевает, остальные тут же подхватывают.

Мы молча спускаемся на первый этаж. Я быстро выхожу на улицу, чтобы в глаза никому из персонала не смотреть. Иду на парковку, а как только Данил открывает «Крузер», тут же забираюсь в машину. Достаю из рюкзака солнечные очки, надеваю их.

— Тебя где высадить? — спрашивает Данил чуть насмешливо. — На молокозаводе, как обычно?

Кожу покалывает.

— Да, — соглашаюсь я. Прочищаю горло.

Неловкость достигает пика именно в эту секунду, мне внезапно хочется исчезнуть.

— Кофе хочу, — говорит Данил как ни в чём ни бывало. — Сейчас на заправке остановимся. Здесь ресторан только с восьми работает.

— Ладно, — выдаю я. — Ты видел? У тебя засос на шее. Прикрыть бы или замазать.

— Видел. Больше так не делай.

Я хмыкаю и отворачиваюсь. Больше так не делать, потому что у него девушка и придется ей что-то объяснять.

Дыхание перехватывает. Мне вообще дела нет ни до него, ни до его подруги. Специально ничего о нём не спрашивала — не хочу знать. В основном о себе болтала. И правильно делала.

«Больше так не делай».

О нет! Он что, думает, мы будем встречаться снова? Вот дурак! А внутри вновь то же самое происходит, странное: будто нутро в узел скручивается и под кожей жар, с холодком смешанный. Я колени сжимаю, его взгляды вспомнив.

Колхозник тем временем в телефон пялится.

— Минуту подожди.

Он выходит из машины, прижимает трубку к уху и разговаривает с кем-то. Явно злится.

А я думаю о его словах. Бред какой! Сейчас он вернется, и я попрошу больше мне не писать и не звонить. Пусть к своей подруге катится, лапшу ей на уши вешает. Посмотрела бы я на это. Ха!

Пытаюсь рассмеяться.

Данил садится в машину, смотрит на меня.

— Марин, — начинает, — поговорить надо.

— Надеюсь, мы сохраним эту ночь в секрете? — перебиваю я. — Твои друзья меня видели, ты ведь попросишь у них забыть об этом? Не хочу, чтобы хоть кто-то думал, что между нами что-то есть. Не дай бог.