Заставлю тебя полюбить (СИ) - Асхадова Амина

Я поняла, что он видел их. Сына и дочь.

Прищурившись, я спросила:

— Ты уже видел их? Двойняшек?

— Да.

Давид подошел ко мне и внезапно поцеловал. Я увернулась, но щеку все равно царапнула его щетина.

От внезапности его порыва перехватило дыхание.

— Что ты делаешь? — недовольно, тихо.

— Они прекрасны.

Если бы только Давид был другим мужчиной, я бы обрадовалась. Посчитала бы его идеальным отцом и с радостью разделила с ним его чувства.

— Мне сказали согласовать с Басмановыми, — я поджала губы, — итак, когда я смогу увидеть своих детей? Я здорова и имею право.

Я подняла подбородок и встретила пристальный взгляд Давида. В этот раз он был одет в черную футболку и джинсы. Было видно, что здесь, в больнице он находится не первый час — уже устал, но доволен как слон.

Молодой, красивый, не мой. Прошлое отняло у нас шансы стать кем-то большим, чем просто родителями совместных детей.

Словно прочитав мои мысли, Давид сказал:

— Завтра ты сможешь увидеть наших детей.

— Ты тоже будешь там?

— Да. Ты пойдешь со мной.

Израненное сердце бешено заколотилось.

Смогу.

Увижу.

Уже завтра.

— А что насчет имен? — я робко улыбнулась, — я много думала и у меня есть несколько вариантов.

Я только заикнулась о чем-то привычном, о нормальном, о важном. Проявила участие и пошла на контакт…

Он ведь так долго этого ждал.

Но Давид не оценил мое воодушевление. Он сразу понял, что этой темой я ушла от вопроса нашего брака, и разрушил все в одночасье:

— Вопрос имен не обсуждается.

— Я не понимаю.

— Жасмин, имена для сына и дочери давно выбраны. Все решено.

Давид внимательно посмотрел на меня. Я нахмурилась.

Рушь все. Рушь полностью, Давид Басманов.

Возьми насильно в жены.

Лиши выбора.

Запрети все, о чем я мечтала.

— Кем решено? — я обреченно прикусила губу, заведомо зная ответ.

— Мной. Многое в нашей жизни будет решено мной, моя девочка. В том числе то, что ты все равно станешь моей женой. Советую смириться и облегчить жизнь нам обоим прямо сейчас.

Глава 26

Давид давно все решил.

Решил, что я стану его женой.

Решил, как назовет наших детей.

Мое мнение — так, формальность. Я кивнула, набираясь самыми лестными словами, которые я хочу бросить ему в лицо. Пусть взбесится, пусть разозлится.

Давид все равно мне больше ничего не сделает. Все, что он мог отнять, уже отнял.

Я открыла рот, собираясь сказать ему все, что вознамерилась, когда в палату зашел Эльдар.

Еще один Басманов на мою голову.

— Давид, позволишь поговорить с Жасмин?

Не вопрос — утверждение.

Давид кивнул:

— У тебя есть десять минут, отец. Не больше. И только попробуй ей угрожать.

Бросив на меня пристальный взгляд, Давид вышел из палаты, оставив меня наедине со своим отцом.

— Добрый вечер, Жасмин. Рад снова видеть тебя.

Темные глаза зрелого мужчины остановились на мне.

Я похолодела.

Я знала Эльдара в лицо, мы встречались с ним раньше почти сразу после того, как Давид вышел из тюрьмы. Давид привел меня в дом своей семьи ненадолго, мы быстро уехали. Я смутно помнила тот вечер, это было новоселье Рустама и его жены.

— Здравствуйте.

Смотреть Эльдару в глаза было стыдно — он ведь все еще считает, что это я покушалась на его сына. Да и детей собиралась увезти — фактически его внуков.

— У тебя с моим сыном есть некие разногласия, так? Ты его не любишь.

Эльдар не спрашивал об очевидных вещах. Люблю ли я Давида? Я не задавала себе подобные вопросы никогда.

— Это взаимно, — поправила я.

На мой ответ глава семьи улыбнулся уголками губ — так же иронично, как умел это делать Давид. Но я знала, что улыбка столь влиятельного человека ничего не значит. Сейчас он улыбнется, а потом припрет к стенке и глазом не моргнет.

Я была с ним осторожна.

— Мне все равно. Я пришел сюда, чтобы услышать, что ты готова к браку. Я считаю, что после рождения детей этот вопрос даже не обсуждается, но твой характер и твой настрой я уже изучил.

Эльдар подошел и уверенно сел в кресло рядом со мной. От его близости хотелось сжаться, энергетика у этого человека была подавляющая. С трудом я подняла подбородок и посмотрела прямо ему в глаза.

— Я могу растить детей, не выходя замуж.

— Не можешь.

Безапелляционно. Тихо. Властно.

— Если вы отберете моих детей, это будет незаконно…

— Сделаем все по закону, — перебил Эльдар.

Он не говорил, а прямо в глаза обещал.

Я упрямо сцепила челюсти.

— Давай по порядку, девочка. Что ты имеешь? Вся недвижимость продана. Деньги на твоих счетах, кстати говоря, тоже заблокированы.

— Что?

— Я в курсе, что ты жила по другим документам, поэтому решил восстановить твои настоящие данные. Все твои счета на имя Жасмин теперь неактуальны. Если ты откажешься от брака, тебе и моим внукам не на что будет жить. Соответственно, я заберу их по закону.

— Я… Вы…

Боже.

Передо мной был страшный человек. Статный, серьезный, спокойный мужчина зрелых лет. Но со звериной сущностью.

— Довольно, девочка. Не делай себе проблемы в жизни, их и так предостаточно. Верно?

И снова не спрашивал. Его не интересовала я — как личность.

Эльдар видел во мне мать своих внуков, безликое существо, родившее будущее династии. Как его жена смирилась с подобной участью? Я не верила, что такой человек способен любить женщину. Хотела бы я на нее посмотреть.

— Я долгие годы положил на свое имя не для того, чтобы позволить какой-то девчонке его разрушить.

Я увидела, как крепки были его стиснутые челюсти. Эльдар тоже умел злиться, но делал это как-то возвышенно: неявно, умело.

— Не нарушай правила мои семьи. Забеременела от моего сына — будь добра и выйти замуж, чтобы не очернять мое глубокоуважаемое имя. И мне все равно, что вас двоих связало. О наследнике и девочке уже знают все СМИ. Осталось объявить мать, и здесь все должно быть чисто и красиво. По закону и официально.

Я упрямо сцепила челюсти.

Наверное, сильные люди такие. Им некогда думать о чувствах других, когда они десятки лет угробили на то, чтобы казаться чистым и красивым перед СМИ.

— Прими правильное решение, Жасмин.

Я отвернулась, не желая смотреть ему в лицо.

Ненавижу их всех.

Они отнимут у меня детей. Я знала это наперед, когда просилась к Эмину в Волгоград.

— Послушай меня. У Полины с Рустамом тоже было несладко. О том, что Полина стала женой, она узнала не сразу. Диану дважды пытались выдать замуж насильно, и только Эмину это удалось. Не ты первая и не ты последняя вступаешь в брак не по собственному желанию, дорогая.

— Уходите, — попросила вежливо.

Рядом раздался тяжелый вздох. От меня ждали согласия, пусть и недобровольного.

— Если ты хотела ваниль и любовь, не нужно было прыгать в постель к Давиду. Это твоя ошибка.

— Я не хочу вас слышать. Уходите.

Басманов-старший поднялся с кресла. Еще один тяжелый, пугающий вздох служил мне напоминанием, что долго терпеть он не намерен.

— Я уйду. Однако если ты не склонишь голову, как все женщины до тебя, детей ты не увидишь, — жестко отчеканил мужчина.

Я резко обернулась, крикнув в его спину:

— Я буду бороться, слышите?!

— Ты так и не поняла, девочка? — Эльдар обернулся и опасно сощурился, — Давид тебе не поможет. Давид и дети, которых ты от него родила — это все моя династия. Твои дети — принадлежат мне. Хочешь стать им матерью, выйдешь замуж. Кстати, за них тебе спасибо. Благодаря им ты еще жива. Чудные мальчик и девочка.

— Я вас ненавижу.

Процедила.

Тихо.

Сквозь зубы.

— Ненавидь молча. В белом платье. С фальшивой улыбкой. Договорились или нет?

Я быстро вытерла слезы и отвернулась. Не позволю увидеть им свою слабость.

Я думала, Эльдар ушел. Пять минут подходили к концу, но кто остановит главу династии? Давид многим ему обязан, уж точно не он.