Нина Леннокс - Шлюха (СИ)
— Не надо ничего обрабатывать. Уйди, — процедил он сквозь зубы.
Она была голой. И эти следы от ремня так манили его, так просили оставить новые отметины на ее теле. И вообще, не нужна ему ничья помощь. А ее — тем более.
Зара вышла, громко хлопнув дверью. Да пошел он! Идиот. Сидит в куче осколков с пораненной рукой и строит из себя героя! Ей, что, было больше всех надо? Пусть сам попробует забинтовать руку. Придурок! Злость начала подниматься в ней огромной волной. Что же ждет её там, в Америке? Он вообще слетит с катушек? Зара решила заказать завтрак в номер, пока Макс в ванной справлялся со своей рукой. Она заказала два кофе, салат себе, омлет ему и пару булочек. Может, после еды он подобреет?
Из ванны раздалась отборная ругань на повышенных тонах, и Зара поспешила туда. Макс сидел на краю ванны и пытался обработать раны. Это зрелище вызвало у нее смех. Взрослый мужик не мог справиться с перекисью и бинтами.
— Чего ты ржёшь? — продолжал злиться он.
— Ничего. Давай помогу.
— Не надо. Я тебе сказал уйти. Что непонятного?
Зара театрально вздохнула и, игнорируя его возмущенные взгляды, двинулась к нему, аккуратно ступая среди осколков. Смыв с ладони кровь, открыла пузырек с перекисью, смочила ватный диск и поднесла к порезу. Рану сильно защипало, и Макс скривился.
— Да какого черта ты опять делаешь? — недовольно спросил он.
— Дую на ладонь, чтобы не было так больно, — просто ответила Зара, продолжая облегчать ему боль.
— Я тебе что, маленький ребенок? Прекрати это делать!
— Слушай, успокойся, хорошо? — Заре всё это надоело. — Сколько можно? Да, тебя тошнит от меня. Да, я шлюха. Я грязь под твоими ногами. Знаю, я все это знаю. Я просто пытаюсь тебе помочь сейчас. Хочешь занести заразу в руку и потом терпеть еще большую боль? Пожалуйста. Бинтуй сам, — обиженно сказала она, подавляя слёзы, и встала, чтобы выйти.
— Ну ладно, помоги мне. Я сам не справлюсь.
Зара молча взяла бинт и стала перематывать его ладонь, предварительно переместившись подальше от осколков. Макс посмотрел на неё, и ему стало дико стыдно. Она сейчас стояла на коленях перед ним и бинтовала его руку. Голая, сонная, вся в синяках, всё с тем же размазанным макияжем на лице, но все равно такая красивая. И добрая. Она была чертовски добра к нему и терпелива. Ну, зачем он её обидел? И дело было совсем не в том, что она шлюха. Теперь это слово его раздражало. Только не по отношению к ней. Просто он не маленький мальчик, чтобы еще его по головке гладить и дуть на ранки! Это его взбесило. Никогда он больше не будет маленьким. И, слава Богу. Он не хотел возвращаться в своё детство. Ни за что на свете! Зара закончила с рукой и стала также молча поднимать осколки с пола. Она его игнорировала. Макс хотел попросить прощения, но рот не открывался. Оказывается, это было так трудно сделать. Всего-то сказать два слова «прости меня», а как сложно...
Их молчание нарушил стук в дверь.
— Это завтрак. Открой, пожалуйста. Я пока приму душ, — сказала девушка, не поднимая взгляд от пола.
Макс хотел сказать что-то, но так и не сказал. Оставив Зару в ванной, он ушёл принимать заказ. Зара собрала осколки на совок и отставила в сторону. Почему он так обращался с ней? Было больно от его слов, от его действий. Боль была и физической, и моральной. Она же тоже не железная! Сколько можно было над ней издеваться? А ведь это только начало! Что же будет дальше? Зара включила максимально холодную воду и стала смывать макияж, одновременно с этим пряча в ледяной воде слезы. Она даст ему отпор! Всем им! Надоело, что все вытирают об нее ноги. Никто не имел права так поступать с ней. Да, она шлюха! Шлюха! И это только её дело. А то покупают, продают, бьют, унижают. И плевать всем, что она тоже человек.
Лицо посвежело, оставшись без тонны вчерашнего макияжа. Еще бы улыбнуться суметь и вообще будет супер! Дальше на очереди было тело. Ему тоже вчера досталось. Зара посмотрела на ноги сзади и ужаснулась. На всем теле цвели узоры, выполненные искусным мастером — ремнем. За что он избил ее? За поцелуй со стриптизером? Но за это он наказал её еще в клубе! Поняв, что она никогда не найдет справедливость в этой жизни, Зара перестала об этом думать. Удача, справедливость и счастье — очень привередливые товарищи. К ней они предпочитали не заходить, в её жизни они решили не появляться. И чем она была хуже других?
Зара приняла душ, растирая тело мочалкой до красноты. Ненавистное, грязное тело! Содрать бы кожу с себя живьем. Девушка прислонилась лицом к стене и вздохнула. Как она устала. Устала убегать от себя, устала оправдывать себя, устала ненавидеть себя. Пора было принять свое тело, свою сущность, себя, в конце концов.
«Убегая от себя прочь, не забудь замести следы. Они слишком видны». Она никогда не сможет замести эти следы, никогда не изменит прошлое, не исправит будущее. Оставалось только смириться с настоящим. Выхода не было. Теперь она была игрушкой богатого и властного, жестокого и бессердечного хозяина. Значит, будет бегать, высунув язык и исполнять все его прихоти. Больше никаких слёз! Только ледяное спокойствие. С этим ледяным спокойствием в глазах Зара и вышла из ванной. Макс уже разложил на столике заказанный ею завтрак. Есть не хотелось, тем более, в его присутствии, поэтому она просто прошла мимо, надеясь найти что-нибудь из одежды.
— Позавтракай, — приказной тон хозяина.
— Хорошо. — Подчинилась Зара и села рядом с ним, беря чашку кофе.
Безвкусный. Холодный. Брр. Идеально подходил к её настроению. Дальше – салат. Овощи пресные и невкусные, как будто мел ела. Съев свой завтрак с улыбкой на лице, Зара встала и... села обратно.
— Что мне одеть? — спросила она Макса, глядя мимо него.
— Стефан привезет тебе одежду. А потом ты с ним поедешь за вещами. В три нам надо быть в аэропорту.
— Хорошо.
Хозяин сказал, надо быть в аэропорту — она будет. Хозяин сказал есть — она ест. Как все просто, оказывается. Может, это и хорошо, когда тебя лишают воли, когда распоряжаются твоей жизнью другие люди? Ты не несёшь ни за что ответственность, ни за что не отвечаешь. Так, и было, правда, проще. Но в душе у Зары поднимался протест. Она могла улыбаться и подчиняться, но внутри никогда она не станет покорной. Давно прошли рабские времена, чтобы можно было купить человека и заковать в кандалы, приказывая, что ему делать!
Девушка отошла к кровати и, достав из сумки косметику, начала приводить себя в порядок. Макс смотрел на неё, на то, как она замкнулась, закрылась от него, и всё больше понимал, что нужно было попросить прощения, попытаться загладить свою вину. Она хотела ему помочь, просто помочь. Этот порыв был продиктован не расчётом и корыстью, а душой и сердцем. Шлюха она — не шлюха, неважно. За добро платят добром. И никак не иначе. Это правило он хорошо усвоил. Слишком уж мало было этого самого добра в его жизни, на вес золота. Пересилив себя, Макс подошел к кровати и остановился позади женщины. Она красила ресницы. Красивая. Он бесстыдно рассматривал ее лицо в зеркальце, не решаясь заговорить. Зара повернула к нему голову, ожидая его действий.
