Клетка (СИ) - Шагаева Наталья
— Да, — киваю.
— Я Алла, — представляется блондинка. — Алла Алимова, — с гордостью уточняет она. Алимов, кажется, прокурор. Киваю.
— Милана Калман, — представляется мне шатенка. Все сплошь с фамилиями. Калман – самый дорогой адвокат и владелец юридической конторы, которая обслуживает только элиту. Жена прокурора и жена адвоката дружат, пытаясь снять мальчика, – смешно. Не могу сдержаться, усмехаюсь, прячась за глотком шампанского.
— Нелли, давай на «ты», — выдаёт Алла, салютуя мне бокалом. Киваю. — Почему вы раньше не посещали наш клуб?
— Не знала, что здесь так весело, — улыбаюсь.
— На следующей недели мы собираемся в «Зеленом Бору» на ретрит. Надеюсь, ты к нам присоединишься.
Что они знают про уединение и гармонию? Но я киваю. Неосознанно оборачиваюсь на Дениса.
— Это твой эскорт? — интересуется шатенка.
— Кто?
— О, мы так называем охрану и водителей, — поясняет мне блондинка. — Мальчики для сопровождения, — смеются, пьяненькие уже.
— Ммм, забавно. Да, это мой охранник.
— Заметно, глаз с тебя не сводит. Профессионал.
Глаз он с меня не сводит.
Иногда сводит свои бесстыжие глаза, стреляя в хищниц.
— А ему подработка не нужна? Я бы уволила своего амбала и пару раз воспользовалась бы услугами твоего. А то, чувствую, мне грозит опасность, — стреляет в меня горящим взглядом, демонстративно обмахиваясь ладонью.
Смеюсь. Уже искренне, не скрывая язвительности и пренебрежения.
— Боюсь, его график и моральные принципы не позволят ему работать с клиентами, не способными оценить границы личного пространства и дозволенного замужним женщинам. Особенно если это ударит по репутации супруга, — допиваю шампанское. Оглядываюсь на Дениса, на что он приподнимает брови, спрашивая меня, всё ли в порядке.
Нет, я снова выдала не то, что хотели от меня услышать. Никогда не смогу влиться в круг этих голодных сук.
Да, Нелли. Хорошая речь. Впечатляет. Скажи это себе. Ревнивая сука здесь ты.
— Что?
Алла хочет приподнять брови, но ботокс не позволяет, отчего ее глаза только выкатываются, но не передают эмоцию.
— Ничего. Простите, у меня плохое чувство юмора. Вы пошутили, и я пошутила в ответ, — смягчаю свою речь. Хотя все прекрасно понимают, что шуток в нашем диалоге не было.
Допиваю шампанское.
— Хорошего вечера, — ухожу, не дожидаясь их комментариев. Становится душно в этом обществе.
Снова не получилось оправдать надежды Олега. Но мне не жаль.
Похоже, я тоже пьяна.
Не отпускает состояние тотального раздражения.
Иду к матери, сообщая ей, что мы покидаем этот вечер. Она, естественно, недовольна, но скандалить в обществе – это моветон.
Терпеливо жду, наблюдая, как мама прощается со своими многочисленными подругами.
Выходим.
— Ты плохо себя чувствуешь? — спрашивает мама.
Киваю. Легче солгать, чем всю дорогу выслушивать о моем эгоизме, высокомерии и неблагодарности.
— Голова болит невыносимо, — сообщаю ей в машине, откидываясь на сиденье и прикрывая глаза.
— Сейчас… У меня где-то были таблетки.
Кажется, в ее сумочке есть таблетки на все случаи жизни. Она глотает их горстями.
— Мама, я выпила. Какие таблетки? Мне уже легче. Денис, приоткрой с моей стороны окно, — прошу я. Стекло плавно ползет вниз, подставлю лицо прохладному ветру. Мама что-то говорит, но я уже ее не слушаю, отключаясь от реальности.
Мы подвозим маму домой. Прощаемся. И вот я снова наедине с Денисом в темном салоне автомобиля. Воздух сгущается. Впиваюсь ногтями в свои ладони, пытаясь пережить эти полчаса пути домой.
Надо что-то срочно придумать. Я больше не выдержу с ним.
— Как ты? Может, к врачу? — интересуется он. В голосе волнение.
— Что? — не понимаю, о чем он.
— Ты сказала, что плохо себя чувствуешь.
— А. Всё нормально. Я солгала.
Замечаю, что Денис сворачивает в проулок.
— Ты сменил маршрут. Зачем?
Мне не страшно. Я просто интересуюсь. С ним мне грозит лишь очередное падение в бездну.
— Я сменил маршрут, — повторяет мои слова.
Останавливается где-то... Даже не знаю, где это. Темный закуток между каких-то строений. Тихо, темно. Хорошо. У нас есть еще час. Олег ждет меня только в одиннадцать, если моя мать, конечно, не сообщит, что мы ушли раньше.
Несколько минут молчим. Он – за рулем, я – позади, на пассажирском. Слышу, как Денис открывает свое окно, щелчок зажигалки, салон наполняется запахом табака.
— Дай мне тоже сигарету, — спокойно прошу я.
Надоело строить из себя суку. Тем более на Дениса это не влияет. Завтра я потребую у Олега его уволить. Найду безопасную причину и вычеркну его из своей жизни. Точнее, вычеркну себя из его жизни и последствий, которые повлекут за собой катастрофу.
— Только из моих рук. Иди сюда, — устало просит он, выдыхая дым.
Сволочь! Какая он умелая сволочь. Я помню, как мы курили одну на двоих. И мне хочется принять всё из его рук.
Открываю дверь со своей стороны, выхожу, пересаживаясь к нему на переднее сиденье. Внутри всё сжимается от чувств к этому мальчику и от животного страха за него.
Глава 20
Нелли
Откидываюсь, съезжая на сиденье. Втягиваю его запах. Такой настоящий. Как он там говорил? Простой дезодорант? И я дышу этой манящей простотой. Свободой. Интуитивно улавливая каждое движение Дениса. Каждую его затяжку, вдох и выдох. И ничего больше не надо. Оставьте меня в этом моменте навсегда. Я всё за это отдам.
— Ты почему не уволился? — тихо спрашиваю я.
— Не смог, — выдыхает дым. Чувствую, как подносит сигарету к моим губам. Обхватываю фильтр губами, затягиваюсь. Целую его пальцы вместе с сигаретой. Выдыхаю струйку дыма. Голова кружится от шампанского и глотка никотина.
— Ты самоубийца? — интересуюсь я.
— Определённо да, — невесело усмехается, снова давая мне затянуться.
— Адреналина тебе не хватает? Так прыгни с высоты – будет шанс остаться в живых.
— Какая ты «добрая», — дерзит. — Я уже прыгнул, Нелли, и назад дороги нет.
— Есть. Пока есть... — снова затягиваюсь его сигаретой, чувствуя вкус его губ. Это как поцелуй. Он целует меня, я – его. Только через фильтр сигареты.
— Для меня нет... — выдыхает дым.
— Идиот...
— Да, — ухмыляется. — Безнадёжно влюблённый идиот. Спать без тебя не могу. Есть не могу, ни о чём, кроме тебя, думать не могу, дышать не могу. Ломает, и всё. Веришь?
А мне кажется, это я сейчас ни дышать, ни жить не могу. Это так пронзительно больно.
Что ты творишь, мой зверь?
— Верю… Только это ничего не решит и не исправит. Я в клетке. Ты пока нет. Увольняйся. Женись. Бери свою девочку, люби её, увози подальше и живи полной жизнью.
— Да что ты заладила! Женись! Люби! Живи! — почти кричит. И мне не обидно. Я сама сейчас с удовольствием покричала бы. — Ты думаешь, я смогу жениться и кого-то любить после тебя?! Ты реально так думаешь?! Ты смогла после меня лечь в постель к мужу?! — в ярости распаляет сам себя. Дурак. Я задолго до нас не ложилась в постель к Олегу и не собираюсь. Но...
А вот сейчас будет больно. Я буду отрезвлять мальчика. И мне тоже будет очень больно. Но это должен кто-то сделать. Иначе боль покажется чем-то сладким, по сравнению с тем, что нам устроит Олег.
— Да, — выдыхаю я.
— Что «да»?
— Да, я легла под Олега после тебя. И сегодня лягу, и завтра, потому что он мой муж. Ты еще уверен, что любишь меня? — насмешливо спрашиваю его. Хочется саму себя отхлестать по губам за эту ложь. Я даже зажмуриваюсь, чтобы как-то пережить ядерный взрыв, которым Дениса сейчас накроет.
Пауза. Но она такая громкая, что меня глушит.
Денис вылетает из машины на улицу. Я почти не вижу его в темноте, только силуэт. Сердце глухо колотится. Сглатываю.
Вздрагиваю, когда он бьет со всей силы кулаком в капот машины.
