Магистр между двух Огней (СИ) - Валерия Дашкевич
— Ты сейчас, племянничек, будешь удивлен не меньше моего, — посмеиваясь, ответил он.
— Да не тяни же ты! — поддержал брата Артем.
— Ладно, — продолжая посмеиваться и выдерживая паузу, ответил мужчина. — Анненский.
— Этого не может быть! — удивленно произнесли Леонид и Артем в один голос.
— Сказал же, что удивлю, — явно улыбаясь, ответил мужчина.
А я тем временем пытаюсь вспомнить, откуда же я знаю эту фамилию? Она настолько знакома, что вот буквально недавно я слышала ее.
— Но удивляться потом будете, — резко сменил он тон. — А пока, мои дорогие, вам пора отправляться в поместье Аннинских и решить важнейший вопрос, иначе ей осталось недолго.
После его слов, я больше не услышала ничего, хотя родственник моих мужей что-то еще рассказывал и доказывал. А у меня набатом в голове бьется лишь одна мысль: «Я умираю».
Глава Тридцатая
Артем
Глядя, как брат прижимает к себе Лавру, мне становится не по себе, медленно, словно ядовитая змея, подползает ко мне сомнение. Еще недавно я готов был бороться за Лавру, совсем недавно я занимался любовью с любимой женщиной, и меня не волновало, что нас в постели было трое. А сейчас же глядя, как она прижимается к нему, как сложила на шее у него руки, я ощущаю себя лишним. Волна одиночества и ненужности затопила меня, и, кажется, нет из нее выхода, я будто в вакууме оказался, затопленный собственными чувствами. И нет из этого выхода.
— Ты что творишь? — тихо прорычал на меня брат, прижимая ее еще крепче к себе.
Недоумевающе я смотрю на него, неужели догадался,
— Связь, — понимающее прошептала мама Лавры.
И только сейчас до меня стало доходить. Связь, я о ней много читал, но не думал, что она образуется между нами, это настолько большая редкость. НЕмногие пары удостаиваются этого даже прожив долгие годы вместе. Для этого между парами должна быть взаимосвязь. У нас же прошло слишком мало времени. Изумленно я смотрю на Лавру, которой с каждой минутой становится хуже, в чем без сомнения виноват и я. Взяв свои эмоции в руки, смотрю на брата. Я восхищаюсь его самообладанием, прекрасно понимаю, что, глядя на нее, ему самому не спокойно, но он умело держит себя в руках, больше беспокоясь о Лавре. В какой-то момент мне становится стыдно, но я сразу же подавляю это чувство, помня о Лавре.
Приняв верное решение, мы решили направиться к дяде. И меня нисколько не удивило желание мамы Лары ехать с нами, она волнуется за нее. Хотя, как по мне, слишком много тайн, слишком затянули с молчанием. Как итог, сделали только хуже.
Сев за руль автомобиля, я стараюсь выжать из него последнее.
— Артем, — тихо произнес Леонид, чтобы не разбудить безмятежно спящую Лавру. — Не стоит так думать.
— Прости, — произнес потому что больше не знаю, что сказать.
— Она не откажется от тебя, — продолжал пояснять и поддерживать меня брат.
— Она ни от кого из вас не откажется, — вмешалась в наш разговор женщина. — И как бы мне не нравилось то, что у моей дочери двое мужчин, как бы это мне не претило в душе, потому как это не правильно, я принимаю ее выбор. А значит, принимаю и вас.
Слова посторонней, которая хоть и мать моей пары, женщины легли на душу, правда многим не по душе, но лучше она, чем сладкая ложь, наполненная лицемерием и враньем.
К дому Леонида мы доехали быстро, дядя ждал нас фактически на пороге квартиры. Внимательным взглядом он осмотрел Лавру на руках у брата и молча махнул в сторону дивана, направляясь к своей сумке и доставая иглу и небольшую колбу.
— Вот так хорошо, — успокаивающим тоном произнес он, как только Лавра пришла в себя. — Ты умничка.
Вердикт дяди мы все ожидали, затаив дыхание, не прошло и пары минут, как он с удивление усмехнулся. Я перевел взгляд на колбу, в которой кровь Лавры поменяла цвет на темно-синюю, а это значит, что она принадлежит к одному из правящих родов. Удивлению моему не было края. Я не понимаю одного, зачем правящему роду нужно было проводить ритуал по обогащению силы. Вопросов становится с каждым разом больше.
— Дядя, не тяни, — возмущенно произнес Леонид твердым голосом.
Незамедлительно я тут же поддержал брата, меня самого начала злить, как загадочно усмехается лицо дяди. Но тот словно насмехался над нами. Выдержав небольшую паузу он вдруг произнес:
— Анненские.
— Этого не может быть, — удивленно произнесли мы в один голос с братом.
— Сказал же, что удивлю, — явно произнес довольный собой дядя.
— Еще бы, — прошептал брат, бледнея и успокаивающе гладя по спине Лавру.
— Удивлен, племянничек? — продолжая усмехаться спросил дядя.
— Ты явно этого ожидал, — вдруг резко произнес Леонид, серьезно глядя на него.
— Ну, как бы да, — ответил он. — Помнишь, я говорил, что знак знакомый? Тогда я не был в этом так уверен, а сейчас я могу сказать твердо. Вот только как ты теперь повернешь и решишь, племянничек, в свою сторону, вот это главное.
— Я что-то не знаю, — вмешался я в разговор.
— Меня хотели женить на дочери главы клана, — вдруг произнес брат.
— Анненских? — решил я переспросить.
— Да, — коротко ответил брат, ему явно не была приятна тема разговора.
Укорять его вопросами почему он мне не сказал, я не стал, припоминая, что не с того у нас начался разговор, да и я был в это время слишком зол, чтобы услышать его.
— И когда должно была произойти знакомство? — осторожно поинтересовался у него.
— Вчера вечером, — спокойно ответил дядя.
— Получатся, сын главы клана, на которого возлагается много надежд, которого во многом ставят в пример, вдруг бросил все и сбежал? Удивляешь, брат.
— Я сделал для себя выбор, — твердо ответил брат.
Смех смехом, но мне тяжело представить, чего это ему стоило: всегда послушный сын своего отца, и вдруг резко идет наперекор ему. Не хотел бы я оказаться на его месте.
— Удивляться потом будете, — резко сменил тон дядя. — А пока, мои дорогие, вам пора отправляться в поместье Аннинских и решить важнейший вопрос, иначе ей осталось не долго, — указывая на мирно лежащую на руках у Леонида девушку.
Он прав, разговоры потом, потерять вновь обретенную истинную нет желания. От одной мысли, что она не оттолкнула приняла нас, на душе становится приятно. То, что нас двое, вот это сложнее, и как смирится с этим? Но это второстепенные вопросы, сейчас жизнь Лавры важнее. Повторять несколько раз нам не пришлось, пока я доставал одну из футболок брата, надевая, он с Лаврой уже стоял возле двери.
— Я с вами, — нарушая царившую тишину произнесла доселе молчавшая женщина, явно волнуясь и переживая.
Ей придется сложнее
