Жемчужина пустыни. Любовь сквозь боль... (СИ) - Гутовская Ирина

Спасёшь из этой пустоты…

Согреет нежно твоё солнце,

Восстанет чувство красоты.

Тот мир растает и погибнет,

Исчезнет лёд с души, звеня,

Когда любовь твоя коснётся.

Спаси, спаси, спаси меня!*

Именно данные строки однажды родились экспромтом в бессонную ночь и лучше всего описывают происходящее со мной много месяцев назад… без НЕГО… Тогда такое неопределённое состояние, как угнетало, так и пугало, ведь подсознательно стремилась к НЕМУ, хотела быть рядом с НИМ.

Люблю? — об этом первым узнает ОН.

_______

*прим. (с) Ирина Гутовская

Глава 26

— Опять… — выйдя из ванной комнаты, я увидела, как Фатима достаёт Саиду из кроватки.

Малышка не плачет, хотя в последнее время стала часто капризничать: стоит уложить её на ночь спать, проходит буквально около часа и снова просыпается. Иногда она спит вместе со мной, если ничего не помогает — только тогда расслабляется и засыпает, под ласковые убаюкивающие поглаживания по голове.

— Зубки активно режутся, — Фатима приблизилась. — Я охлаждающим гелем намазала дёсны.

Саида нетерпеливо тянет свои ручки ко мне.

— Ох уж эти зубки, не дают покоя… маленькая, сладенькая моя… — я забрала дочку — именно так, считаю её дочкой, а различий между детьми не делаю.

За прошедший месяц мы обе привязались друг к другу. И сейчас даже не представляю, как было бы, не будь этой девочки в моей жизни. А на днях впервые услышала от неё слово «ма-ма» — это непередаваемое ощущение особой теплоты, наполняющей каждую клеточку тела бесконечной нежностью, любовью и счастьем. В тот момент я еле сдержалась, чтоб не расплакаться, не желая пугать её эмоциональной реакцией. Но слёзы навернулись на глаза: и от радости, что она приняла меня окончательно, и, конечно, от обиды за ребёнка, что глупая мать так легко могла отказаться от дочери, тем более — невзлюбить, отвергнуть… дура…

Я присела в кресло. Крепко обняла малышку. Саида доверчиво прижалась к груди и, как уже привыкла, ухватила локон моих волос, наматывая их на палец. Сразу прикрыла веки.

— Материнский запах всегда действует успокаивающе, — целительница улыбнулась, глядя на нас.

— Фатима… — хочу попросить её посидеть с детьми, когда моя девочка заснёт. Сыновья проснутся на кормление часа через три-четыре, а значит — в запасе есть немного свободного времени.

— За малышами присмотрю — не волнуйся. Иди к мужу, дочка, он тоже ждёт тебя, срок нифаса* закончился, — она без труда угадала мои мысли (прим. «нифас» — послеродовое кровотечение, когда супругам запрещается вступать в интимную связь, максимальная длительность — сорок дней, в зависимости от особенностей организма женщины).

— У меня на лице всё написано? — да, планировала навестить Саида.

Целительница ничего не ответила, лишь подмигнула.

Как только малышка уснула, я аккуратно, стараясь не потревожить её сон, уложила в кроватку. И, накинув объёмный платок на голову, вышла из спальни.

В коридоре застала Зейнаб. Девушка, увидев меня, отскочила от дверей. Уставилась растерянно-виноватым взглядом, словно застукали на месте преступления.

Это показалось странным. Вынюхивала что-то?

— Что ты здесь делаешь? Подслушиваешь?

— Госпожа… — она покраснела.

— Я повторю вопрос: ты подслушивала?

— Нет, и в мыслях не было, — Зейнаб бегло посмотрела в мои глаза и тут же отвернулась. Этим ещё больше подтвердила возникшие подозрения: очевидно, ей стыдно. — Собиралась уточнить у вас: нужна ли какая-то помощь или могу быть свободна на сегодняшний день? Но вы опередили меня, внезапно открыв дверь… я просто испугалась… — сбивчиво объяснила она.

«Ну-ну, так я и поверила» — раньше девушка вела себя иначе: всегда тихая и неприметная, ничем не интересовалась, никуда не лезла, молчаливо выполняя свои обязанности. Или действовала осторожнее? И только сейчас попалась, а всё это время пыталась выведать какую-то информацию, пользуясь негласным присутствием, пока убирала в комнате или раскладывала по полкам чистую одежду…

— Иди, отдыхай, — не стала давить на неё.

Зато под контроль возьму этот случай, и мужу обязательно расскажу о своих наблюдениях — пусть разберётся, пока не случилось что-нибудь плохое.

Не нравится мне эта ситуация… сомнения уже появились…

«А если к этому причастна Алия? И прислуга выполняет её поручения…» — допускаю такой вариант. Даже на расстоянии, вернувшись в дом отца, она будет искать любую возможность нагадить.

— Спокойной ночи. Простите, если помешала, — поклонившись, Зейнаб торопливо убежала.

Проследив за ней взглядом, я обратила внимание ещё на одну странность: в конце коридора девушку кто-то дожидался, этот некто схватил её за локоть, резко дёрнув в свою сторону. Но кто именно это был? — не удалось увидеть, лишь по тонкой кисти руки поняла, что там находилась женщина.

Обе скрылись за углом.

Я это так не оставлю! Не на ту нарвались!

Саид стоял возле окна, любуясь звёздным небом. И, пребывая в мечтательном состоянии, не слышал, как в спальню вошла жена и тихо приблизилась к нему. Впрочем, он не удивился, ощутив на себе нежные прикосновения. Ждал её, все мысли только о Диане…

— Привет… — она покрывает его спину порхающими невесомыми поцелуями.

— Ты пришла… — он развернулся к ней лицом, — сам хотел позвать тебя…

Диана прижалась щекой к груди Саида, трётся об него, жадно вдыхает аромат кожи — мужественный, насыщенный, терпкий, мускусный, возбуждающий, манящий, волнующий женскую душу…

— Хотел позвать, хотя почему-то не решился, — девушка взглянула на мужа, улыбнувшись соблазнительно и игриво.

— Не знал, как отреагируешь после всех моих поступков в прошлом, — пояснил он, — ещё подумала бы, что принуждаю к близости, требуя супружеский долг.

— Долг… звучит не очень… — такая трактовка ей не понравилась. — За последнее время ты так много сделал для меня… живу, как в сказке… — в сравнении она невольно вспомнила о Марке. Каждый раз, когда приставал и домогался, использовал эту фразу: «я требую супружеский долг!», а то, что брак был фиктивным, мужчину мало заботило — стремился изменить отношения между ними.

«Я ведь совсем позабыла о нём, его тоже нельзя скидывать со счетов, может предъявить на меня свои права. По нашим законам — муж» — Диану передёрнуло от отвращения к бывшему. Но вот говорить об этом Саиду пока не станет, не желая злить настоящего мужа. Портить приятный момент тоже не хочет.

— Всё в порядке? — он не мог не заметить, как жена резко поникла. — Боишься? — по-своему расценил её настрой: после родов нормально испытывать страх перед сексом.

— Не боюсь, — она сняла платок, развязала поясок халатика, показывая, что под одеждой ничего нет.

— М-м… невыносимо прекрасна… — подхватив Диану на руки, понёс на кровать.

Сейчас только их время…

Глава 27

Если уж быть откровенной до конца, немного всё-таки боюсь первой после родов близости… А вдруг будет больно, неприятно или вовсе ничего не испытаю? — даже не знаю, что хуже… Это может повлиять на отношение к интиму в дальнейшем. Не хочется испортить впечатление: я же не забыла, насколько хорошо было с Саидом в такие моменты, и ещё наравне с этим свежи воспоминания, когда он привёз меня и, будучи беременной, в тот же день грубо взял…

«Не торопимся ли мы?» — запоздало подумала. Но муж ни на секунду не дал усомниться в правильности происходящего.

И, расслабившись, я полностью отдалась нахлынувшим подобно мощному цунами ощущениям.

Саид уложил меня на живот, намазал кожу ароматным маслом и начал делать массаж — его большие, сильные и одновременно нежные руки творят настоящее волшебство, погружая в состояние неистового блаженства; его пальцы буквально заточены под каждый изгиб моего тела — чувствую себя неотъемлемой частью своего мужчины.