Перемирие с мажором (СИ) - Аланина Маргарита

Одной рукой он опять накручивает волосы на кулак, в то время как вторая скользит по верхнему краю шорт. Снова дразнит. Провожу рукой по широкой крепкой груди и упругим мышцам живота. Зародившаяся огненная буря обжигает, пробуждая единственное желание. Хочу ощутить его в себе. Грубо. Безудержно.

Посторонний раздражитель на внутренней стороне бедра нагло вторгается в море приятных ощущений. Вибрация у Девятова в кармане. Прижимаю рукой телефон, сообщая тем самым не реагирующему на противную помеху Роме о звонке. Неимоверно бесит. В этот раз "не сейчас" я просто не выдержу. Обмотаюсь колючей проволокой и забаррикадируюсь в комнате.

30. Реальность против уединения

Рома отрывается от меня, непонимающе моргает и достаёт телефон из кармана. Смотрит на экран с нескрываемым раздражением и отправляет яблочный гаджет скользить по столешнице. Освобождает мои волосы и, обхватив рукой за талию, властно притягивает меня к себе. Обнимаю его бёдра ногами и вплотную прижимаюсь к горячему оголённому торсу. Ногтями впиваюсь в напряжённые плечи.

- Пошли в спальню, — еле шевелю онемевшими губами.

Повторять дважды не приходится. Рома неспешно двигается в нужном направлении. Неясные от желания светло-зелёные глаза с жёлтыми крапинками пристально следят за моими, покрытыми такой же пеленой.

Обжигает голодным взглядом.

Прерывисто выдыхаю, когда одной рукой Девятов проникает под ткань шорт и с нажимом проводит пальцами по влажной пульсации, скрытой бельём. Я уже на пол или ближайшую стенку согласна.

Отправляю свою футболку вместе с лифчиком в неизвестном направлении, преждем чем спиной опуститься на прохладные простыни. Рома, опираясь на локти, нависает сверху. Через лишнюю сейчас одежду чувствую возбуждённый член между ног.

Мурлыкаю от наслаждения, когда мягкие губы тягучими поцелуями спускаются по шее к груди. Зарываюсь пальцами в волосы и тяну на себя. Не уверена, что ещё выдержу даже самую малость сладостной пытки. Я уже готова умолять.

Слов не требуется. Рома рывком снимает мою оставшуюся одежду, затем избавляется от своей. Пока он тянется к тумбочке за презервативом, видимо, я завороженно слежу за каждым движением внушительного по длине и толщине достоинства. Мне хочется провести по нему языком, попробовать на вкус. Одновременно с этим лёгкая паника подкатывает к задворкам сознания.

— Насмотрелась? — тихий голос прерывает мои размышления о том как ЭТО поместится внутри меня.

- Вид не загораживай, — не отрывая взгляда продолжаю восхищаться мощным органом.

Рома раздвигает мои ноги шире и накрывает меня своим телом.

- Он идёт в комплекте со мной, — его дыхание стремительным ветерком проносится по моим губам перед тем как мы сплетаемся в обжигающем поцелуе, сметающем всякие посторонние мысли.

С грудным стоном Рома проводит членом по жаждущим складкам. В следующий миг неспешное распирающее скольжение отзывается во мне дрожью. На одной руке Рома удерживает свой вес, а второй настойчиво ласкает чувствительную грудь. Слишком много ощущений. Почти болезненное наслаждение гудит во всём теле. Коротким плавным толчком Девятов завершает проникновение на всю длину.

- Двинешься и станешь некомплектом, — слова вырываются сами собой. Противоречивая смесь лёгкого дискомфорта и трепетного удовольствия острыми копьями расходится по телу. Мне нужно немного времени привыкнуть.

Вбираю страстным поцелуем каждую его частичку, равноценно отдавая взамен. Руками скольжу по его мускулистой спине, крепким ягодицам и напряжённым бёдрам. Слизываю солоноватый ручеек, стекающий по бешенно бьющейся жилке у него на шее.

Вскрикиваю, когда Рома медленным темпом начинает двигаться. Подаюсь настречу ловя нужный ритм. Плавность движений постепенно сменяется прерывистостью. Стремительно набирающие обороты движения незамедлительно огнём отзываются в крови. Каждый толчок задевает пресловутую и загадочную точку G.

Наше дыхание всё учащается. Мои стоны становятся громче. Наши бёдра двигаются в такт.

Его рука медленно проникает к моему сладко ноющему чувствительному месту. Стоны переходят в сдавленные крики. Тело пронизывает крупная дрожь. Мышцы непроизвольно сокращаются, когда эйфория прокатывается по телу. Яркий всепоглощающий оргазм лавиной обрушивается на меня.

Яростные толчки неумолимо ускоряются. Сквозь собственную неуёмную пульсацию чувствую лихорадочное биение члена. Набухная плоть изливается внутри. Со звериным рыком Рома наваливается на меня.

Не знаю сколько мы лежим в таком положении, но абсолютно не хочется прерывать наше соединение. Даже тяжесть его тела кажется приятной. Придя в себя Рома разрывает контакт и скатывается на бок.

— Я сейчас, — нежно касаясь щеки губами, Девятов встаёт, снимает презерватив и выходит из комнаты.

Скручиваю разметавшиеся волосы жгутом, бесиленно откидываюсь на подушку и накидываю сверху простынь. Всё ещё плавающий в неге мозг отказывается нормально работать. Сейчас я способна лишь обрывками воспроизводить случившееся. Упоительные ощущения снова тугим узлом собираются внизу живота.

- Тебя надо накормить, — располагая ноги по обе стороны от меня Рома внимательно вглядывается в моё лицо. Смущаться и стыдливо прятаться надо было раньше, поэтому отвечаю ему лёгким кивком и широкой улыбкой.

На кухне я, одетая в его огромную футболку, и Рома в одних боксерах разогреваем полуфабрикаты и завариваем чай. Мимолётные прикосновения и кроткие поцелуи разжигают подутихшее желание с новой силой. Атмосфера в комнате меняется после сигнала сообщения, пришедшего на задвинутый в угол телефон. Рома хмурится, глядя на экран, и разочаровано вздыхает. Без лишних слов понятно, что нашему уединению не судьба продолжиться.

- Извини, я отъеду ненадолго.

- Надеюсь, ничего серьёзного не произошло, — мне не хочется его отпускать, но я прекрасно понимаю, что наши жизни состоят не только из совместного времяпрепровождения. Про реальность и насущные проблемы забывать не стоит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ После невесомого касания губами, Рома быстро уходит, а через минут пять хлопает входная дверь.

Всегда считала, что "ненадолго" подразумевает несколько часов, а не время с раннего вечера до полуночи. За это время я успела съездить в магазин, переделать кучу домашних дел и полтора часа проболтать с Олесей по телефону. Мы с ней договорились на неделе сходить куда-нибудь развеяться.

Еще бы я не дёргалась от каждого уведомления и шороха. Рома не звонил и не писал. Порывалась написать самой и уточнить всё ли в порядке, но что-то каждый раз меня останавливало. В свете вчерашнего визита стервозной мадам я совершенно не представляю, что происходит в роминой жизни за пределами квартиры и университета. Помешать в какой-нибудь ответственный момент или попасть под руку совершенно не хочется.

В полночь, твёрдо решив не расстраиваться раньше времени, я засыпаю.

31. Очень доброе утро

Ранний подъем дается безумно тяжело. Глаза будто чем-то стянуты, голова гудит и безумно хочется спать. При каждом шевелении руками или ногами не знавшие спорта, кроме физкультуры, мышцы дают о себе знать. Не особо болезненно, конечно, но и приятного мало.

Осторожно оборачиваюсь на звук позади себя. Ненадолго отлучившийся, распластавшись на животе, безмятежно сопит. Красивый зараза. Так и хочется провести рукой по немного впалым скулам и волевому подбородку. Пройтись зубами, затем лёгкими поцелуями спуститься ниже и языком очертить каждый кубик, каждую упругую мышцу. Ох, куда меня понесло с утра пораньше!

Ладно, слюной покапала, удовлетворилась следами своих ногтей на спине и хватит. Пора собираться.

- Зачем ты в такую рань встала? — недовольно бурчит в подушку. Я ж тихо, на носочках, почти даже до гардеробной добралась.