В оковах мрака (ЛП) - Коул Кресли

Вампир сердито нахмурился.

— Я… забыл об этом! По крайней мере, в тот момент. Иногда мне трудно… — он умолк, а затем добавил: — Проклятье, меня ведь тогда только что укололи этой дрянью!

И снова внутри Наоми шевельнулось непрошенное сочувствие к этому мужчине. Она вдруг подумала, что даже не представляет, что нужно было бы сотворить Конраду, чтобы разрушить это необъяснимое влечение, которое она испытывала к вампиру.

— Почему тебя волнует, увидят ли они меня обнажённой?

Конрад отвёл взгляд и пробормотал:

— Хотел бы я сам это знать.

Наоми спрятала улыбку. Вампира, похоже, влекло к ней не менее, чем её к нему.

— Чем ты там на улице занималась? — спросил Конрад, и в его голосе послышался упрёк.

— Откуда ты знаешь, что я выходила из дома?

—

Я

целый день тебя не слышал.

Наоми нахмурилась.

— Ты вообще когда-нибудь спишь?

— Нет, если могу, не сплю.

Наоми уже знала, что Конрад спал не больше трёх-четырёх часов в сутки.

— И ты никогда не спишь в одно и то же время.

Я

не заметила, чтобы у тебя был какой-то режим

— Значит, этого не сможет и никто другой, — обронил он, и прежде чем Наоми попыталась выяснить, что он хотел сказать, вампир сменил тему:

— А теперь расскажи мне, чем ты занималась всё это время?

— Ну, если ты так хочешь знать…

Я

наблюдала за головастиками. Решила выяснить, как долго у них отрастают ножки. С точностью до минуты.

— Головастики? Зачем тебе это?

— У тебя есть другие предложения, Конрад? Чем ещё мне заниматься?

Вампир не знал, что ответить на это.

— Единственная газета, которую я смогла выудить с подъездной дороги, уже прочитана вдоль и поперёк. В доме нет ненасытных новобрачных, или ищущих приключений подростков, вооружённых баллончиками с краской, так что мне не за кем подглядывать и некого пугать. Однако теперь я здесь, так чего ты хотел?

Конрад дважды открыл и закрыл рот, как будто не знал, с чего начать, но так и не произнёс ни слова

— Ничего? — беззаботно поинтересовалась девушка и помахала рукой. — Ну ладно, всего хорошего…

— Останься! — воскликнул вампир. — Я хочу, чтобы ты осталась.

— Почему? Находишь моё общество более интересным, чем созерцание облупившейся краски на потолке?

Конрад покачал головой.

—

Я

хочу с тобой поговорить.

Высоко подняв подбородок, Наоми с беспечным видом прошествовала через комнату и уселась в воздухе над кушеткой в проёме окна.

— Возможно, я останусь, если ты согласишься ответить на пару вопросов.

— Каких вопросов?

—

Я

случайно подслушала несколько разговоров твоих братьев, но многое, из сказанного ими, мне совершенно не понятно. Ты мог бы кое-что прояснить.

Он как-то устало, коротко кивнул, соглашаясь.

— Что они имеют в виду, говоря о твоих воспоминаниях?

— Если вампир пьёт прямо из вены, он пьёт живую кровь. Живая кровь несёт в себе воспоминания человека о всей его жизни. Таких воспоминаний со временем становится всё больше и больше, пока ты не теряешь над ними контроль. Я уже не могу отличать чужие воспоминания от своих собственных.

— Мёрдок каждую ночь возвращается откуда-то с новой информацией о тебе. Он говорит, что чуть ли не все на свете хотят видеть тебя мёртвым, — продолжила девушка.

— Это правда.

— Он также сказал, что ты, возможно, играл со своими жертвами, прежде чем убить их.

—

Я

делал только то, за что мне платили.

— Тебе платили за то, чтобы ты разрывал им глотки так, что жертва лишалась головы?

Конрад прищурил глаза.

— Когда пьёшь из источника, помимо воспоминаний жертвы ты получаешь и бульшую часть силы того, кого убиваешь, и даже его магические способности. А гарантированно убить бессмертного можно лишь обезглавив его.

— А женщин и детей ты тоже убивал? И людей?

— Зачем мне это? — недоумение Конрада казалось искренним.

Немного успокоенная его ответом, Наоми продолжила:

— Как ты стал вампиром?

Гнев исказил лицо мужчины.

— Николай решил влить мне в глотку своей заражённой крови, когда я был при смерти.

— Ему не надо было тебя кусать?

— Так бывает только в фильмах, — пояснил Конрад. — На самом деле лишь кровь запускает механизм трансформации, а смерть выступает катализатором этого процесса. Обратиться в существо Ллора можно только так.

— Значит, стать вампиром так легко?

— Легко? Не знаю. Это не всегда работает. И когда не срабатывает, ты просто умираешь.

— Кто обратил твоих братьев?

Кристоф, рождённый вампир, а не обращённый — и о нём я говорить не хочу. Спроси что-то другое.

— Хорошо. А ты всё ещё можешь есть обычную пищу?

— Могу, но для меня это то же самое, как для тебя пить кровь, — лицо Наоми исказилось от отвращения. — Вот именно. Впрочем, я люблю хороший виски.

Наоми тоже когда-то любила виски. В студии у девушки до сих пор был припрятан небольшой его запас.

— А эта ваша телепортация, или перемещение? Как далеко ты можешь переместиться?

— Мы можем пересечь весь мир — не только гостиную дома, населённого привидениями, — ответил вампир, и Наоми поджала губки, состроив ему гримасу. — Но мы можем отправиться только к тем местам, где уже побывали, или если пункт назначения находится в пределах нашей видимости.

— А что такое Воцарение?

— Это феномен в мире Ллора, который происходит каждые пятьсот или около того лет. Зарождаются новые семьи и союзы, и число бессмертных резко возрастает. Между различными фракциями разгораются конфликты, и вспыхивают клановые войны. Многим из бессмертных суждено погибнуть в них.

Эти таинственные мужчины не раз в присутствии Наоми говорили о мире Ллора как об отдельной реальности, в которой существуют различные расы существ, непохожих на людей. Братья упоминали валькирий, ведьм и упырей, а также «благородных эльфов». Наоми слышала про оборотней и духов — и, очевидно, все эти существа жили бок о бок друг с другом.

— А русалки существуют на самом деле? — спросила Наоми.

— Да.

Девушка невольно ахнула, широко распахнув глаза и не в силах скрыть своего волнения.

— А ты видел хоть одну? У них длинные рыбьи хвосты? Покрытые чешуёй? А Несси [34]? Она существует? Она кусается, и вообще, она девочка, или?…

— Сколько тебе было лет, когда ты умерла, призрак? — прервал её Конрад со снисходительным выражением на лице. — Ты так и не успела повзрослеть?

Наоми расправила плечи и выпрямилась.

— Мне было двадцать шесть.

— Как вышло, что ты умерла так рано? — пробормотал вампир, нахмурив брови.

Что ей было на это ответить? Она не смогла бы просто заметить, что была убита, и при этом не вдаваться в детали. Вот только обнажив эти самые детали, она созналась бы в собственном бессилии. Впрочем, то, что Наоми позволила убить себя, и так говорило само за себя. Разве это не было наивысшим проявлением слабости? Лишь тот, кто также стал жертвой чужой злой воли, был способен это понять.

«Этот мужчина поймёт», — прошелестело в мыслях девушки. Он, как никто другой, поймёт боль, которую она испытала.

— Меня убили, — вымолвила Наоми, в конце концов.

— Как?

— У тебя есть какие-то мысли на этот счёт?

— Ревнивая женушка застрелила прелестную любовницу своего неверного муженька?

— Ты считаешь меня прелестной? — Наоми окатило жаром, когда он бросил на неё раздраженный взгляд, говоривший: «Сколько можно повторять одно и то же». — Я бы никогда не увлеклась женатым мужчиной.

— Отвергнутый любовник столкнул тебя в лестничный пролёт? — сделал следующее предположение Конрад.

— Почему ты считаешь, что это было преступление на почве ревности? — поинтересовалась девушка.

— Просто предчувствие.

— Твоё предчувствие тебя не обмануло. Мой бывший жених… вонзил мне нож в сердце, — произнесла Наоми и поёжилась, словно её обдало ледяным ветром. — Это случилось здесь. А когда я очнулась, оказалось, что это место стало ловушкой для меня, и я не могу покинуть пределы поместья. И ничего не чувствую.