Исей Ишибими - Сражение с фениксом в школьном здании
Президент отрешенно посмотрела куда-то вдаль. Ее взгляд выглядит грустным. Она рассказала мне историю, которую человек вроде меня никогда не мог себе представить. Я, Хёдо Иссей, никогда не чувствовал тяжести своего имени. Я ‒ это я, сын папы и мамы. И где бы ни находился и кто бы на меня ни смотрел, все видят именно меня ‒ «Хёдо Иссея» ‒ обычного парня. Президент же всю жизнь должна нести на себе тяжелое бремя имени Гремори…
‒ Я хочу быть с тем, кто будет любить меня как Риас. Это моя маленькая мечта… К сожалению, Райзер смотрит на меня только как на Риас Гремори. И любит меня как Риас Гремори. Вот, почему я не хочу свадьбы. Однако честь семьи Гремори тоже важна. Эта ситуация, конечно, не из тех, когда можно быть эгоисткой, но я не хочу оставлять свою маленькую мечту…
Так Президент просто хочет, чтобы ее любили как «Риас», а не как «Риас Гремори»… Девичья мечта, говорите… И поэтому она так страдает из-за своих обязательств перед семьей. Я не понимаю ни чувств девушки, ни структуру общества демонов, так что даже не знаю, что сказать ей. Но…
‒ Мне вы нравитесь такой, какая есть.
Я просто сказал, что думал, но Президент посмотрела на меня с удивлением.
‒ Я ничего не понимаю о Гремори или о мире демонов, но для меня Президент ‒ это просто Президент… Эммм, я сам не понимаю всех этих тонкостей, но одно знаю наверняка: Президент, какая вы есть, ‒ лучше всего!
Я сказал все, что было на уме, с улыбкой на лице. Ха-ха-ха, как же я ужасно умею ободрять людей… Э? Президент? Не знаю, почему, но ее щеки окрасились румянцем.
‒ Пре… Президент? Я сказал что-то не то? ‒ спросил с сомнением в голосе, но она отрицательно покачала головой.
‒ Нет… ничего! Все в порядке!
Она занервничала. Что? Что-то случилось? Ладно, сейчас не об этом.
‒ Но противостоять гениальному Президенту тоже нелегко, верно?
‒ Мне не нравится слово «гениальный»… ‒ ответила Президент с по-прежнему красным лицом.
‒ Почему?
‒ Потому что это означает талант, который дается тебе свыше… Похоже на дар, данный Богом… Поэтому мне и не нравится. Мой талант рожден благодаря семье Гремори, которая взращивала, развивала и передавала его из поколения в поколение. Я унаследовала его как демон и никогда не думала, что получила его как подарок от Бога. Сама мысль об этом недопустима. Моя сила принадлежит мне и дому Гремори. И именно поэтому я не могу проиграть. Я выиграю эту игру. Я обязана победить!
Она говорила так отчаянно, будто приказывала сама себе. Невероятно. Президент, вы воистину сильны. По сравнению с вами я…
‒ Президент, я настоящий бездарь. Приехал сюда и понял, насколько бесполезен…
Сказав это слабым голосом, я заметил беспокойное выражение на лице Президента.
‒ Исэ?
‒ Я думаю, что стал сильнее после приезда и тренировок с остальными, но… еще отчетливее теперь чувствую разницу в силе между нами. После боев на мечах я осознал, насколько слабее Кибы и что никогда не стану таким сильным мечником, как он… После обучения магии с Акено-сан и Асией я понял, насколько невероятна Акено-сан, да и Асия хорошо продвигается… с другой стороны, я так ничего и не добился по сравнению с остальными… Я слишком задирал нос, имея этот «усиливающий механизм»…
Неожиданно из моих глаз потекли слезы. Сердце оказалось переполнено печалью. Чем больше тренировался, тем больше ощущал, насколько я слаб. У меня нет таланта в сражении, и я отлично это понял.
‒ Я самый слабый из всех… Самый бесполезный… А без своего священного механизма так вообще обычное пустое место. Не зря тогда меня высмеял Райзер… «бисер перед свиньями». Эта фраза как нельзя лучше описывает всю тщетность моих стараний.
Я начал рыдать перед Президентом. Я плакал перед ней, переполненный горечью и сожалением… Из носа даже сопли потекли.
Она подошла ко мне и села рядом.
— ОБНЯЛА-
Она обняла меня нежно и начала медленно гладить по голове.
‒ Ты хочешь уверенности, да? Хорошо. Я дам тебе уверенность в себе. Но для этого ты сначала должен отдохнуть… душой и телом. Я посижу с тобой, пока ты не заснешь.
Тогда я не понял, что она имела в виду. Но доброта Президента исцелила мою душу. И этого было достаточно.
* * *‒ Активируй свой «усиливающий механизм», Исэ.
Следующий день.
Президент дала указание перед началом тренировки. Мне было разрешено использовать священный механизм. Впервые за все это время. Но что с ним делать… чего она хочет от меня?
‒ Юто, составь Иссею компанию.
‒ Есть.
Киба вышел вперед после приказа Президента. Он стал передо мной. Что? Я должен махаться с Кибой?
‒ Исэ, активируй свой священный механизм перед спаррингом. Да… Пожалуй, начнем бой после трех минут с момента активации.
‒ Хо… хорошо.
Я материализовал свой священный механизм на левой руке, как и приказала Президент.
‒ Усиление!
[Усиление!]
Он издал звук, отреагировав на мои слова, и я почувствовал, как по всему телу побежала неожиданная сила.
Через десять секунд…
[Усиление!]
… Моя сила удвоилась еще раз. Я чувствовал, как священный механизм еще сильней наполняет мое тело мощью. Конечно, увеличение силы вдвое каждый раз до бесконечности ‒ это круто, но, как оказалось, во время использования «усиливающего механизма» мне нужно помнить об одной вещи…
Я думал, нет никаких ограничений в усилении моих сил, но оказалось совсем не так. Один раз я решил посмотреть, насколько может увеличиться моя сила, но через несколько минут после активации потерял сознание. Причина была проста. Мой организм не может справиться с силой, которую он получает. После того случая я расспросил Президента, и она ответила:
‒ Для примера будем считать, что ты ‒ грузовик. Как думаешь, что произойдет, если ты попытаешься перевезти больше груза, чем можешь? Ты просто не сдвинешься с места. То же самое с твоим телом…
Груз символизирует мою удваиваемую силу. Продолжая удваивать ее ‒ увеличивать груз ‒ мой грузовик уменьшает скорость передвижения… И однажды он просто остановится. Другими словами, если силы становится слишком много, мое тело ее просто не выдерживает. Вот почему я отрубился. Мое тело ‒ сосуд силы ‒ не выдержало такого количества усилений. И подобное случилось после нескольких минут активации механизма. Драгоценный камень издавал звук [Неудача], и мое тело становилось тяжелым, чувства затуплялись. Даже если у самого священного механизма нет никаких ограничений, то у меня ‒ его владельца ‒ существует предел. Это и есть слабость моего священного механизма. Ну, точнее говоря, моя собственная слабость. «Усиливающий механизм» ни в чем не виноват. После 20-го усиления Президент скомандовала мне остановиться.
