Мама знает лучше (СИ) - Тес Ария

Его мне не хватает. Но…стоит только представить, как кто-то будет меня касаться, мне сразу хочется сбежать подальше. Это ж надо доверять…а как тут доверять? Ну как? После того, что со мной сделали…

Тем более…наверно, я и правда чокнутая сука, но когда я думаю о Семе, то в душе моей нет желания. Да, эта встреча была шикарной. Я почувствовала тепло, ностальгия захлестнула, но сейчас…я еду к нему домой и с каждым пройденным светофором ненавижу его еще больше.

Потому что он тоже меня предал.

Он просто ушел. Когда был нужен мне так сильно, Сема просто ушел. «Бороться» за правду, очевидно. Это ему было важнее, чем поддержать меня. Нет, вы не подумайте, я не эгоистка. Понимаю. У Семы здесь целая жизнь. Он не был единственным ребенком, как я, у него есть младшая сестра Алина. И я знаю, что он не мог уехать и оставить ее здесь. Не мог быть со мной рядом и держать меня за руку — я знаю! Но он даже ни разу мне не позвонил…ни одного гребаного раза! Он не видел моего ребенка, он не видел меня. Охранял наш с бабушкой дом? Что ж, спасибо. Но какой в этом смысл? Когда мне было нужно совсем иное.

А может, дело в другом? Просто он очень сильно ассоциируется у меня со всеми событиями того злосчастного года, когда меня разбили на миллион частей. Я не знаю, но уверена, что мы…те мы, на которые намекает мама — невозможны. Это не то пальто, даже если оно и последнее в магазине — не то. И лучше ходить всю жизнь, обвешенной кошками, зато они по фигуре, а не жмут во всех местах сразу.

Вздыхаю и плавно торможу у знакомой калитки. Выглядываю в окно — хорошо; Сема облагородил дом так, что его почти и не узнать. Вместо покосившейся избушки теперь стоит симпатичный коттеджик с синим фасадом. Участок тоже в порядке. Наверно, это Алина. Она, как бабушка, обожала копаться в земле, поэтому, скорее всего, мы и не были так близки. Я с детства была за движ, как Сема. Поэтому мы оставляли их вдвоем, а сами убегали на поиски приключений.

Слегка улыбаюсь, а потом глушу мотор.

Теплая ностальгия разливается по нутру. Вы спросите, раз ты злишься, то почему приехала вообще? Зачем? Наверно, потому, что несмотря на злость, я бы хотела что-то исправить. С Семой меня связывают очень много общих, хороших воспоминаний, и мне бы хотелось его простить. Хотя бы в память о былом.

Выхожу и закрываю машину. Делаю шаг и вижу, что калитка открыта — усмехаюсь. Ждал. Действительно ждал, хотя открывать для меня замочек, который я могу открыть сама, было, конечно, необязательно. Я умею открывать и сама прекрасно помню, как и что, куда нужно потянуть.

Захожу.

Пару мгновений борюсь с его хитрой защелкой, которую на самом деле нужно уметь открывать и закрывать — еще его папаша выдумал, когда его в очередной раз посетила госпожа Белка. Мол, к ним обязательно вломятся и что-нибудь украдут, правда, что у них красть на тот момент, было неясно.

Ворота и забор новые, а заебы старые. Передающиеся по ДНК.

Слегка закатываю глаза, когда, наконец, закрываю замок, потом поворачиваюсь и оббегаю глазами территорию.

Действительно красиво.

Алина молодец.

Ровные грядки за домом, теплица, в которой уже вовсю растут огурцы и помидоры, скорее всего. Все ухоженное и чистенькое, но главная гордость, спорю на что угодно — это палисадник. Тут растут пышные розы, лилии, другие цветы, название которых я не знаю. Как яркие пятнышки, хаотичные мазки на холсте — они похожи на хаос, при этом безумно гармоничные и привлекательные. Сразу и дом делают более дружелюбным, и сразу сюда идти хочется побыстрее.

Что я и делаю.

Шаг, улыбка.

На меня снова нападает теплая ностальгия, когда я смотрю на окна первого этажа, из которых Семка часто вылезал, чтобы со мной побежать в лес и искать, например, папоротник на Ивана Купала. Или еще на какую-нибудь нашу «несанкционированную» вылазку.

Хорошо.

Тепло, ласково, по-домашнему. Вокруг журчат кузнечики. Я на миг прикрываю глаза, откинув голову назад, наслаждаюсь моментом, но…

Меня отвлекает запах гари, от которого я морщусь. Где-то что-то жгут? Странно, пока я ехала — ничего не видела. Хмурюсь, в груди нехорошо печет.

Предчувствие обостряется.

Я не знаю, как это объяснить, но интуиция трубит о том, что что-то случилось.

Оборачиваюсь — тишина. Снова верчу головой — кузнечики продолжают стрекотать, но как-то…страшно. У меня медленно ползет холодок по коже, из-за чего? Из-за того, что Сема не вышел.

Он увидел мою машину и свет в бабушкином доме, а когда я остановилась перед его, то что? Тишина? Это странно!

Странно.

Странно.

Странно.

И дико пугающе. Мое сердце начинает тарабанить быстрее, язык прилипает к небу. Я опять же не знаю почему, но вдруг срываюсь с места и бегу в сторону небольшой лесенки, веранды и входной двери.

Резко открываю ее и тут же отшатываюсь. Мне в лицо бьет горячий воздух и противный дым.

Закрываю лицо рукой., уткнувшись носом в предплечье. Кашляю. Горло саднит и пульсирует, а сердце сжимается от ужаса.

— СЕМА!

Ноль.

Тишина.

— СЕМА, ТВОЮ МАТЬ! ТЫ ЗДЕСЬ?!

Стараюсь разглядеть что-то, но из-за дыма очень сложно понять…но…это что…чьи-то ноги?!

Из-за поворота действительно торчат ноги. Мужские. В серых спортивках.

Блядь!

Я не думаю, что будет со мной. Адреналин подскакивает на максимум! Рвусь вперед, продолжая закрывать нос рукой, вбегаю в гостиную, где огонь пожирает уже почти весь старенький диван. Странно. Я не специалист, но очаг возгорания какой-то слишком...мелкий для такого количества дыма!

У меня всего секунда, чтобы сообразить: если я не потушу, то дом сгорит на хрен! Но сначала Сема!

Хватаю его под руки и тяну на улицу. Он без сознания, в мешковатом черном худи. А еще тяжелый, гад! Господи! Сколько ты весишь?!

Рычу, кряхчу, но вытаскиваю его на крыльцо, сразу перескакиваю и бегу обратно в дом. Хватаю ведро с водой, которое стоит рядом со столом, поднимаю его, как Геракл! Серьезно. Нет, я не слабачка. Хожу на курсы самообороны (зачем-то), а еще немного на бокс. Так, говорят, можно круто снять стресс, и это действительно помогает. Пока я луплю грушу, меньше ненавижу всех вокруг.

Сейчас мне эта сила очень пригодилась. Хорошо, что она у меня теперь есть. Выливаю все ведро на огонь, который через мгновение шипит, но потухает.

Как странно.

Я хмурюсь, тяжело дышу и нихрена не понимаю. Откуда здесь столько дыма, если ничего больше не горело?! Только диван! И тот, как будто только начал!

Из чего он сделан вообще?!

Ладно, это неважно.

Мотаю головой, оббегаю взглядом территорию, чтобы удостовериться в отсутствии опасности, потом спешу на улицу. Сема все еще в отключке. Лежит на полу, закинув одну руку налицо. Я присаживаюсь на корточки и прижимаю пальцы к пульсу: все нормально. Есть.

Выдыхаю.

Господи, как от сердца отлегло.

Вижу, что трясусь, поэтому сжимаю и разжимаю пальцы, а потом слегка ударяю Сему по щекам.

— Эй! Ау! Приходи в себя!

Хочется спросить, какого черта он сделал, раз загорелся диван?! Курил и заснул? А что? Все может быть. Я слышала от Льва, что так погиб один бандит, которого они все не могли взять.

«Карма…та еще сука, Ри» — посмеивался он.

Выглядит цинично? Нет, на самом деле. Этот мудак жег заживо «крыс», своих любовниц и конкурентов, так что все вполне закономерно.

Но сейчас не об этом. Господи, почему ты вообще вспомнила эту мерзость?! Слегка закатываю глаза, потом поднимаю их и вижу еще один черпак на столе веранды, где мы, собственно, находимся.

Отлично.

Беру его, заглядываю внутрь — вода. Нюхаю — точно вода. Супер.

Беру немного на пальчики, обрызгиваю Сему — он тихо стонет.

Я нервно усмехаюсь.

— Давай, давай, принцесса. Приходи в себя.

Сема шумно выдыхает и морщится. Мне не нравится, что он такой бледный, поэтому я хмурюсь, но что делать — не знаю. Ждать?

— Скорую, наверно…

— Никто не приедет… — шепчет он.