Дышу тобой
Арлитта заулыбалась и на удивленные взгляды Лакосты с Мистией только развела руками. Мол, я вам попозже все расскажу. Видимо, не только мы с Леной имели секреты.
– Ну что? В город? – уточнил Грассард. Похоже, терпением он не отличался. Арлитта радостно закивала. Кажется, теперь, когда свадьба ей больше не грозила, родное поселение внезапно обрело неодолимую привлекательность. Сырость и темнота подземелий исчезли из памяти. Драконице захотелось вернуться домой.
– Так, что? Твои подруги с нами? – Грассард окинул нас быстрым взглядом.
– Да! – ответила Арлитта, опомнилась и покосилась на Лакосту.
– Как договаривались, – ухмыльнулась та. – Но с тебя причитается.
Мистия коротко кивнула, а мы с Леной переглянулись. Когда монаршая семья появилась в гроте, Арлитта как раз собиралась поведать: планируют спутницы дружить с нами или уже нет. Доверяют по-прежнему или еще подумают. Драконица обвела подруг хитроватым взглядом и ответила в нашу сторону:
– Мы многое пережили вместе и подружились. Хотя, Лена с Ариной еще обещали рассказать собственную историю. Они, похоже, прибыли очень издалека.
При этих словах Лакоста усмехнулась, а Мистия ободряюще подмигнула. Мы с Леной выдохнули и заулыбались. Фуф. Значит, не придется тыкаться в этом мире как слепые котята. После того, как дважды угодили в сети, чуть не попали на выставку голых оборотней, столкнуться с новой планетой в одиночку не улыбалось совершенно.
Арлитта приветливо махнула рукой. Грассард двинулся из грота, и мы последовали за ними.
У меня словно камень с души свалился. Лена кивнула, ловя мои мысли. Ладно, пора впитывать, приспосабливаться и… видимо, придется выложить девушкам все как на духу. В принципе, теперь я уже не сомневалась. Раз они приняли нас, несмотря на обман, не отказались от дружбы – значит, поймут и оценят. Макс… вот про что мне совсем не хотелось вспоминать. Но… из песни слова не выкинешь. Это наше драматичное расставание, достойное мыльной оперы, привело нас с Леной в древний замок. Кажется, мы уродились не совсем людьми – частично гаргульями. Вот почему Лена знала, как расставить зеркала, вот почему ей хватило на это сил. Вот почему мы не умерли в момент перехода. Ослабели, потеряли силы, но не погибли, как смертные.
Еще меня беспокоила ремарка Грассарда, о том, что драконы воюют с ларрами. Вернее, что ларры помогают врагам бронзовых. Не хотелось бы оказаться между двух огней. Арлитта приютила, помогла и не подвела, даже когда узнала, мы обманывали ее. Мы очутились в полной власти драконицы, но она повела себя как истинная подруга. Но враждовать с Рамзатом и Дэкаэлем как-то тоже не очень хотелось, скорее наоборот. И принц, как назло на связь не выходил. Молчал, словно нарочно накручивал. Лена метала в меня встревоженные взгляды: либо прочла мысли, либо переживала о том же.
Подземелья оказались очень обширными. Просторные подземные коридоры двоились, сворачивали, а порой и вовсе делились на четыре. Мне все время чудилось, что Рамзат где-то рядом. Ну не то чтобы рядом – наблюдает, чувствует, поддерживает. Лена выглядела так, словно Дэкаэль следовал примеру брата.
Спутницы молчаливо двигались.
Что любопытно, никаких ловушек мы не заметили. Подземелья как подземелья: комфортные, удобные и вполне безопасные. Я почти удивилась, когда Грассард пояснил:
– Ловушек не бойтесь, дозорных тоже. Магия чует своих и пропускает беспрепятственно. Воины узнают короля и прячутся заново. Мы спокойно доберемся до города.
Король сдержал монаршее слово. Отмотав немало коридоров, оставив позади не один тупик и развилку, мы наконец-то вышли к подземному городу. На то, что воображалось после описаний Алитты, он не походил совершенно. Скорее уж на искусственный оазис, что притаился внутри гор.
Брусчатки дорог, заборы, будто собранные из десятков стальных пик, лаконичные замки с башнями щедро обливал дневной свет. Ну или нечто очень похожее.
– Тоже используете запасенную камнями энергию? Заново превращаете в солнечный свет? – без удивления констатировала Лакоста.
– Именно так, – подтвердил Грассард.
Золотистые зигзаги труб, что ползли вдоль углов зданий, не оставляли сомнений – удобства цивилизации здесь тоже присутствуют. Ну еще бы! Уж если в подземелье есть санузлы и раковины!
Кадки с растениями оживляли улицы. Клумбы окружали замки пестрыми коврами цветов и травы всех оттенков зеленого. Здесь пахло ванилью, лимоном, корицей. И совсем не ощущалось ни сырости, ни холода. Думаю, теперь, когда Арлитту официально избавили от жениха, она разделяла мое мнение.
По улицам сновали местные жители. Рослые, крупные или жилистые мужчины, фигуристые, но довольно изящные женщины. В основном, рыжие и шатены, изредка – пепельные блондины. Челом королю не били, но вежливо кивали, здоровались и устремлялись дальше. На нас как на неведомых зверушек никто не посматривал. Поселение производило приятное впечатление, и его обитатели – тоже.
И вот когда я решила, что удивляться больше нечему, Грассард взмахнул рукой, словно пытался разрубить воздух невидимым мечом. Перед нами возникло нечто вроде дороги в воздухе. Темно-коричневая брусчатка непрерывно двигалась, уходила вперед, будто прокручивалась, как лента эскалатора. Спутники отнеслись к открытию без ажиотажа: спокойно, как к чему-то обыденному. Грассард встал на дорогу первым, остальные последовали примеру и… мы понеслись вперед, как на ковре-самолете.
Мистия с Лакостой реагировали как жители Земли на автобусы, троллейбусы и трамваи. Мы с Леной переглянулись и натянули на лица маски невозмутимости.
Арлитта обернулась и ободряюще подмигнула – поддерживала выходцев из другого измерения.
Теперь дома, огороды, заборы мелькали как кино в ускоренной перемотке – дорога набрала высокую скорость и легкий ветерок шевелил волосы. Некоторое время мы так и двигались, пока пейзаж вокруг не притормозил. «Транспорт» остановился возле огромного, синего замка, с ажурными металлическими балконами и наглухо зашторенными окнами. Я начала опасаться, что придется собираться на прием, или того хуже – на какой-нибудь семейный обед в честь воссоединения клана. После пережитых приключений хотелось одного – отдохнуть как следует. Наесться до отвала, не думая о фигуре, плюхнуться на диван и проваляться несколько часов, погружаясь в блаженное ничегонеделанье.
