Антилюбовное зелье, или Подарок судьбы - Элиза Маар
— А как это? — растерялась она. — Колоть прямо… туда?
— Да, прямо в член.
Заметив, как ее глаза расширились, я устало вздохнула. Подобные клиенты сильно выматывали. Эта проклятая мной в тысячный раз дыра хоть и развивается, но ооочень медленно. Тень патриархата до сих пор падает на многих женщин.
— Ну, так что? Какое средство желаете? Если не можете определиться, поговорите сначала с мужем..
— Нет! Нет, нет, нет… Ему лучше не знать.
— То есть как? — нахмурилась я.
— Он… понимаете, он начинает злиться, когда я говорю, что… что… мне мало.
— А-а-а. Хрупкое эго, значит.
— Что? — захлопала она длинными ресницами.
— Ничего. — я отошла к нижним полкам. — Возьмите вот это зелье. Оно не имеет вкуса. Даже сильный оборотень ничего не почувствует. Он у вас, кстати, кто?
— Д-Дракон…
— О-о-о… тогда ему точно не следует знать о зелье.
Драконы тот еще народец. Вспыльчивый, гордый, упрямый. Как хорошо, что их не так много осталось. Не поймите меня неправильно, я за рост населения, но этот вид уж очень проблемный.
— Вот это заинтересовало. — указала клиентка на таблетки.
— Отлично!
Как только клиентка ушла, я с облегчением выдохнула. Устала — жуть! А ведь только 10 утра. Еще даже солнца печь не начали, а мне уже хочется спуститься в подвал, где я обстроила свою небольшую жилую зону, и упасть на кровать.
Я люблю свое дело, горю им, но в дни, когда прошлое слишком часто дает о себе знать, хочется закрыться где-нибудь и дать волю чувствам. А у меня нет такой роскоши, как время! Раньше жаловалась, что моя лавка не пользуется популярностью, боялась, что пойду в жрицы любви — ничего плохого против них не имею! — а теперь вот сетую, что даже ночью мне не дают покоя.
Любви хотят везде и всюду. Не только женщины, но и мужчины. В моем родном мире я была на особом счету, меня уважали и ценили, считали не просто глупышкой с красивым личиком, а влиятельной богиней. Любовь ведь меняет и людей, и мир. А потом все полетело в Бездну…
Мне пришлось начать все заново. В самом дальнем мире из девяти, за которые отвечал наш Пантеон. И я начала, добилась успеха за несколько лет, поднялась. Правда до того уровня, на котором я была раньше, еще далеко. Но я радовалась и этому, потому что условия жизни стали приемлемы.
Сложностей много. Этот мир так полностью и не избавился от патриархата, который я люто ненавижу. Да, я фиминистка! И что вы мне сделаете!? Так вот… развиваться на этом рынке, в моей сфере, где зельеваров-женщин вообще ни во что не ставят, очень и очень непросто. Но мы стараемся!
Чем больше времени проходит, тем больше доверия мы вызываем хотя бы у женщин. Раньше клиентов почти не было, а сейчас, благодаря моим нововведениям, которые я позаимствовала с Земли, моя клиентская база растет. Мне бы радоваться. А я сижу, грущу.
Идти, что ли, кофейка выпить? И пирожными закусить. Настроение сразу подниматься.
Едва я села за стол, как почувствовала возвращение помощников. А потом услышала:
— А я тебе говорю, что это мои трусы!
Я подняла голову к потолку: звуки доносились из вентиляции. Вернулись, наконец. Не прошло и полувека.
— Я первая их увидела!
— Чушь! Я первый унюхал!
— Врешь!
Вздохнув, я сделала глоток горячего кофе. Амур и Амор продолжали переругиваться, и уже скоро надоели мне. Одно и то же. Вечно не могут поделить эти проклятые трусы! Призвав магию, я перенесла крыс на столешницу.
Когда розовый дымок чар развеялся, увидела, что крысы до сих пор тягают чьи-то парусины. Я скривилась, магией вырвав из их лапок этот ужас. Может, еще и ателье открыть? Такие трусы — это жуть! Антивозбудин в чистом виде!
— Это мое! — заявила Амур.
— Нет, мое! — отпихнул ее Амор.
Крысы, устремив свои хвосты в мою сторону, с возмущением уставились на меня. Их розовая шерстка была в пыли и паутине.
— Почему так долго? — спросила я невозмутимо, продолжив пить кофе. — Если задержались из-за этой дряни, — я кивнула на мусорку, куда выкинула те парусины. — Уволю.
— Ты этого не сделаешь! — заявили они в один голос.
— Лишу сыра. — пожала я плечами, зная, куда давить.
— Поща-а-ади! Мы больше так не буде-е-ем!
Я улыбнулась поверх кружки. Когда поставила ее на столешницу, приказала работникам отчитаться и, не вполне довольная их работой, уничтожила кусок шоколадного торта. Крысы, конечно, не мои купидоны, но и без них мне было туго, поэтому я на многое закрываю глаза. Даже позволяю им таскать в мой дом чужое нижнее белье, которое они «коллекционируют». Воруют, проще говоря.
Через десять минут перерыв закончился, так как приехала доставка трав и прочего растительного материала. После выгрузки я потратила два с половиной часа на фасовку, а уже ближе к вечеру в лавку повалили клиенты. Перед выходными всегда так.
Помимо зелий страсти, желания, возбуждения я создавала и другие. От болей во время месячных, противозачаточные, защитные и лечебные. Все, разумеется, касается интимной сферы. В других я вообще не разбираюсь. Да и мне не интересно. Хоть уже два столетия занимаюсь одним и тем же.
В молодости, когда я не знала, как использовать свои силы и исполнять свое предназначение, мне было непросто. Я считала себя ошибкой Мойр, которые позволили мне родиться.
Отец же находил правильные слова, и уже через 20 лет я, поверив в себя, создала первую пару, которые полюбили друг друга настолько, что… уничтожили три государства. А я что?.. А я не отвечаю за действия людей!
Еще через 20 лет так же с поддержкой отца, самого могущественного бога девяти миров, вошла в Пантеон, и моя сила возросла. Это дало мне возможность создать Эроса и купидонов, с помощью которых я исполнила свое предназначение. Мойры были довольны настолько, что наградили и меня крыльями…
А уже потом, когда мы, Боги, ушли с Земли, где многие из нас родились, и основались в Новых Афинах, я создала свою первую лавку, с которой и началось мое дело, коснувшееся всех восьми миров. Только Дракадия, изолированная от всего и вся, осталась без изменений. Но не теперь. Сейчас и здесь я несла любовь и наслаждение.
Все, хватит о прошлом! Иначе у меня сердце не выдержит.
Решив, что часть зелий буду готовить завтра, в выходные, я прибралась и только поставила метлу на место, как услышала звон колокольчика, висевшего над дверью.
— Минутку! — выкрикнула я, чтобы меня услышали из чулана.
Вымыв руки, я вышла в главный зал
