Отец её лучшей подруги (ЛП) - Уайлдер Пенни

— Я могу немного побыть одна и взять сэндвич, чтобы не мешать вашему званому ужину, — предлагаю я.

Мой отец удостоверяется, что я знаю, что у меня есть постоянное приглашение на их ужин. Когда мы заканчиваем есть, папа спрашивает меня:

— Ты хочешь взять мою машину или пойдёшь пешком?

Это великолепный день для сезона, и прогулка занимает меньше мили, так что я не возражаю против свежего воздуха.

— Я прогуляюсь пешком, папа. Таким образом, вы не останетесь только с одной машиной или застрянете здесь, ожидая меня. Кроме того, мы же не можем допустить, чтобы я была ленивой, не так ли? — сладко говорю я, прежде чем быстро встать и убрать посуду.

***

Несмотря на то, что я в третий раз работаю в их гараже, Таша продолжает смотреть на меня, как будто я могу исчезнуть в любой момент. Это было бы странно от кого-то ещё, но от Таши это почти очаровательно. А ещё мне от этого грустно. Она и её отец были рядом со мной после того, как мы потеряли мою маму; я отплатила им тем, что сбежала из города при первой же возможности и не оглядывалась назад, пока не передумала.

— Я не собираюсь исчезать, Таша, — упрекаю я её, снимая куртку. Мне жарко от работы с металлом, но я не хочу рисковать испортить ткань грязью и маслом на цементном полу. Работа на земле между козлами для пилки — это не самая гламурная работа, но это лучшее, что я могу сделать на данный момент, если хочу закончить эту скульптуру. Я скучаю по своему более портативному сварочному аппарату, но и этот неплохо выполняет свою работу. Продажа моих сварочных инструментов позволила мне отплатить четверть стоимости обучения, аренды и еды. Ещё находясь рядом с художественной школой, я могла бы воспользоваться их услугами. Жизнь здесь не даёт такой роскоши, но у меня есть возможность работать. Я не могу позволить себе быть разборчивой в том, какие инструменты использую, если всё ещё могу получить желаемый эффект.

— Я рада, что у твоего папы есть эта ползающая доска для игр с его грузовиком. Она идеально подходит для того, чтобы позволить мне скользить вокруг.

Подростком я провела много воскресных дней, сидя на верстаке, наблюдая, как её отец, Бек, меняет масло и делает мелкий ремонт. Я даже мастурбировала под его грузовиком, почти надеясь, что он войдёт в гараж и поймает меня с пальцами в шортах. Я не думала о законности — только о том, что я была возбуждённым подростком, а он был горячим. Он выглядел лучше, чем большинство мужчин в душераздирающих подростковых журналах.

Даже если сейчас он хоть вполовину так же великолепен, как тогда, я думаю, что всё равно буду благодарна за то, что у меня есть место подальше от моей мачехи.

— Джин меня уже достала. Не могу дождаться, когда у меня будет работа, и я смогу уйти оттуда, — я быстро вспоминаю, каково это — иметь злую мачеху прямо из диснеевской истории.

— Мы могли бы потесниться здесь, это будет похоже на ночёвку. Будем только мы с папой вдвоём, ты не будешь нам мешать. Кроме того, есть ещё шесть неиспользуемых спален. Он всё равно никогда не бывает дома, потому что занят работой и командировками, — говоря, Таша играет со своим телефоном и пишет сообщение, как будто я не вижу, как её пальцы скользят по экрану. Свайп и близко не такой скрытный, как она думает.

— И кто он такой? — спрашиваю я. Парень — единственный человек, которому она могла бы так писать. У нас уже много лет не было секретов друг от друга, кроме одного — я влюбилась в её отца, когда мы были подростками. Но даже это было не столько тайной, сколько упущением. Нам было всего по шестнадцать лет, когда Таша поймала меня, пялящуюся на её отца, когда он играл в ракетбол; я пообещала за бутылкой украденного рома в нашем убежище, что никогда не пересплю с её отцом. Перенесёмся на шесть лет вперёд, и я с такой же гордостью и тревогой скажу, что не нарушила своего обещания.

— Его зовут Крис, — я практически слышу, как она закатывает на меня глаза. — И прошло уже четыре месяца, — говорит Таша, прежде чем я успеваю спросить, как давно они встречаются. — Он не совсем тот человек, которого бы одобрил мой отец. Я имею в виду, что у него есть работа и всё такое, и он действительно хорошо ко мне относится, но он просто не такой человек, как наши семьи. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Цемент холодеет под моими пальцами, когда я вытаскиваю себя из-под рабочего места, чтобы посмотреть на Ташу.

— Парнишка из низов? — спрашиваю я.

Она кивает, слегка улыбаясь мне.

— Он механик, — она приносит свой телефон и показывает мне фотографию. Он высокий и красивый, длинные волосы собраны сзади в конский хвост. Это беззаботная ухмылка, но не совсем улыбка, напоминающая мне о художниках в моей школе, которые проводили слишком много времени с галлюциногенами в качестве вдохновения.

— Крис очень милый, — говорю я ей. Он не в моём вкусе, но я определённо нахожу его привлекательным. Его голубые глаза пронзительны, и они светятся весельем от того, что Таша говорила перед тем, как сфотографировать его. Совершенно ясно, что он любит её.

— Может быть, мы как-нибудь сходим куда-нибудь, чтобы ты с ним познакомилась. — О, счастье, быть третьим колесом звучит так весело… — Ты знаешь, Лия, есть ещё несколько парней из средней школы в городе, которые достойны твоего внимания, — не будучи уверенной, что кто-то из мальчиков может соответствовать стандартам, установленным моей долгосрочной любовью, я издаю ни к чему не обязывающий звук, пока она бессвязно бормочет. Это был адекватный ответ, и Таша снова принялась болтать о Крисе. — Я знаю, что четыре месяца — это ещё слишком рано, чтобы говорить о вечности и обо всём остальном, но он намекал на то, что подарит мне обручальное кольцо на день рождения. Просто что-то маленькое, но он хочет показать моему отцу, что мы преданы друг другу, когда они встретятся. В следующем месяце у него будут выходные по воскресеньям, так что я планирую пригласить его на семейный ужин. Ты тоже должна прийти; ты будешь посредником, если папа закричит.

Я уже собираюсь открыть рот и сказать ей, что мне нужно встретиться с этим Крисом-который-хочет-купить-ей-обручальное-кольцо, как вчера, и убедиться, что он ей подходит, когда мы слышим хруст шин по гравию в дальнем конце их подъездной дорожки. Когда дверца машины закрывается, и звук шагов приближает водителя, моё сердце перестаёт биться. Через мгновение оно начинает колотиться, и у меня пересыхает во рту.

Бек Хантсворт превратился из горячего папы, которого я хотела бы трахнуть, в полноценного серебряного лиса. Его официальный деловой наряд завершает образ. Его волосы всегда были светло-русыми, но сейчас они густые и светлые, как серебристый лунный свет. Меня переполняют воспоминания о скульптуре, которую я когда-то сделала, вдохновленная его образом, для проекта колледжа по созданию глиняной фигуры без модели для ссылки. От разреза челюсти до длинных мускулистых ног он источает сексуальную привлекательность, как современный Давид. Мои пальцы зудят от желания пробежаться по намёку на щетину, и я стискиваю бёдра, чтобы не выгнуть спину и не предложить себя ему.

— Ты рано вернулся домой, папа, — Таша кажется встревожена тем, что ей приходится делить меня с кем-то.

— А вот и мои любимые девочки! Добро пожаловать домой, Лия, — Бек слегка толкает меня ногой в знак приветствия, и я стараюсь не смотреть на него с ползающей доски. — Мне нужно собраться, и завтра у меня много встреч. Ты получила мою записку, Таша? — когда она не отрывает взгляда от телефона, Бек откашливается в ожидании ответа.

— Да, папа. Я перенесла бельё в прачечную, проверила нашу кладовку и обновила список продуктов для курьеров.

Наверное, приятно быть такими богатыми, как они. Я имею в виду, что моя семья не выходит за рамки, но у Таши и её отца есть деньги, чтобы отдыхать там, где они хотят; иметь домработницу и получать продукты в те редкие времена, когда они просто не заказывают еду на вынос. Их экономка подрабатывала одновременно и няней, так что она всегда была больше похожа на дневную бабушку, чем на горничную, даже для меня, когда я приходила в гости.