Я тебя не помню (СИ) - Асхадова Амина
А в следующую секунду бесцеремонно распахивает пальто, в котором я бежала из дома, и кладет руки на мой живот.
– Не надо! Не трогай, – цежу сквозь зубы.
Я сопротивляюсь. Пытаюсь дать отпор и тем самым распаляю Багрова еще больше. В конечном итоге я проигрываю под натиском сильнейшего.
Оказавшись в ловушке, я закрываю лицо руками и тяжело дышу. Я чувствую его бесцеремонность на своем животе, и мне страшно.
– Ты забрала кое-что другое, – поясняют мне. – Этот ребенок принадлежит большой династии. Моей семье. Мне.
Багров силой убирает мои пальцы от лица.
– У тебя десять минут на сбор вещей. Не больше. Однажды ты уже получила свободу, Настя. Но свобода оказалась тебе не к лицу.
Глава 2
– О какой свободе идет речь? – вскидываю непонимающий взгляд.
Спрашиваю быстрее, чем думаю.
Потому что задыхаюсь. Горло сжимают противные спазмы. Я бежала от этой семьи сломя голову. Они обвинили меня в смерти моего мужа, растоптали, унизили.
Они решили, что это я виновата в случившемся. Обещали превратить мою жизнь в ад, если я буду претендовать на имущество покойного мужа.
– Забудь. Твоя подружка проболталась, что ты беременна, – сообщил Багров и принялся раздевать меня.
Эта информация оглушила меня. Я стояла без сил, когда Багров стягивал с меня шарф и, казалось бы, нежно взялся за пальто.
Бежать? За дверь прочь? Там его люди. Единственный наследник династии Багровых теперь один не ходит.
– Успокойся, Насть. Дыши.
Рита была моей лучшей и единственной подругой. Все школьные друзья остались в провинции, откуда я благополучно уехала после школы. Она одна у меня была. Я умоляла ее хранить эту тайну в секрете.
Я подняла глаза, увидев на губах Багрова усмешку. Он, вероятно, всегда был таким. Холодным и грубым. Такие мужчины обычно имеют какие-то права на женщину, на которую так смотрят.
Но Багров не имел.
Мне отчаянно хотелось так думать.
– Она тебя не стоит, – решительно произнес Багров, вешая мое пальто на петельки.
Я осталась в свитере и наедине с леденящим душу мужчиной.
– Пошли.
Багров схватил меня за локоть и усадил на мою же кухню.
Огляделся хмуро, будто ему не нравилось, в каких условиях я жила. Будто ему было не все равно.
И перевел взгляд на меня. Взгляд, не предвещающий ничего хорошего.
– Набегалась, Насть?
Я покачала головой, ничего не понимая. Я не бегала от него. Я просто делала как велел муж.
– Я так понимаю, что разговаривать ты не намерена?
Короткий звук. Щелчок. Это Данияр зажег сигарету… он курил. А Саша никогда.
И зачем я сравниваю таких разных братьев? Двоюродных, но все же братьев…
– Тогда иди пока собери вещи, – бросил он небрежно, недовольно прищуриваясь. – Вылет через два часа. Еще до аэропорта ехать.
На этих словах я едва не подскочила. Проснулась. Пришла в себя.
– Куда ехать?
– Собирай вещи. Ты переезжаешь ко мне.
Я распахнула рот, умирая от ужаса. Данияра Багрова я видела в этой жизни всего раз – тогда же после нашей встречи я попала в больницу.
– Ни за что, – содрогаюсь всем телом.
– Твоего мужа больше нет. Это раз, – вкрадчиво напоминает Данияр. – На тебя покушались. Это два. Ты знаешь правила нашей династии. Отныне вы с ребенком принадлежите мне.
– Причем здесь мой ребенок и вы? – цежу тихо. – К тому же, вы мне не нравитесь.
Я тихо простонала – в моей тесной кухне Багров больно схватил меня за локоть и приблизил к себе:
– Либо по любви, либо по-плохому, но ты будешь жить со мной.
Свирепый взгляд Багрова.
Его отпечатки на моем теле.
Все это казалось кошмарным сном. Мы давно не в том времени, чтобы родственники мужа могли заявить на меня свои права. Муж был прав, когда советовал держаться от его брата подальше.
– Данияр, мы ведь чужие друг другу люди! – пыталась договориться мирно.
– Этот ребенок мне не чужой.
На последний словах Данияр сощурился и уверенно сделал еще одну затяжку. Сигаретный дым окутывал маленькую кухоньку, которой я так гордилась.
– Я с вами жить не буду. Ни к чему это. Не по любви, – я проглотила последние буквы, когда Багров гневно сощурился.
– Ты еще не поняла, Настя?
Он сделал шаг.
Я коротко выдохнула. Меньше всего в своей квартире я хотела видеть этого человека – еще слишком свежи были воспоминания, когда он накинулся на меня в день нашей с мужем свадьбы.
– Я не давал тебе выбора. За наследником в твоем животе идет охота. Я пока не выяснил, кто убил моего брата и кто теперь охотится за тобой.
Я прижала руки к лицу пока из коридора выносили тело потенциального убийцы.
– Тогда зачем вы убили его? – не понимала я. – Вы должны были допросить его.
– Не сдержался. Не люблю, когда трогают мое.
Так лаконично и просто. Как будто я принадлежала ему раньше и теперь – после смерти брата – буду принадлежать снова.
– Ты и ребенок – отныне моя забота, – пояснил Данияр.
Не понимаю, с какой стати. Будто Багров знает больше меня. Намного больше.
Глубокая затяжка. Едкий дым. Он окутывал меня с ног до головы. В теле появилась слабость – от бессилия и беспомощности.
Если не пойду с ним – он заберет силой.
Меня не оставят в покое.
– Я забираю тебя себе, Насть. И думать нечего. Либо без любви, либо по-плохому.
Без любви. Или по-плохому. Он повторял это нарочно, пытаясь внушить мне отсутствие выбора.
Я поднялась, тяжело дыша.
Он прямым текстом сказал, что в его силах все. Забрать ребенка после рождения – тоже.
– Мне нужно подумать, – вялым языком пробормотала я.
– Нет. Ребенок будет воспитываться мужчиной, – припечатал Багров, убирая руку с зажатой в ней сигаретой от меня подальше. – Обо всех остальных условиях ты узнаешь позже. Если согласишься, для тебя и малыша это будет хорошо. В противном случае я применю к тебе силу.
Вот так просто. Без утайки. Прямо.
Я упрямо стиснула челюсти, и Багрову это не понравилось. Снова.
Если пойдешь добровольно, то все будет хорошо. Если не пойдешь – будешь страдать. Вот, что он имел в виду.
Обернувшись на коридор, я не увидела тело. Его забрали.
Багров смотрел прямо на меня. Немного с прищуром, но больше с уверенностью, что загнал меня в угол. Я кивнула еле заметно и попросила его не курить рядом со мной.
– Умница, – похвалил Багров и не затушил сигарету. – Собирай вещи, Настя. Одевайся тепло. На улице ветрено.
Он дал мне ровно час.
Через час в квартиру пришла его охрана, они вынесли мой чемодан и все сумки. Я хотела забрать портреты с мужем, которые расставила по дому, но Багров едва сдержался, чтобы не бросить их в стену.
Я видела, как сжались его кулаки.
Будто я не имела права думать о муже. Надо было думать о чем-то другом. Или о ком-нибудь.
В машине я тревожно поглаживала живот. Срок был всего пять месяцев, а живот рос не по дням, а по часам. Я чувствовала, что беременность будет протекать нелегко.
Когда мы проходили регистрацию на рейс, Багров несколько раз взглянул на меня многозначительно. Как бы предупреждая, чтобы я чего-то не выкинула из ряда вон выходящего. Я и не выкинула. Меня бы быстро вернули и насильно усадили бы в самолет.
Еще через час мы взлетели. Самолет забирал меня из Москвы, в которой остались все воспоминания.
Я даже не знала, куда мы летим. Не знала точно, где живет брат моего мужа. Какой-то частью мозга помнила будто, что он жил в Петербурге. Но почему-то это было так неточно, что до конца пути я не пыталась вспомнить. Навряд ли, конечно, Данияр жил далеко от столицы, поэтому Петербург казался логичным вариантом.
Багров сидел рядом и листал в смартфоне ленту новостей. Он большой наследник отцовской компании. Единственный. Его всегда оберегали.
Саша говорил, что самый старший Багров, их дед Данияра почти что боготворил. В их роду много внучек и всего два – внука. Всего два наследника было. Остался один Данияр.
