Никогда с тобой
— Тебе не страшно?
— Я должна бояться, — произношу вслух и тут же втягиваю в рот нижнюю губу.
Дурацкая привычка, на которой тут же фокусируется его взгляд. Стремительно темнеющая радужка глаза — последнее, что я вижу, прежде чем его холодные пальцы сжимаются на моей шее. За какие-то мгновения я оказываюсь вдавленной спиной в бетонную стену. Удивительно, как быстро расступаются те, кто стоит сзади нас. Жаль, что они так никуда и не ушли, продолжив наблюдать за развернувшейся сценой.
— Ненормальный!
Прихожу в себя слишком рано. Мне стоило бы продержаться еще несколько минут. Очароваться его белоснежной улыбкой или идеально уложенными волосами. Сфокусироваться на чем угодно, но только не набираться смелости и не толкать его в грудь.
От неожиданности парень разжимает свои пальцы на моей шее и отступает на несколько шагов.
— Разве так можно? — меня несет дальше. — Можно так трогать незнакомых тебе девушек?
— Ты…
— Танский!
Его отвлекают.
Жизнь вокруг снова закипает. Студенты перешептываются, начинают гудеть разговоры. Коридор стремительно опустошается, а меня кто-то подхватывает под руку и тащит подальше от проблем. Только в аудитории, в которой мы оказываемся, понимаю, что это Стефа.
— Ты ненормальная! — восклицает она.
— Что это было? — спрашиваю у нее пересохшими губами.
— Это ты мне скажи! Совсем страх потеряла?
Просканировав мое лицо шокированным взглядом, Стефа лишь мотает головой.
— Ты трогала Танского! — произносит она с ужасом. — Ты его ударила!
— Я его оттолкнула и он первый начал! Что я такого сделала?
— Что?! — Стефа театрально хватается за сердце.
— Почему вы его боитесь? — все же нахожу в себе силы задать этот вопрос.
— Потому что он чудовище, — понизив голос, утверждает Стефа. — Чудовище в человеческом обличии. Он и его дружки.
Стефа обхватывает себя руками и растирает плечи, словно ей холодно. На несколько мгновений ее взгляд становится стеклянным, а потом она мотает головой и, схватив меня за руку, тащит на выход из аудитории. Начинаются пары. Времени на воспоминания не остается, а к концу дня я почти забываю о произошедшем. Единственное, что напоминает обо всем — фантомные касания холодных пальцев, о которых я то и дело вспоминаю.
