Марк Довлатов - Тысяча и одна ночь Майкла Дуридомова
- Было дело, - пробурчал Тимур, выставляя бутылки, - покурим?
- Сан Саныч, мы покурим!
- Давайте, да чтоб я тебя не искал.
Они вышли из Пункта, зашли за угол, присели на ограду и закурили.
- Ну, что у тебя нового-веселого?
- Слышь, Мишка, ты новую версию ВК установил?
- Да на кой она мне?
- Ты че, знаешь, какой импульс идет от оповещений!
- Так это ж нужна «Корона»!
- Так купи себе.
- Да она ж, наверно, как бемеве стоит.
- Слушай, я тут недавно дилером заделался, продаю по оптовым ценам.
- Че продаешь-то?
- «Корону», не бемеве.
- И почем короны для народа?
- Сто пятьдесят баксов – и все дела.
- Дорого. Неизвестно еще, что там за импульс.
- Как это - неизвестно? Ты точно сегодня обалделый – тебе что, Мэрилин Монро заявку в друзья прислала? Как я могу дурь продавать, если сам не курил?
- А ты дурь тоже – по оптовым…
- Да пошел, ты, Мишка. У меня вот в пакете «Корона» - один кадр заказал, да потом съехал, а мне оборотные нужны. Берешь? – Тимур достал из пакета коробку с изображением обруча космического дизайна и эмблемой ВК.
Михаил взял коробку, повертел, она как-то закруглилась, ужалась и превратилась в красное яблоко, - Ева смотрела на него снизу вверх, прикрывая ладошками интересные места, в глазах у нее читался вопрос, на который она уже знала ответ. Сто пятьдесят долларов лежали у Михаила в книжке – это была заветная заначка от самого себя. Совсем без заначки жить невозможно – это как брести по пустыне с пустой флягой.
- Ну че – берешь? Я тебе как другу по себестоимости отдам – сто баксов, только сейчас.
Полтинник останется.
- Так это ж надо, чтоб сообщения приходили, лайки… мне особо никто и не пишет…
- Да кто ж тебе Дуридомову писать-то будет?
- А тебе Лиходелову много пишут? Я у тебя в друзьях Орловых – Романовых что-то не видал.
- И мне не пишут. Но у меня есть другая страница – туда пишут.
- Другая? А какой смысл – два Темы Лиходелова?
- Экий ты Мишка – Дуридомов! Я на второй - не Лиходелов, а Линдеманов.
- И че – помогает? Хрен редьки не слаще. В чем смысл-то?
- А в том. Придумываешь себе имя – чтоб похоже было на кого известного, ставишь его фотку, в интересные страницы – винегрет из крутизны, секса и музыки – и все! Все курочки – твои! Контора пишет, «Корона» шпарит!
- Темка, ну вот, допустим, я - Вика Романова, и сиськи у меня как… ты понял… ну, Лиходелов ты – Линдеманов – какая мне в п… разница?
- Вот ты темень дуридомская! Ты Rammstein знаешь?
- Ну, знаю.
- Тилль Линдеманн – их вокалист – все телки от него тащатся, как кошки от сметаны.
- Так что ж ты сразу не сказал, чтоб я тебя Тилль звал.
- Умаял ты меня. Должно быть сходство – в инициалах, звучании фамилии. А дальше – дай волю фантазии. Я – Тимур Линдеманов, а ты будешь…
- А я буду?
- Надо что-нибудь на М и Д. Ничего в голову не приходит, кроме Мика Джаггера – вчера концерт смотрели…
- Да ему в субботу сто лет будет!
- Так ты поставь другую фотку! Назовись Михаилом Джагеровым, тут не нужно полное соответствие – все это действует на уровне подсознания – каждая деталь страницы, инициалы, группы – все должно быть круто. Это как двадцать пятый кадр. Вот пришло тебе приглашение – заходишь на страницу – ты ж ее не читаешь – глянул быстро и кликнул «добавить в друзья».
- И сколько у твоего Тилля друзей?
- 215 за две недели.
- Врешь!
- Да чтоб я сдох! Зайди – посмотри.
- И что у Михаила Джагерова будет на странице? Мысли и Афоризмы?
- Ну ты зануда! Ты ж историк гребаный – придумай себе альтернативную историю. Берешь «Корону»? Мне в магазин надо.
Все важные решения принимаются на интуитивном уровне, без участия логики, быстро.
- Щас скажу Сан Санычу, что домой сбегаю.
Михаил с Тимуром сбегали домой вместе, коробка осталась на столе перед монитором, и все оставшееся до конца работы время его терзали страхи перед грабителями, будто он оставил дома мифическую корону Александра Македонского с черными алмазами.
Сан Саныча терзали другие проблемы – они вяло переругивались и еле добыли до закрытия.
Домой Михаил шел, глядя в асфальт, мысли были заняты альтернативной версией его самого. Каким ты должен быть, чтобы…. Как лодку назовешь, так она и поплывет. Она поплывет, да, как топор… А ты назови ее «Победа». В его перископе показались голые ноги, они долго удлинялись, пока не закончились джинсовой юбкой, он поднял глаза – навстречу ему шла Бэла Бурлакова. Бэла работала в какой-то больнице, часто дежурила по ночам, и они встречались, когда Михаил возвращался из Пункта.
- Привет, Белка! – они остановились, Михаил засунул руки в карманы джинсов, девушка достала рукой из-за спины хвост темно-рыжих волос и стала накручивать его на палец.
- Привет, Мишка северный!
- А чего северный?
- А я «Владимирский централ» слушала.
- Ты может еще и Лепса слушаешь?
- Конечно, а что.
- Так может тебе огурец дать?
- Какой огурец?
- Соленый.
- А с чего ты взял, что я хочу соленый огурец.
- Ну… рюмка водки… на столе…
- Дурак ты, Мишка. Северный.
- А почему северный?
- Потому что отмороженный, - Бэла отбросила хвост назад резким движением головы и, обминув Михаила, пошла на работу.
- Белка! Да я пошутил!
Девушка на ходу повернула голову:
- А я – нет.
Михаил оторопело смотрел ей вслед. Откуда у нее такие ноги. Раньше вроде не было. Поговорил с девчонкой, называется. Больше она тебе смайлик не пришлет. Еще и из Друзей удалит. Веселись тогда на своей Тайной Вечере. Черт, я ж в магазин не зашел!
Михаил открыл дверь квартиры, сбросил мокасины, прошел в комнату – коробка лежала на столе - запустил комп и поспешил к холодильнику. Последние три яйца зашкварчали на сковородке; обжигаясь, он заглотал их и пошел к капитанскому мостику: по небу бежали тучи, барометр падал, но кресло скрипело снастями, море звало его. Он открыл коробку с «Короной» - там был серебристый обруч с сенсорной кнопкой onoff, нажал ее – загорелся зеленый огонек, осторожно надел обруч на голову – к вискам прижались два утолщения. С замиранием сердца он открыл браузер и щелкнул закладку ВК, страница загрузилась и появился баннер «Вам доступна новая версия…», нажал ОК, пошла полоса обновления, страница перегрузилась, и на него глянул его старый дуридомовский портрет – ничего не произошло, Америка не появилась на горизонте, не было даже ни одной птицы с веточкой зелени в клюве. Сердце бухало как сумасшедшее, он сорвал обруч с головы – огонек светился, опять надел и плотно прижал к вискам. Вот Темка, п…бол хренов! Нае…л!
