В любви и боли. Прелюдия
За несколько дюймов до поверхности ада?
Кончики пальцев задевают и скользят по глянцевой поверхности, когда до дна коробки остаётся не больше десяти сантиметров. Он почувствовал её шоковый разряд-искру в очередном судорожном сжатии сердечного клапана. Мозг выдал нужную картинку и вариант ответа до того, как возник вопрос, до того, как глаз увидел воочию то, что не хотел принимать разум за последние минуты… за последние секунды, влившиеся в чёткий ритм отсчёта гулких ударов набата.
Он сам не заметил и не понял, как из его лёгких вырвался стон или предсмертный рык… сиплое немощное рычание. Земля дрогнула, десятибалльный толчок сквозь пятки и на вылет через мозг. Он схватился за край столешницы трясущимися руками, будто и вправду собирался упасть или сесть на пол. Совсем не исключено, что он бы так и сделал. Ему следовало отдышаться перед тем, как опять полезть в эту долбанную коробку и зачерпнуть несколько фотокарточек. Бл**ь! Срань! Прожечь на хрен все нервные окончания на руках, сжечь к чёртовой матери на ладонях эту грёбаную кожу! Она ему больше не нужна и не понадобится (особенно в ближайшие 10 лет!).
Это страх? Неееет! Это больше чем страх, ужас и кошмар! Это, мать вашу, и есть та самая е**ная реальность, которая выела твой мозг и вырвала его остатки вместе с душой в одно невидимое мгновение, короткое сжатое мгновение, доли секунды, через глазной нерв прямо наружу. Сетчатку глаз оказывается можно сжечь даже видом обычных фотографий. Твоих фотографий, всех фотографий, сделанных рукой Эллис Льюис, включая самые интимные, откровенно шокирующие даже сейчас!
Она не просто пульсировала, это были мощные бурлящие толчки закипающей точки предела, невозможного предела. Заползая и натягивая внутри стальную леску растяжек, острую сеть на каждый орган, на каждый нерв, на твою застывшую ледяным гранитом сущность. Лёгкое нажатие и тебя пропустит через эту мясорубку вдоль и поперёк, в две наносекунды.
Ты ещё жив? Ты ещё дышишь? Мозг ещё работает не смотря на то, что из него уже практически сделали форшмак?
Нет, мать твою! Нет! Это… это ещё не всё! Не смей! Слышишь?! Не смей принимать решения за меня!
Время больше не отчитывает секунд, его снова затянуло в пространственную вытяжку с глухими дырами и временными петлями, провалами и разрывами в целые часы, дни, месяцы… годы!
У боли и ненависти нет зёрен, у них только когти и клыки. Они не прорастают, они разрастаются, затачиваются и каменеют. И у них нет ни сроков годности, ни своего особого метаболизма. Им плевать на время, ситуацию и место. Не важно, где ты и что делаешь, дай им лишь повод и твоя алкогольная зависимость рядом с ними превратится в беспомощного белого кролика.
Когда именно он выскочил из квартиры, когда успел подхватить на ходу куртку и ключи, сколько на всё это ушло времени?.. что заставило его сделать именно это?.. страх, боль… Эллис Льюис?
Что же ты творишь?! Боже! Остановись! Хватит! Я всё сделаю, что ты не попросишь, даже позволю Саманте Грин стать крестной нашему первенцу, окончательно порву со своей семьёй, сделаю пересадку печени, мозга, но… чёрт возьми!.. Прекрати! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО НИ СО МНОЙ НИ С НАМИ!
Найди её, найди, пока не поздно! Не давай ей больше думать! Хватит! У неё было достаточно времени, чтобы засрать себе мозг и убедиться в неоспоримости правильно принятого решения. Она сделала выбор за себя и за тебя тоже? Ну так хрена ей лысого! Будет сопротивляться, свяжешь и на хер увезешь не только из колледжа, но и из Эшвилля, чтобы никакие Саманты Грин с Мэндэллами-старшими не могли добраться до её трепыхающегося сознания. Она должна быть теперь все эти дни только с тобой, она должна видеть только тебя, слышать только тебя, ненавидеть только тебя и… хотеть только тебя!
Ей больно из-за тебя, так освободи её сам от этой боли! Её и себя!
***
- Эллис Льюис и Саманта Грин! В какой комнате?..
Дежурный за административной стойкой в главном фойе общежития буквально отшатнулся назад. Чернявый паренёк, возможно студент с последнего курса, несколько раз блымкнул большими и без того выпученными глазёнками, пытаясь включить резервы аналитической памяти и за считанные секунды определиться с возможными вариантами ответов на собственные встречные вопросы.
- А вы кто?.. Преподаватель или… - на студента Дэниэл Мэндэлл-младший явно не тянул, хотя возраст ещё не показатель. – Вообще-то с посещениями у нас тут строго… Вы чей-то родственник?..
- Просто, можешь назвать номер комнаты?! – каких же ему стоило нечеловеческих усилий, чтобы не сорваться в крик, и не наорать на ни в чём не повинного паренька. Он прекрасно знал обо всех этих «строгостях» не понаслышке, вот только не ожидал, что нарвётся на столь обязательного и ответственного ботаника.
Непозволительная ошибка номер один – никогда не иди на поводу собственных зашкаливающих эмоций, они могут сослужить тебе плохую услугу, и в первую очередь закупорят на хрен здравый разум.
- Вообще-то, по правилам я должен потребовать у вас удостоверение личности и узнать цель вашего визита… Вы…
Он что издевается, или у него передоз от Канта с Гегелем?
Стопроцентный дохлый номер, Дэн понял, что изначально выбрал неверный курс.
Очередной приступ бешенства практически захлестнул тысячевольтным разрядом по натянутым мышцам и нервам. Грёбаное время, которое ускользало и просачивалось сквозь пальцы выжигающей кислотой. Fuck!!! Он сам не понимал, что им двигало и толкало, будто отсчёт шёл уже на секунды, и любое промедление с незначительной задержкой грозило мгновенной смертью, не иначе!
Перегнуться через стойку, схватить этого вундеркинда за грудки и парой ласковых встрясок почти по хорошему задать свой вопрос по новому… К счастью для почти напуганного парня, внимание Дэниэла привлёк смех нескольких студенток, как раз спускавшихся по одной из лестниц от западного крыла здания.
Золотая пора, сразу как-то стало легче дышать! Самый верный и надёжный способ, проверенный не один десяток раз. Он оттолкнулся от стола, тут же забывая о присутствии местного хранителя священных правил студенческого общежития.
