Василёк для Зверя.

Пройдя буквально несколько шагов в сторону «своей» комнаты, я замираю. Мне на встречу идёт Барон. На нём полотенце, обмотанное вокруг бедер и больше ничего.

Легкая непринужденная улыбка на его расслабленное лице мне почему-то совсем не нравится. Как только он, оказывается рядом со мной, его взгляд резко меняется, мышцы лица напрягаются.

Он хватает меня за волосы, дергает вниз и при этом второй рукой сдергивает с себя полотенце.

Мои глаза раскрываются так сильно, что даже становится больно, не успеваю подумать о том, что происходит. Руслан слишком сильно дёргает меня за волосы, и я вскрикиваю: в этот же момент, у меня во рту оказывается член мужчины.

- Без глупостей Василиса, – голос спокойный, но при этом властный и ослушаться его я не могу.

Всё, что мне остаётся, это зажмурится и терпеть. - Терпеть его мощные толчки и глубокие проникновения. В голове все плывет от нехватки кислорода. Живот от рвотных рефлексов до боли сводит спазмами. Челюсть ноет от напряжения.

Как же это всё, — отвратительно.

А вот Руслану, напротив, судя по его учащенному шумному дыханию и одобрительному гортанному урчанию, вперемешку с матерными словами, происходящее, даже очень нравится.

Толчки становятся настойчивее, его член увеличивается в размере, я едва не теряю сознания, когда он резко всё так же за волосы, отшвыривает меня, и я, закашливаюсь, падаю на пол. Чувствую, как на меня сверху летят брызги.

Немного терпкий запаха, до этого, никогда не чувствовала такого. Понимаю, что эта мразь, просто излился на меня, испачкав тем самым не только одежду, но и волосы и на руки так же попало.

Как же мерзко.

Огромная ладонь грубо стискивает мою шею и поднимает над полом, я болтаюсь тряпичной куклой в его руках.

Барон зло шипит мне в лицо.

- Ещё раз выкинешь, что-то подобное, я тебя сука скормлю собакам. Но перед этим, выебу тебя, в ж*пу и отдам парням. – Долгатов просто разжимает руку, и я вновь оказываюсь на полу. Наклоняется ко мне и продолжает.

- И впредь заруби себе на носу, если я приказываю тебе, что-то сделать, ты без разговора берешь и делаешь. Прикажу пятки целовать: будешь целовать. Прикажу яйца вылизывать, будешь вылизывать. - грубо толкает меня в сторону.

- Пошла в свою комнату, и чтобы я тебя не видел.

Влетаю в комнату и начинаю метаться между ванной и подушкой, выбор пал и вовсе на одеяло, я скомкала его и, зарывшись в него лицом, реву в него со всей мочи. Как же я его ненавижу, подонок, какой же он, подонок.

Вдоволь наревевшись, утираю сопли и плетусь в ванную. После того как отмываю волосы, долго стою под ледяным душем. В данный момент хочется заболеть и сдохнуть. Если еще пару часов назад я думала о том, что смогу всё объяснить Лёши, он всё поймёт и мы всё это постараемся пережить вместе, то сейчас…

Нет, я не стану его марать собой, вряд ли я смогу строить хоть какие-то отношения в дальнейшем.

Это так отвратительно: Господи. Снова слёзы льются с глаз. Ну, за что мне это всё? Всхлипнув в последний раз, я беру себя в руки.

В ящике под раковиной нахожу зубную щётку, чищу зубы не меньше получаса.

В этот вечер я остаюсь без ужина.

Хотя не думаю, что, если бы мне его принесли, смогла бы съесть хотя бы крошку.

На удивление мне удалось уснуть довольно быстро, на утро Рада принесла мне завтрак и снова заперла дверь.

Уже к обеду сидения в четырёх стенах, я начала сходить с ума. Мда, не на долго же меня хватило.

Наконец ко мне пришла Рада с разносом в руках. Как только она переступила порог, я тут же практически умоляющим тоном стала просить её выпустить меня, хотя бы в коридор.

- Василиса, если я тебя выпущу, Руслан мне устроит выволочку, словесную, конечно, а вот тебе, достанется.

Повторение того, что было вчера я не переживу, поэтому поджав губы оседаю обратно на кровать.

- Ну, ладно! - вздыхает Рада - Руслан раньше шести не возвращается, так что, так уж и быть. Идём, на кухне мне поможешь!

Не могу сдержать улыбку, всё же предвкушение свободы, пусть даже и мнимой, окрыляет. Я беру у женщины поднос и чуть ли не бегом покидаю комнату.

Мне сейчас всё равно чем меня займёт Рада! Даже на мытьё полов согласная.

Лишь бы не в закрытом помещении. Я после дет дома даже в общежитии оставляю дверь открытой. Уж слишком часто в детстве меня держали взаперти другие дети. Я запираюсь только на ночь, и то мне неуютно от этого. Хорошо, что крайне редко остаюсь в комнате одна.

Блиин! Я ведь забыла совсем про учёбу. Да и Катюха, наверное, с ума сходит от незнания, куда я пропала.

- Чего приуныла?

- У меня учёба началась. А когда ваш Барон наиграется и отпустит меня, я не знаю, да и отпустит ли живой?!

- Ты учишься? – словно я, кроме этого, больше ничего не говорила: обыденным тоном интересуется женщина.

- Да! На Журфаке!

- Ооо, молодец! Я, честно говоря, думала, что из детских домов выпускаются бездари и разгильдяи, – женщина улыбается, — Извини, если обидела.

- Не обидели! – улыбаюсь женщине и своё «кто бы говорил» оставляю при себе.

Насколько мне известно, у цыган и вовсе не заведено учится.

- У нас очень хороший детский дом! По крайне мерее был, пока нового директора не поставили.

- Хорошо вами занимались? И волосы у тебя на зависть даже нашим кудрявым девчонкам, – кажется, Рада просто поддерживает непринужденную беседу.

- Да! Воспитатели были у нас вполне адекватные. Правда одна из них и намеревалась остричь мои волосы, потому, как ими приходилось гораздо дольше заниматься, но, слава богу, старшая воспитательница категорически запретила это делать. И педагоги, кстати, тоже были очень хорошими, у нас из выпускников только единицы не поступали и то, исключительно по собственной глупости.

- Тебе повезло!

- Согласна, – произношу на выдохе - Давайте я помогу вам. Хотите десертом займусь!

Десерт, мне само собой не доверили, а вот формовку котлет не побоялась.