Эммануэль Арсан - Лаура
Чувствовалось, что Лаура по достоинству оценила преимущество такого своеобразного бюстгальтера, несомненно, это самая подходящая модель из тех, что она привыкла носить. И единственная модель, которую я сам предпочитаю видеть на ней.
На самом деле это было для нее чем-то большим, чем простое удобство. Она наслаждалась этим живым бюстгальтером. Артемио тоже вскоре осознал, что этот его жест сделал из него «соучастника преступления». Мне не было нужды поворачиваться и смотреть на то, как Артемио искусно и осторожно, ладонями и пальцами, начал легко и нежно массировать груди Лауры, что неизбежно должно было довести ее до оргазма.
Эти процедуры закончились с потрясающей быстротой — даже быстрее, чем это получалось у меня. Скорость и сила реакции Лауры на ласки, казалось, совершенно ошеломили нашего пассажира. Как бы ни был он привлекателен, вряд ли когда-нибудь ему доводилось довести девушку до оргазма так быстро, просто поглаживая и лаская ее груди.
Я знал, что Лаура не эгоистична, поэтому нисколько не удивился, когда заметил, как ее зад кругообразно двигается вниз вверх, возбуждая нашего попутчика. Нечто подобное я уже испытал две недели назад, когда она практиковалась на мне.
Мне нравилось, что Артемио, как и я в подобных обстоятельствах, отвечал усилиям Лауры, не пытаясь пойти дальше и не слишком ускоряя события. Я был рад, что он полностью доверился Лауре. Она-то прекрасно знает, как сделать так, чтобы им обоим было хорошо.
Лаура рассказывала мне, что не очень хорошо чувствует себя с любовником, пока не заставит его кончить первый раз. Артемио, очевидно, чувствовал это, полностью предоставив инициативу Лауре, положась на ее чутье и искусство любви.
Я был благодарен ему, так как Лаура нуждалась в том (по крайней мере, как и в других формах сексуального удовлетворения), чтобы почувствовать, что мужчина ничего не может с собой поделать и поддается ей, уступает ее очарованию.
Как она рассказывала мне сама, она обычно физически ощущала, как сперма зарождается в мужчине, наполняет его, а она следит за этим, затаив дыхание, пока мужчина неизбежно доходит до оргазма. И его оргазм воздействует на нее в такой же степени, как и на мужчину. После этого она чувствует себя усталой, удовлетворенной и счастливой.
Я услышал, как Артемио тяжело задышал. Его спазмы длились очень долго, гораздо дольше, чем мои, что было просто невероятно. Так, по крайней мере, чувствовал я. И это было прекрасное ощущение.
Что же касается Лауры, то она, должно быть, чувствовала себя опустошенной и усталой, потому что удовлетворенно замурлыкала и поудобнее устроилась в руках молодого человека. В конце концов, они оба задремали.
К счастью, еще долго не было перекрестка, и мне не пришлось будить их, чтобы спросить дорогу. Никаких признаков жилья или хотя бы сада не было и близко!
Я уже начал беспокоиться, что мы совершенно заблудились в незнакомом месте, когда неожиданно появилась новая цепь холмов, покрытых низкой, однообразной растительностью, выглядевшей очень красиво в свете луны.
Автомобиль взобрался на ближайший холм. Артемио вовремя проснулся и распорядился ехать по этой возвышенности.
— Но здесь же нет никаких дорог, — заметил я.
— Ничего страшного, нужно ехать прямо по полю.
— Мы уже приближаемся?
— Еще нет, но будем на месте через полчаса.
— Не больше?
— Ну, может, чуть больше.
Я все понял. Мне еще предстоит битый час тащиться по этому бездорожью!
Лаура зевнула, как будто лежала в своей собственной постели, поудобнее устроилась, предварительно сделав серию движений на животе у Артемио и положив голову между его шеей и плечом. Она чувствовала себя очень комфортно.
Очевидно, Артемио вновь возбудился, он начал ласкать ее груди. Но на этот раз он гладил их не через материю, а расстегнул все пуговицы на рубашке, в которой была Лаура. Он провел рукой по ее голому телу, наклонился вперед и поцеловал ее бархатистые полушария, потом начал целовать один из сосков, поигрывая с ее покрытым нежной растительностью бугорком, пытаясь добраться до самого чувствительного места. Чтобы помочь ему в этом, Лаура пошире раздвинула ноги. Через мгновение она постанывала от удовольствия.
То, что Лаура так быстро достигла оргазма, еще сильнее возбудило Артемио. Он расстегнул пояс и извлек свое боевое оружие, которое оказалось под стать славе Казановы: его рог действительно был впечатляющим и по размерам, и по степени возбуждения.
Артемио настойчиво попытался вложить это чудовище в святая святых Лауры. Я проникся к ней сочувствием и даже захотел, было остановить эту агрессию, уберечь ее от травмы. Но она подалась вперед, явно намереваясь вобрать в себя этот огромный фаллос, направляя его своим телом к цели. Замедляя его проникновение, поднявшись, она снова вытолкнула член из-под себя… затем сделала еще одну попытку. Но лишь на третий или четвертый раз она, наконец, приняла его в себя целиком. Удовлетворенная Лаура уселась на бедрах у Артемио в той же позе, в которой находилась раньше. Единственное отличие состояло в том, что его огромный и твердый корень находился теперь внутри ее.
Она снова начала двигаться туда-сюда, но на этот раз я чувствовал, что она испытывает огромное удовольствие. У нее уже не было трудностей или боли, когда она поднималась и опускалась. Створки ее божественной устрицы во всю длину туго обхватили корень Артемио, не упустив ни частички.
Внезапно Лаура схватила себя за обе груди, выгнула спину и с развевающимися на легком ветерке волосами начала скакать на своем партнере. Она тщательно скоординировала скорость своей кобылки, так как пришло время выяснить, сможет ли она приспособиться к темпераменту своего мустанга. Сперва Лаура ограничилась легким галопом, слегка приподнявшись над седлом, так что огромный ствол Артемио, захваченный ею в плен, можно было полностью видеть при каждом ее движении вверх. Затем она взобралась на самую вершину и еще более легко и быстро поскакала вскачь, во всю мочь, все, убыстряя и убыстряя движения, чувствуя себя все более счастливой от того, как что-то огромное так глубоко проникает в нее.
Несколько последовательных оргазмов настолько ослабили Лауру, что ей не оставалось ничего другого, как только отдаться воле скакуна, несшего ее. Она полностью доверилась ему, позволив скакать выбранным им аллюром, перешедшим в галоп. Он тряс ее, извивался, подбрасывал вверх и вниз, как будто собирался вывихнуть ей кости, расколоть, бросался на нее: будто собирался растянуть каждые мускул на ее теле, тщательно растирал плоть, чтобы уничтожить малейшую частичку детства в ней, очищая тело от невидимых остатков девственности.
