Вечное Лето, Том II: Бессмертные Легенды (СИ) - Macrieve Catherine
Ханжество. Ну кто бы мог подумать.
– Знаешь, Ал, – усмехаюсь я, – твоя идея мне нравится больше, чем моя или Лейлы. Вперёд, наступай.
Он кривится – то ли от того, что я назвала его «Алом», то ли от того, что именно инициатива делает с инициатором.
Алистер выступает вперёд с обращением к окружающей нас толпе.
– Дамы и господа! То, что происходит в этом зале – лишь умелый фарс, а не грамотное правосудие! Я не слышал столь убогих аргументов с того дня, когда Крэйг пытался убедить меня в том, что Киану Ривз – вампир!
Я сжимаю губы в попытке не заржать во весь голос. Ситуация, конечно, невесёлая, так что, наверное, это меня просто нервы убивают.
– Ты вообще видел этого парня, чувак? За последние двадцать лет он не изменился ни на день! – это возражает Крэйг громким шёпотом, привлекая к себе внимание.
– Что это за глупости? – возмущается Серакса. – Говори по существу!
– При каждой встрече, – невозмутимо продолжает Алистер, – именно ваши люди вызывали нас на конфликт. Начиная с ультиматума «идёмте или умрёте», который вы поставили перед нашими друзьями тогда, на пляже. А что касается «кровных врагов» и «угрозы острову», знаете ли… Марикета и Эстелла нашли в туше гигантского краба янтарный наконечник. Мы видели, что почти всё ваше оружие изготовлено именно из такого материала. Говорит о чём-нибудь? И это существо вы называли Стражем Скал? В то время как сами от него оборонялись? Подобно вам, всё, что мы пытались сделать – это выжить в природе, где, кажется, всё вокруг хочет нас уничтожить. Но, к сожалению, именно цивилизация в вашем лице оказывается наиболее опасным хищником.
Пока Алистер возвращается к нам, я оглядываюсь на ребят. Диего делает жест, показывающий утёртый нос, и я усмехаюсь. Хлопаю Алистера по плечу, и шепчу с искренним восхищением:
– Это было мощно, Ал.
Он морщится, но тем не менее я вижу его самодовольство и удовлетворение от моей похвалы.
– Искать ответы о том, что произошло прежде, не столь важно, как подготовка к тому, что ещё произойдёт, – произносит Симаэдра. – Исходя из всего услышанного, я прихожу к выводу, что Катализирующие являются ещё большей угрозой для острова, чем мне казалось. Если вам есть, что ещё сказать, пожалуйста, я жду.
Серьёзно? Мне-то казалось, что речь Алистера произведёт на них впечатление. Я вздыхаю. Неожиданно мой взгляд перехватывает Вэйрин, и я вижу подсказку в своей голове.
– Эти дети просто пытаются попасть домой! – вдруг истерит Лейла. – Не можете же вы наказать их за это!
– Лейла, заткнись, пожалуйста, – я выступаю вперёд. – Укжааль! Разве тебе не нужна наша помощь, чтобы найти все идолы?
– Нужна, дитя, – глаза шамана загораются. – Моя госпожа Симаэдра, можем ли мы отложить правосудие до того момента, пока не соберём всех идолов?
– Ты, старый дурак, разве не видишь, что девчонка тобой манипулирует? – возмущается Серакса. – Катализирующие даже не понимают своей роли в том, что грядёт – с чего им помогать тебе?
– Мисс, вы не правы, – замечает Лейла. – Мы уже нашли несколько этих ваших идолов, разве не так, Марикета?
Я обескураженно хватаю ртом воздух. Откуда она…
Вот же стрекоза глазастая.
– Да! – в восторге произносит Укжааль. – Я могу быть стар, Серакса, но я вижу, когда кто-то чист сердцем и помыслами! Госпожа моя Симаэдра, позвольте мне высказать своё мнение: Двенадцать Катализирующих – наша единственная надежда.
– Смерть им! – внезапно кричит один из воинов в толпе, чьё лицо скрыто маской. И уже через несколько мгновений весь зал скандирует одно и то же слово.
Смерть. Смерть. Смерть.
Я поднимаю глаза на Вэйрина.
«Если ты собирался вмешаться – самое время, твоё высочество».
Вэйрин выходит вперёд, и его громоподобный голос перекрикивает шум толпы.
– Матушка, члены Совета, я хотел бы говорить от лица Катализирующих!
Симаэдра ошарашенно поворачивается к Вэйрину. Она определённо не ждала его вмешательства, даром что сама в начале собрания спрашивала его мнение…
– Тишина! Дайте сказать моему сыну! – её приказ заставляет замереть всех в зале. Все головы, как одна, повёрнуты к Вэйрину.
– Принц никогда не говорил на суде, – растерянно замечает Укжааль.
– Вэйрин, ты можешь быть сыном нашего вождя, но ты всё ещё являешься воином под моим началом, – выплёвывает Серакса без доли почтения. – Выбирай слова тщательнее.
– Я не хотел бы, чтобы вы решили, что я пытаюсь повлиять на решение совета, – начинает он, не обращая внимания на последнюю реплику. – Вместо этого я лишь хочу поделиться с вами истиной, открывшейся передо мной. Я сталкивался с Двенадцатью чаще, чем любой из вас, в особенности – чем те, кто встретил их лишь сегодня, – по-моему, это булыжник в огород Сераксы. – Они – достойные противники, которые, тем не менее, избегали конфликта, когда это было возможно. И я не могу не считать, что все разрушения и боль, которую они нам принесли, были напрямую вызваны нашими собственными действиями, направленными против них. Сейчас ещё неизвестно, являются ли они предвестниками конца Ваану – так как мы можем отрицать то, что они могут понадобиться нам?
Когда Вэйрин замолкает, в зале раздаются голоса приглушённо спорящих, обсуждающих его слова. Всё затихает, когда Симаэдра тяжело поднимается с трона.
– Я приняла однозначное решение. Катализирующие, угроза, которую вы представляете для острова и нашего жизненного уклада, несомненна. Но я, помимо всего прочего, полагаю, что судьба ваанти всё ещё может зависеть от вас. Поэтому…
– Вы нас отпускаете? – Лейла округляет глаза.
– Нет. Ради нашей безопасности – и вашей – я приговариваю вас к немедленному заключению на острове Акульего зуба.
– Заключению? – я задыхаюсь от возмущения.
– Может быть, там не слишком удобно, но вы, во всяком случае, будете под присмотром, пока мы не найдём способ остановить Раан’лости, – не слушая меня, заканчивает Симаэдра.
– Вы не имеете никакого права лишать нас свободы! – восклицает Алистер. – Как путешественники, мы имеем право на защиту, обеспеченное международным законодательством!
– Должно быть, это лучшее, на что мы могли рассчитывать, – опустив голову, произносит Лейла.
– Милосердие? – шипит Серакса. – Милосердие для тех, кто угрожает нам разрушением?
– Ты сомневаешься в моём правосудии, Серакса? – поднимает брови Симаэдра, глядя на неё с таким величием, что та тушуется и делает шаг назад.
– Скорбный день для всех нас, – замечает Укжааль, так же недовольный решением Симаэдры.
Стражники подталкивают нас к остальным и выводят нашу группу из зала. Джейк сжимает мою ладонь, Диего кладёт руку на плечо. Я вздыхаю. Приговорены к заключению. Придётся искать способ покинуть этот их Акулий зуб. Как будто у нас мало проблем и без этого!
Пока нас ведут по деревне к пристани, из ниоткуда возникает ребёнок, пытающийся идти с нами в ногу.
– Я тебя не боюсь, – сообщает он, глядя прямо на меня.
– Правда? Приятно слышать, – улыбаюсь я. Ребёнок провожает нас к спуску на пристань, и, остановившись, машет нам рукой, пока нас ведут по лестнице. Я, усмехнувшись, машу ему в ответ. Что ж, хотя бы один из ваанти испытывает к нам несомненную симпатию.
– Котел-лиз-ир, – произносит мальчишка незнакомое для себя слово.
– Катализирующие, – подсказываю я. Для меня это слово тоже чуждо.
– Кот-лидирующие! – восхищённо повторяет ребёнок.
– Ну, почти, – я пожимаю плечами, прежде чем он скрывается из виду с громким смехом.
– Возвращайся скорее, кот-лидирующая! – кричит мальчишка.
– У тебя появился поклонник. Стоит ли мне ревновать? – шепчет на ухо Джейк, когда нас усаживают в просторную лодку. Из всех сопровождающих с нами остаются только Укжааль и Вэйрин, увязавшиеся с охраной. Молодой мужчина садится на вёсла, и я в недоумении смотрю на него, пытаясь понять, почему ваанти оставили нас один на один с сыном вождя и немощным шаманом.
Лодка отдаляется от берега, двигаясь в сторону крошечного острова неподалёку.
