Мари Аделайн - С.Е.К.Р.Е.Т.
Но нельзя исключить, что гуляющие в одиночку как раз и хотят одиночества. Бывают же и такие — уверенные, самодостаточные, вполне довольствующиеся собственной компанией. Трачина, например, каждую субботу нанимала человека, который водил ее четырнадцатилетнего братца в мороженицу, и делала это с единственной целью — поваляться без помех на диване, переключая каналы. И как-то призналась мне, что очень любит ходить в кино одна. Она заявила: «Смотрю что хочу; ем и ни с кем не делюсь и не обязана высиживать до конца, не то что с Уиллом».
Правда, одно дело — сознательный выбор, и совсем другое, когда одиночество — вынужденное.
Мысль о походе в джаз-клуб повергала меня в ужас, но в памяти всплывали слова Матильды о Шаге втором. У нас был телефонный инструктаж. «Страх — это только страх. И перед его лицом, Кэсси, мы должны действовать, потому что действие порождает смелость».
Черт побери, я справлюсь!
Я позвонила Дэнике, чтобы за мной выслали лимузин.
— Он уже в пути, Кэсси. Удачи, — ответила она.
Спустя десять минут лимузин, свернув с Манде-
вилль-стрит на Чартрес-стрит, остановился напротив «Отеля старых дев», и только тут до меня дошло, что я еще не готова. Схватив туфли и перескакивая через две ступеньки, я выбежала на улицу босиком, мимо весьма озадаченной Анны Дельмонт.
— Я уже второй раз вижу, как напротив дома паркуется этот лимузин, — заметила она, когда я поравнялась с ней. — Не знаете, откуда он? Так странно...
— Я с ним поговорю, Анна. Не беспокойтесь. А может, за рулем женщина? Всякое бывает.
— Мне кажется...
Не дослушав ее, я запрыгнула в машину, где наконец обулась, забавляясь мыслью о том, что было бы с Анной, узнай она о моих похождениях. Мне хотелось закричать во весь голос: «Я не старая дева! Я живу, впервые за много лет!»
Пока лимузин мчал меня к Кэнал-стрит, я оглядела свое платье — черное, облегающее сверху, с юбкой-колоколом чуть ниже колена. Лиф обтягивал грудь так, что даже мне она казалась полной и привлекательной. Туфли чуть жали, но я знала, что за вечер их разношу. При покупке я внушила себе, что трата оправданна, потому что черные лодочки подходят к чему угодно. Волосы я скрепила спереди золотой заколкой — единственным украшением, не считая золотого браслета с одной подвеской, которым меня одарил С.Е.К.Р.Е.Т.
— Вы прекрасно сегодня выглядите, мисс Робишо, — заметил водитель.
У меня сложилось впечатление, что С.Е.К.Р.Е.Т. требовал от своих сотрудников соблюдения профессиональной дистанции, и необузданной Дэнике это, по-моему, давалось с трудом. Мое «спасибо» едва ли достигло шофера, так как он уже поднял разделявшее нас стекло.
Мы делали поворот за поворотом, и мое сердце билось все чаще. Я старалась очистить сознание, как советовала Матильда. Не предвкушай. Лови момент.
Лимузин остановился напротив отеля. Мои ладони до того вспотели, что заскользили по дверной ручке, но водитель знал свое дело: вышел, обогнул машину, открыл мне дверь и помог выбраться с заднего сиденья.
— Удачи, дорогая.
Благодарно кивнув, я постояла на месте, присматриваясь к потоку входивших и выходивших людей — красивых, решительных женщин; мужчин, гордившихся соседством с ними. И вот она я. Тут я вспомнила, что не надушилась. Волосы, которые я час назад распрямила, вновь начали виться. Душа ушла в пятки, когда я представила, как очередная фантазия воплотится на публике. «Там ей и место, душе, — подумала я, — где-нибудь в пятках, поглубже, чтобы не изводила». И все же, как бы я ни переживала, меня разбирало... любопытство. Сделав глубокий вдох, я решительно вошла и направилась к лифтам.
Слева нарисовался невысокий мужчина в гостиничной униформе.
— Билет, пожалуйста.
— Ох, да, — ответила я, роясь в сумочке. — Вот он.
Он посмотрел на билет, потом на меня и откашлялся.
— Очень хорошо. — Служитель нажал кнопку. — Добро пожаловать в отель. Надеемся, что вам у нас понравится.
— Да я же не постоялица. У меня просто встреча... Пришла посмотреть... послушать,просто послушать музыку.
— О, разумеется. Желаю приятно провести вечер. — Служитель поклонился и попятился.
Лифт поглотил меня и вознес, породив хаос в моем и без того многострадальном желудке. Закрыв глаза, я прислонилась к холодной стенке, крепко держась за поручень. Когда кабина приблизилась к пентхаусу, где был клуб, я различила приглушенную музыку и многоголосье. Двери отворились, и я увидела множество стильно одетых людей, стоявших кучками в полумраке холла, еще больше их собралось в темном баре за стеклянными дверьми. От меня потребовалось сверхчеловеческое усилие, чтобы оторвать пальцы от поручня, покинуть уютный и безопасный лифт и влиться в толпу.
Все вокруг держали бокалы с шампанским и делали вид, что крайне увлечены беседой. Некоторые женщины поглядывали на меня через плечо как на возможную соперницу. Их кавалеры тоже смотрели оценивающе. Был ли в их взглядах... интерес? Нет. Невозможно. Я медленно шла сквозь толпу, опустив глаза и гадая, какого черта меня занесло в такое шикарное место. Я узнала местных знаменитостей, например Кэй Ладусер из городского совета, возглавлявшую несколько благотворительных обществ. Она оживленно беседовала с Пьером Кастилем, симпатичным миллиардером-землеустроителем, известным как закоренелый холостяк. Он взглянул в мою сторону, и я отвела глаза, лишь потом догадавшись, куда он на самом деле смотрел: на стайку молодых, разодетых дочек мелкопоместных южан — такие барышни мелькают в светской хронике «Таймс-пикайун».
Сегодня играл джаз-банд «Smoking Time», но музыканты еще не вышли на сцену. Я слышала их раньше в «Голубом Ниле». Мне понравилась их солистка, экстравагантная девица с местами выбритой головой и сильным, гипнотическим голосом. Но я пришла сюда не только ради музыки. С кем я должна встретиться и как развернутся события? Я нервничала, но не могла не обратить внимания на высокого привлекательного мужчину, который разговаривал с длинноногой женщиной в красном, смелого покроя платье. Пока я смотрела (в надежде, что незаметно), он вдруг оставил ее и направился ко мне. Я сдулась, как шарик, когда он заступил мне путь к бару.
— Привет, — улыбнулся он.
Зеленоглазый блондин, как будто сошедший с журнальной обложки. Превосходный, сшитый на заказ костюм цвета древесного угля, белая рубашка и узкий черный галстук. Лет тридцать, чуть моложе массажиста, и мускулов больше. Не веря глазам, я взглянула на женщину в красном. Он что, ее бросил и пересек зал, чтобы поздороваться со мной!Рехнулся, что ли?
— Меня... Я Кэсси, — выдавила я, надеясь, что он не прочтет мои тревожные мысли.
