Шахразада - Красавец горбун
– Открой глаза, – прошептал он.
Его взгляд, исполненный страсти, устремился на нее. Пальцы скользнули по кораллам полуоткрытых губ. Фарида улыбнулась и, поймав ртом один палец, принялась нежно его посасывать, лаская его проворным язычком, нежно прижимаясь к мощной груди властелина.
– Глаза у тебя – словно два изумруда… – сказал он. – Мужчина за такие глаза способен отдать жизнь…
Бедр-ад-Дин нежно, едва касаясь, провел кончиками пальцев по ложбинке между ее грудями. Потом положил руки на мраморные плечи и заставил ее стать на колени.
Проснувшимся женским чутьем она поняла, чего он желает. Трепетно, едва дыша, Фарида провела языком вдоль по стержню его страсти. Его прерывистый вздох лучше любых слов сказал, что она все делает правильно. Пальцы Бедр-ад-Дина запутались в ее волосах, а дракон его желаний начал расти. Фарида ласкала это средоточие жизни, наслаждаясь ощущением своей силы и лелея в груди изумительное чувство. Она уже знала, что этот прекрасный, как сон, мужчина будет принадлежать только ей.
Бедр-ад-Дин застонал, ощутив приступ острого желания. А проворный язычок продолжал порхать вокруг нефритового стержня, совершенно сводя его с ума…
– Остановись! – Он рывком заставил ее подняться с колен. – Ты просто убьешь меня своими ласками, Фарида! Откуда ты знаешь, чего мне сейчас хочется?
– Потому что я твоя жена, и половина твоих желаний – мои желания…
Он сгорал от страсти, но все еще владел собою: нет, он не накинется зверем на свою прекрасную жену, он растянет удовольствие… насколько сможет… Ну а если он умрет сейчас, то, по крайней мере, умрет от наслаждения.
– Присядь, – попросил он. Фарида опустилась на краешек постели, а Бедр-ад-Дин стал перед нею на колени. Взяв в руки ее ножку, он принялся внимательнейшим образом ее изучать… Ступня мала и узка, каждый пальчик совершенной формы, ноготки округлые и так похожи на жемчужинки…
Он поднес маленькую ступню к губам и поцеловал. Язык скользнул по гладкой подошве, потом принялся ласкать каждый пальчик… Потом Бедр-ад-Дин стал покрывать медленными жаркими поцелуями внутреннюю поверхность ноги, от щиколотки до самого бедра. «О нет, красавица, другая ножка тоже не будет обижена!» Фарида трепетала от прикосновений этих искуснейших губ…
Он поднимался все выше, туда, где горело огнем желания ее средоточие жизни. Наконец Бедр-ад-Дин раздвинул пальцами ее потайные складочки и, откинувшись, стал жадно пожирать глазами влажную коралловую плоть. Язык устремился к потайной жемчужине…
– О-о-о-о… – прерывисто вздохнула она, слегка вздрагивая от упоения. Его умелые прикосновения воспламеняли, и Фарида ахнула – эти ощущения были необыкновенно острыми, почти болезненным.
Теперь язык Бедр-ад-Дина занялся ею всерьез. Он скользил по мягким шелковистым лепесткам ее цветка страсти, порхал по ее тайному сокровищу – и вот Фариде кажется, что сердце ее вот-вот остановится… Она уже почти рыдала от удивительных желаний, пронизывающих все ее тело.
И наконец Фарида смогла простонать:
– Пожалуйста!
И в этот миг его горячий язык проник в ее лоно, сбежал, и снова проник… Фарида закричала от наслаждения. Она вся сочилась любовными соками, и, когда Бедр-ад-Дин рывком приподнялся и страстно поцеловал ее в губы, она ощутила во рту свой собственный вкус… Теперь губы его блуждали по всему ее телу: по нежной впадинке на шее, по животу, по груди… Ее всю заливали горячие волны страсти…
Фарида уже задыхалась от желания. Она и не заметила, как они оба оказались на ложе – теперь Бедр-ад-Дин находился уже меж ее ног. Улыбаясь, он глядел на пылающую от желания девушку, которая страстно двигалась в его объятиях, прижимаясь своим трепещущим телом к его жезлу страсти.
– Взгляни на меня! – напряженным от страсти низким голосом проговорил он. – Я овладею твоей душой, как только возьму тебя… Взгляни на меня, Фарида!
Рассудок ее мутился от страсти, но она отдавала себе отчет: если она потеряет сейчас голову, то никогда уже не увидит этого чуда – своей первой ночи любви…
Шелковые ресницы взметнулись, и она послала Бедр-ад-Дину сладострастный взгляд.
– О, господин мой! – Голос ее с легкой хрипотцой околдовывал Бедр-ад-Дина. – Не мучай меня более ожиданием! Возьми меня всю, молю! Заставь меня страдать от наслаждения, которое никто, кроме тебя, не может мне подарить!
Слова эти оказались последней каплей, переполнившей чашу терпения юноши. Он соединился со своей женой и поразился тому, сколь долгожданно и сладостно это ощущение. Как она горяча, как восхитительна! Он простонал:
– А-а-а-ах, Фарида, ты убьешь меня! Я не вынесу этой сладкой муки!
Собрав все свои силы, он теперь двигался размеренно и мощно. Восхитительные ножки Фариды опоясали его чресла, две маленькие ладони ласкали лицо, вся она прижималась нему…
– О, как ты могуч, мой господин! – почти рыдала она. – Терзай, терзай меня своими ласками! Я твоя!
Страсть его казалась неистощимой. Вновь и вновь погружался он в эти дивные недра, ища и все не находя выхода своему упоению, радуясь, что его изумительная жена уже так близка к пику страсти…
Наконец, он выскользнул из нее:
– Повернись, моя обворожительная… Еще не время останавливаться. Ласкам сегодня не будет конца…
Фарида послушно повернулась и почувствовала горячие жаждущие губы, что покрывали теперь поцелуями ее спину. Ниже, еще ниже… И вот она вновь ощутила своего мужа в себе.
– О, как ты прекрасна, – прошептал срывающийся голос Бедр-ад-Дина.
Сил сдерживаться у Фариды почти не осталось, и она лишь тихим стоном смогла ответить своему мужу. Сильные руки впились в нежные бедра, лишая ее возможности пошевелиться. Бедр-ад-Дину еще никогда не приходилось испытывать столь ошеломляющей страсти. Он вонзался в свою жену и чувствовал, что падает в сверкающую пропасть все возрастающего вожделения. Вожделения, которое насытить может лишь одна женщина в огромном мире…
Фарида почувствовала трепет разгоряченной плоти в своем теле – и тут лава страсти пролилась… Бедр-ад-Дин восхищенно застонал и медленно ослабил объятия.
Он раскинулся на ложе в сладостном изнеможении. Фарида прикорнула рядом, наслаждаясь тем, сколь прекрасным может быть миг соединения тел.
Бедр-ад-Дин обернулся к ней и нежно обнял жену:
– Ни одна другая женщина в мире не может зажечь во мне такого огня! Ты волшебна… Это столь же невероятно, сколь и великолепно… Я благословляю тот день, когда стал твоим мужем!
– Я твоя раба, господин мой, я твоя жрица страсти, я твоя жена… И никогда не откажу тебе в ласках, каких бы ты ни возжелал… – с тихой гордостью произнесла Фарида.
