Любовь как закладная жизни (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна
Она не вырывалась. Наоборот, подняла ладонь и переплела их пальцы, после чего повернулась и посмотрела Вячеславу в глаза:
— Я безумно боялась за тебя, Вячек. Я с ума сходила, хочешь, спроси у Федота, — она улыбнулась уголками губ. — Но я же ни слова не сказала тебе, потому что ты считал необходимым так поступить, чтобы дальше жить. Сейчас я делаю то, что необходимо мне.
Они никогда не обсуждали то отсутствие Вячеслава. И хоть Агния была уверена в том, что ее муж ездил, чтобы отомстить Шамалко, она никогда не спрашивала его ни о чем. И сейчас Вячеславу понадобилось секунды две, чтобы поверить — она действительно об этом знает, и об этом говорит. Агния по выражению глаз любимого видела, когда он это осознал и принял. На щеках у Вячеслава появились желваки, и он сжал кулаки аж до хруста.
Однако, хоть и не сразу, он все же отпустил ее плечо, и потянулся за новой сигаретой. Тихо выругался. Быстро наклонившись, Агния на мгновение прижалась к любимому, обнимая, благодаря за понимание. После чего все же накинула платок на голову и пошла в сторону дверей. Вячеслав дошел только до притвора, наверное, чтобы убедиться, что в церкви для нее безопасно.
Однако к алтарю Агни подошла одна. Она долго стояла, рассматривая иконы. Молилась, вспоминая все, что было в ее жизни, все, через что они прошли, и то, что имели сейчас. А потом опустилась на колени перед алтарем, сняла платок, собрала одной рукой волосы и поднесла к тем хозяйственные ножницы.
Это оказалось не так просто: неудобно было изворачиваться, чтобы удерживать руку, ничего не видно, да и волосы, собранные в жгут, не так уж охотно поддавались даже таким ножницам. И все-таки Агния упорно старалась довести до конца то, что начала, испытывая внутри себя твердую убежденность, что все делает правильно. Но как же это было неудобно и сложно!
С тяжким вздохом она опустила на секундочку руки, которые занемели, и с грустью глянула на собственные светлые пряди, сейчас рассыпанные на кафеле пола. Снова подняла руку с ножницами. Только не успела ее так вывернуть, чтобы пристроиться к волосам. За спиной раздались резкие шаги, и Вячеслав выдернул ножницы у нее из пальцев:
— Бл…! Это ж хватит ума так над собой издеваться! — тихо и зло пробормотал ее муж.
И тремя движениями ножниц обрезал все, до чего Агния не достала.
Она промолчала, почему-то тайком улыбнувшись. Перекрестилась и поднялась с колен. Повернулась к мужу и тихо прошептала «спасибо». Но Вячеслав только угрюмо скривился и промолчал. А когда они отходили — оглянулся и зачем-то посмотрел на икону, изображающую «Тайную вечерю».
Вячеслав не разговаривал с ней до самого вечера. Это был впервые с той их первой ссоры, когда Агния так рвалась в Киев, а он не желал отвечать на ее звонки. Но она ни капли не обиделась. Агния слишком сильно любила и понимала мужа. И не сомневалась, что и он поймет ее, как это было всегда. Вечером, когда они сели ужинать, Вячеслав подошел к ней и с какой-то обреченностью провел обезображенной рукой по торчащим прядям, каждая из которых была разной длины.
— Они снова вырастут, Вячек, — напомнила Агния.
Обхватила его руку и прижалась губами к шрамам, уже не добавляя: «в отличие от твоих пальцев». Оба друг друга поняли и так. После чего все обиды и споры забыли.
Федот, приехавший к середине трапезы, одарил Агнию удивленным взглядом и настоятельно посоветовал сменить парикмахера. Или одолжить у самого Федота машинку для стрижки, если уж решила себя «под ноль» обкорнать.
О причинах, побудивших ее такое с собой сделать — он не спрашивал.
Через два дня, возвращаясь с очередного приема у Валентина Петровича, Агния вдруг обратила внимание на то, чего раньше не замечала: совсем недалеко, всего в двух кварталах от клиники, на первом этаже совершенно обычной многоэтажки, располагался центр детского творчества.
— Вячек, останови, пожалуйста, давай зайдем? — попросила Агния, сама не зная зачем, но испытав любопытство.
Муж со скепсисом глянул на вывеску, перевел глаза на Агнию, но все-таки остановил автомобиль, пусть и не очень понял, зачем ей это понадобилось.
Они зашли внутрь коридора, оставив охранников снаружи. Несмотря на яркий летний день, здесь царила полутьма, с трудом нарушаемая единственной лампочкой. В коридоре было прохладно. И тихо, наверное из-за каникул никакие кружки не работали. А еще, и это никакой сумрак не прятал, всюду было заметно запустение и обшарпанность. Центр, точно, не роскошествовал.
— Бусинка, ты что тут надеешься найти? — поинтересовался Вячеслав, внимательно осмотревшись.
— Не знаю, — с искренней улыбкой призналась Агния. — Просто, подумалось…
— Вы к кому? — прервав их разговор, вдруг раздался вопрос.
Они обернулись — в торце коридора, видно, выйдя из какой-то двери, стояла полная женщина среднего возраста.
— К директору, наверное, — весело ответила Агния, не дав мужу вставить ни слова.
— И что вас ко мне привело? — удивленно переспросила женщина. Даже прищурилась, словно пыталась понять — знакомы ли они.
— Скажите, а у вас есть кружок по вокалу? — поинтересовалась Агния, приблизившись.
Вячеслав за ее спиной кашлянул. Выразительно так, с намеком. Агнии стало совсем весело.
— Нет, — женщина покачала головой. — Вы ребенка хотели определить? У нас такого кружка нет, может, вы лучше в музыкальную школу…
— Нет, я хотела предложить вам такой кружок создать, — объяснила Агния, продолжая улыбаться. — Я бы с радостью такой кружок вела.
— Ох, но у нас это не предусмотрено, и денег нет, я могу сделать запрос в районо, но не уверена, что это одобрят, и выделят рабочее место с оплатой.
Теперь Вячеславу стало весело, Агния обернулась и заметила, как он ухмыляется. Муж уже понял, что у нее на уме. Сама Агния рассмеялась:
— Нет, подождите, я не за зарплатой к вам пришла, — успокоила она директора центра. — Не уверена, что вы обо мне слышали, я давно не выступала — меня зовут, звали — Агния Сотенко. Я певица с классическим образованием, кроме того, в дипломе у меня значится и специализация преподавателя вокала. Мы бы с мужем с удовольствием взяли ваш центр под опеку, — совсем огорошила она растерявшегося директора.
Женщина помолчала, а потом откашлялась:
— Понимаете, мы зависим от государственных дотаций, и к нам в основном ходят дети из… не очень обеспеченных семей. Так что вы вряд ли сможете на этом что-то заработать. Никто из них не сможет платить за уроки такого класса…
— Нет, вы не понимаете, — Агния отмахнулась. — Занятия могут быть совершенно бесплатными, или за символическую цену, которую вы обычно берете. Мне деньги не нужны.
— Тогда, что вы хотите? — кажется, директор совсем ее не поняла.
Агния вздохнула, но не перестала улыбаться:
— Хотим сделать здесь ремонт, поддержать кружки, которые у вас уже есть, создать лучшие условия для детей. Создать новые кружки, в том числе и по вокалу. От вас это не требует платы, — тезисно изложила она свои мысли, которые так неожиданно пришли, когда Агния увидела этот центр. — Правда, Вячек? — обернулась она к мужу.
Он смотрел на нее с улыбкой, не обращая никакого внимания на директора. Наклонился к самому ее уху:
— Такие твои желания нравятся мне куда больше, — тихо заметил Вячеслав.
Выпрямился и уверенно кивнул с таким выражение лица, что вряд ли кто-то рискнул бы поспорить с его решением. Во всяком случае, директор к этому точно не была готова.
— Может быть, зайдем ко мне в кабинет и поговорим конкретней? — неуверенно предложила она, указав рукой на комнату, в дверях которой они стояли.
— С удовольствием, — кивнула Агния.
Эпилог
Впервые за тот год, что прошел с создания группы вокала в центре детского творчества, ей пришлось встать рано. Обычно занятия кружков проходили вечером, когда ребята возвращалась из школ. Были, конечно, и несколько кружков для дошкольников, но Агния с ними не занималась. Потому давным-давно позабыла свою юношескую привычку рано подниматься и подстроилась под режим мужа, предпочитавшего засиживаться допоздна.
