Больше не игрушка
САША.
От опустившейся на плечо ладони Костя вздрогнул и обернулся. Получив свободу, я сделала шаг назад, так же как и блондин удивлённо глядя на Воеводина.
– Позвольте ангажировать вашу даму.
О, нет, это была не просьба – приказ отойти в сторону. Да и согласия Алекс не ждал. Оттеснив со своего пути Костика, он обхватил мою талию одной рукой и с силой припечатал меня к своей груди.
Моё тело мгновенно облизали языки пламени, будя толпу мурашек и жалящие искры, тотчас разбежавшихся по каждому миллиметру кожи. Соприкосновение наших бёдер обжигало, вызывая чувственный трепет внизу живота.
Вот почему он так на меня действует? Всегда. Первые два месяца нашего брака я сбегала, стоило мужу появиться в поле моего зрения. Он пытался со мной общаться, но я в его присутствии и слова вымолвить не могла, настолько его аура меня подавляла. Казалось, он занимал всё пространство вокруг. Своим взглядом, запахом, от которого моё тело непроизвольно дрожало, и это приводило в первобытный ужас. Я не знала, что мужчина может вызывать такие противоречивые чувства, да что там, я вообще ничего о мужчинах не знала! А тут он, от которого подгибаются колени.
Первый поцелуй, такой чувственный и нежный, стал неожиданностью и откровением. Наконец-то я осознала, что это за дрожь... И запретила себе влечение к супругу, потому что боялась стать такой как моя мать. Только это не помогло. Алекс соблазнял не спеша, словно паук затягивал в свои сети, с каждым днём поцелуи становились всё дольше и настойчивее...
Первый оргазм, мой личный. Сам супруг остался голодным, с упоением целуя мои губы и лаская пальцами чувствительный бугорок. А после сбежал, оставив меня собирать осколки разбившихся надежд, что я устою перед ним. Это оказалось невозможным. А после я окончательно замкнулась в себе, страшась лишний раз поднять глаза на собственного мужа. Боялась: он поймёт, что я из себя представляю...
А сейчас, прильнув к широкой груди, я не могла отвести взгляд от радужек цвета расплавленного серебра и не хотела, чтобы этот интимный момент заканчивался. Получается, я бежала вовсе не от него, а от самой себя и своих чувств. Стоило уйти, чтобы наконец осознать: я не шлюха, это просто он действует на меня так. Алекс и никто другой. Вот только возвращаться мне теперь некуда, я Ирина, а Сашку он уже вычеркнул из своей жизни.
Мы даже двух шагов не сделали, как музыка сменилась на что-то зажигательное, вызвав у меня разочарованный вздох. Словно поняв, что я не хочу покидать его объятия, Алекс резко меня развернул и, прижимая спиной к своему торсу, заскользил руками по моему телу, медленно обводя изгибы талии, бёдер и поглаживая ладонями живот. Прикрыв от наслаждения глаза и закинув руки на его шею, я извивалась в танце, потираясь ягодицами об восхитительно напряжённый орган, и сама сходила с ума от накрывающего с головой возбуждения. Вот сейчас это точно была не я, Сашка никогда бы не вела себя так раскрепощённо. Ей бы и в голову не пришло посреди танцпола соблазнять мужчину, всё плотнее прижимаясь спиной к мускулистой груди и легко царапая короткий ежик волос на его затылке.
Горячие ладони уже пробирались к груди, когда музыка смолкла. Тишина ударила по нервам и меня словно ледяной водой окатило. Отпрянув от мужа повернулась к нему лицом, встречаясь с взглядом, от которого колени подогнулись. Столько дикого необузданного желания, что сердце, сделав кульбит, застучало где-то в горле.
– Пойдём? – хрипло позвал Алекс и, взяв меня за руку, увлёк к нашему столику.
Марина смотрела на меня так, будто был бы у нее сейчас нож – непременно оказался бы в моей груди, причём по самую рукоять. Да и Костик сверлил обвиняющим, почти ненавидящим взглядом. А мне... В данный момент, было плевать.
– Я в дамскую комнату, – сообщила, взяв с дивана сумочку и куртку.
– Носик припудрить? – язвительно протянула соседка.
Нет, трусики выжать! С трудом подавив желание сказать ей это в лицо, я молча ушла.
Склонившись над раковиной, брызнула в лицо холодной водой, пытаясь прийти в себя. После такого танца у меня, наверное, ещё неделю голова кружиться будет. А я и не знала, что муж умеет танцевать, тем более так танцевать. Господи, я совсем запуталась в самой себе, в своих чувствах и совершенно не понимаю, что мне делать дальше. Единственное, в чём уверена: в зал я не вернусь.
Наспех поправив макияж, надела куртку и выскользнула в коридор, намереваясь по-тихому сбежать, пока никто меня не хватился. Успела сделать лишь пару шагов, как неожиданно со спины обхватили чьи-то руки. Дёрнувшись, с силой воткнула шпильку в ногу своего захватчика. Взвыв, он меня не отпустил, лишь немного разжал руки, этого хватило, чтобы развернуться и наконец узнать, кто же это такой настырный. Костя.
Стремительно толкнув меня к стене, прижимая к ней лопатками, он навис надо мной и потянулся губами к моим. Представив, что он меня поцелует, я передёрнулась от отвращения и прижала ладошку ко рту, пытаясь предотвратить обмуслякивание моих губ. Успела в последний момент, и поцелуй пришёлся на тыльную сторону ладони. Разозлившись, я оттолкнула горе-ухажёра и с яростью зашипела:
– Какого чёрта ты делаешь? Неужели так тяжело понять, что ты мне не нравишься? Я разве давала тебе хотя бы малейший повод так себя вести?
– А этому бугаю, значит, можно? Ты же и не знаешь его совсем, а чуть из трусов посреди клуба не выпрыгнула. Вот что бабки животворящие делают, да? – произнёс он с издёвкой.
– Это моё дело, в какой момент и перед кем из трусов выпрыгивать, тебя это не касается, ты мне никто, звать тебя никак и вообще ты ни о чём! – отчеканила я холодно и, отпихнув растерявшегося мужчину, побежала на выход.
Вылетев на свежий воздух, перевела дыхание, застегнула куртку до самого подбородка и повернулась, сразу же замирая. Алекс стоял, прислонившись спиной к колонне. Запрокинув голову и прикрыв веки, он поднёс к губам сигарету, тут же выпустив клубы сизого дыма. Скользнув глазами по мужской шее, ощутила дикое желание прижаться губами к быстро бьющейся жилке. Кадык дёрнулся, привлекая моё внимание, и только теперь я заметила напряжённые скулы. Злится. Подождите, но он не мог выйти на улицу, не увидев нас с Костей. А раз я не уловила его присутствия, это было в тот момент, когда блондин целовал мою ладонь.
