Купленная. Игра вслепую (СИ) - Владон Евгения

На угрозу определенного формата это, конечно же, не тянуло, но мне хватило и того смысла, которого Глеб даже не думал скрывать. Вот именно. Того, что я так боялась все это время. Неизбежного с ним столкновения. Наедине… В интимной обстановке и… в его руках.

Только сейчас я поняла, насколько не была готова к этому. Вместо того, чтобы все предыдущее время настраивать себя морально на предстоящую с Глебом встречу, на его прикосновения и неминуемый прессинг его близости, я занималась не пойми чем, думая не понятно о чем. А теперь…

А что теперь? Теперь у меня всего несколько минут, чтобы отдышаться, подавить в себе панические приступы подступивших к горлу рыданий и хоть как-то унять в руках и ногах ненормальный тремор. Если я не сорвусь в истерику, когда скоро увижу Стрельникова-старшего на пороге этой квартиры, то это точно будет сродни чуду. Хотя все равно не представляю как. То, что мне удалось поговорить с ним по телефону, при этом ни разу не сорвавшись и даже сумев изобразить чувство "искренней" радости, не означало ровным счетом ничего. Я ведь не видела его лица, как и он моего. Иллюзия мнимой "безопасности" сделало свое черное, но не думаю, что у меня так же "легко" получится притвориться, когда я увижу его воочию… Очень и очень скоро. Единственный выход, если и был, то, весьма сомнительный.

ГЛАВА четвертая

— Прости, что выгляжу такой… дерганной, но я… Волнуюсь сейчас, не передать словами, как страшно.

Как ни странно, но Глеб не стал подниматься, попросив меня спуститься во двор к его машине без чьей-либо помощи и сопровождения. Может это и было в какой-то степени хорошо, но явно не для меня. Спускаться в туфлях на высоком каблуке по ступенькам, при этом кое-как придерживая длинную, еще и пышную юбку вместе с ридикюлем всего в двух руках — задачка не для слабонервных. Зато немного отвлеклась, совершенно не беспокоясь, насколько чумной я сейчас выглядела.

— Не наговаривай. Выглядишь великолепно, как и должно настоящей принцессе. Это я немного протормозил. Надо было прислать тебе кого-нибудь из отеля или нанять домашнего "стилиста", чтобы помог и одеться, и дойти до машины. Почему-то решил, что у тебя должны быть для подобных случаев подружки-помощницы.

Да, это очень забавно и даже смешно, но в тот момент я действительно была спасена собственным платьем, в котором так просто в пассажирский салон огромного кроссовера премиум-класса не заберешься. Так что я совершенно на себя не наговаривала, чувствуя себя в те минуты далеко не принцессой, а, как минимум, раскоряченной лягушкой. Разве что еще не квакала, но крякнула пару раз по любому.

— Я вообще-то приезжая из другого города. За месяц проживания в дико огромном мегаполисе, успела только найти на свои пятые точки несколько убойных проблем и всего половину ветреной подруги с многофункциональным шилом в жопе. — пока я устраивалась на задних сидениях рядом с почти бездействующим Глебом, успела даже посетовать на свою никчемную жизнь и тем самым подчеркнуть свое реальное положение — очень и очень плачевное.

Хоть какая-то, но передышка. Да и не хотелось мне сейчас выглядеть очаровательной Одри Хэпберн. Мне вообще никуда не хотелось ехать. И смотреть на сидевшего рядом Глеба тоже, прекрасно понимая, насколько это невозможно. Что мне придется это сделать в ближайшие секунды. Поскольку не ощущать его взгляда и буквально окутывающей со всех сторон физической близости — сродни нереальной фантастике. Он не только пропитал собой весь эфир окружающего салона, оставив на всех вещах свой пожизненный отпечаток, но и пытался теперь проделать то же самое и со мной. Забраться мне под платье, просочится под кожу, наполнить своим сладким ядом мою кровь и сдавить свои ласковые пальцы на моем горле. Ему даже ничего не нужно было для этого делать в физическом смысле данного слова. Я чувствовала его планомерный захват моей немощной сущности и частично парализованного тела без каких-либо прямых действий с его стороны. И чем дольше находилась рядом в замкнутом пространстве со своим палачом, тем острее ощущала именно его. Только его. Везде, повсюду, постоянно… От скользящего по моей коже взгляда, до проникающих в мои нервы раскаленных игл его ментальных прикосновений. Как будто он делал это специально. Заставлял насильно все это чувствовать, вытесняя за пределы этой чертовой машины всех и вся. Даже меня… прошлую… Ту, которая все последние дни пыталась ему сопротивляться, умирая час за часом из-за самой ужасной для себя потери.

Зря он так сейчас старался. Все равно у него ничего получится. Если он только не стремится добить меня окончательно. Прежней я уже едва ли снова стану, а для обновленной… еще слишком рано. Да и не хочу я обновляться или чтобы кто-то меня обновлял. Почему меня нельзя было просто оставить в покое хотя бы на неделю или две? Вначале убьют, расстреляв в упор буквально, а потом требуют, чтобы я улыбалась, как отбитая на всю голову счастливая дурочка, и мчалась со всех ног по первому же зову своего хозяина неважно куда и на кой.

— Половину? Это как? — естественно, Глеб не смог остаться безучастным зрителем, наблюдая со стороны за всеми моими жалкими потугами придать себе более-менее смотрибельный вид. Правда меня так и порывало попросить, чтобы он не прикасался ко мне. Даже к платью.

Хорошо, что мы сейчас в машине, и мое любое паническое вздрагивание едва не на каждое касание мужчины можно было смело списать на вибрацию автомобиля во время езды. Но что будет, когда мы доберемся до места назначения? И что будет уже сейчас, когда я перестану расправлять юбку и мне придется взглянуть в Его лицо? У меня уже начались приступы панического удушья, или я сама неосознанно задерживаю дыхание, пока сердце не начинает биться о ребра надрывными судорогами, требуя незамедлительного глотка кислорода.

— Половину, в смысле… Наполовину подруга, наполовину не пойми что. — дыши, Алька, дыши. Не забывай дышать.

Легко сказать, когда поднимаешь свой взгляд к лицу человека, который всего за несколько последних дней превратился для тебя в живое воплощение Князя Тьмы. Он и до этого никогда не выглядел светлым ангелом, всегда вызывая во мне только темные ассоциации — ведьмак, архимаг… Инквизитор. А в пределах пассажирского салона кроссовера, наполненного из-за тонированных окон невесомой дымкой полупрозрачных теней, данная фантасмагория еще больше усиливалась, придавая чеканным чертам мужчины ирреальную глубину ни с чем несопоставимого мистицизма. Плюс мнимое между нами расстояние в несколько сантиметров, которого, если так подумать, вообще не существовало, поскольку я больше его не чувствовала. Только одну прессующую близость смертельной для себя опасности в физическом теле сидящего передо мной человека, уже практически полностью поглотившего меня в себя.

— Что-то мало верится, чтобы с тобой можно было общаться только "наполовину". Судя по всему, вы из-за чего-то недавно поссорились, раз ты так нелестно о ней отзываешься.

Одно дело просто ощущать, как он на тебя смотрит и как затягивает слово за словом свою ментальную сеть на твоей чувствительной коже, и другое… Когда видишь это прямо в упор. Глядя в его глаза. Принимая сминающую мощь его колдовского взгляда своим слишком хрупким и совершенно для этого не готовым сознанием.

— На вряд ли это можно назвать ссорой. Во всяком случае с моей стороны. Да и не люблю я всех этих выяснений отношений. А у Ксюхи это, видимо, в порядке вещей. Придумать какую-нибудь причину, обидеться, надуться и сделать вид, что мы сами должны догадаться из-за чего. Сейчас вот тоже вильнула хвостиком, мол очень занята с новым клиентом, поэтому не беспокойте ее, пока она сама не даст о себе знать.

Едва ли я изводилась столь бурным желанием выкладывать всю подноготную своей дружбы с Луневой человеку, которому, на деле, было на все это откровенно начхать. Скорее, это нервное. Попытка сбежать от его же удушающих захватов невыносимой близости. Отвлечься на что-то менее безопасное, пусть даже и на подобную глупость.