Полюса притяжения (СИ) - Тодорова Елена
«Мать вашу…»
— Обязательно.
Несмотря на бьющиеся внутри нее знакомые и незнакомые переживания, с кофемашиной Шахина успешно справляется. Мысленно подгоняет Дениса. Когда же он спускается, отчаянно стесняется его общества, ненавидя свой организм за этот абсолютно нелепый рефлекс.
Что она хотела сказать этим «кажется» и незаконченной формой «влюбляюсь»? Внутри нее этот процесс давным-давно завершен. Любит она Рагнарина. Любит. Безумно. Что бы он ответил, если бы она сформулировала свое признание правильно? Верит ли в любовь с первого взгляда? Верит ли, в принципе, в любовь? А вдруг он из тех, кто отрицает большие чувства?
Ей вдруг становится страшно до ужаса.
А Денис сидит напротив и как ни в чем не бывало потягивает приготовленный ею кофе. Смотрит прямо в глаза. Его-то не смущает ее корявое признание и близость, в частности. Абсолютно.
Сознание Янки начинают долбить неожиданные мысли.
Какие у него были отношения с женщинами до нее? Любил ли он кого-нибудь? Приводил вот так вот домой? Смотрел так же?
Ревнует? Да, ревнует. До трясучки. С этим водоворотом мыслей даже об отце забыла. А надо бы уже выдвигаться домой. Время не стоит на месте, тикает.
— Хорошо? Вкусно? Получилось? — не выдерживая напряжения, заваливает Дениса вопросами.
— Замри, Янка. Что ты дергаешься, словно под тобой стул горит?
Подпирая ладонью подбородок, Шахина выдавливает из себя сладчайшую улыбку.
— Спешишь? — так же «сладко» улыбаясь, подмигивает Рагнарин.
Насмехается? Издевается? Проверяет? Чего добивается?
Яне вдруг кажется, что он видит ее насквозь и намеренно вытягивает из нее эмоции, которые она всеми силами пытается подавить.
Ее смех слышится фальшиво, но уж как есть. В том состоянии лучше бы у нее не получилось.
— Нет. Просто смотрю на тебя. М-м-м, любуюсь, Денисочка.
— М-м-м… Может, тогда подойдешь, поцелуешь? Что зря любоваться?
Спрыгивая со своего стула, без промедления преодолевает разделявшее их расстояние. Протискиваясь между коленей, кладет руки мужчине на грудь. Наконец, и в его глазах мелькает удивление. А Шахиной настолько это нравится, что она решается действовать еще смелее. Прижимается вплотную. Из-за того, что Рагнарин сидит на барном стуле, а она стоит, их лица оказываются практически на одном уровне. Впервые. При полном дневном освещении может заглянуть непосредственно ему в глаза.
Впускает. Внутри него ветрено. Лицо спокойное, а в глазах целая буря эмоций.
Сильный. Уравновешенный. Северный.
— Денис… — голос обрывается несознательно.
Обхватывая его лицо ладонями, трется губами. Слизывает с его губ насыщенную горько-сладкую крепость напитка и, прикрывая веки, шумно выдыхает.
— Вкусно.
Хоть кофе она не любит, с ним вкусно.
Ладони Рагнарина крепче сжимают ее бедра. Язык жарко проталкивается в рот, но действует не агрессивно. Мягко и неторопливо ласкает. Внизу живота Яны снова скапливается горячее и интенсивное напряжение. Ощутив между ног влажность, в первый момент поддается рефлекторной панике. Отстраняясь, невидящим взглядом смотрит ему в глаза. Подсчитывает дни цикла. Понимая, что до менструации далеко, не сдерживаясь, с волнением обращается к Денису, как к единственному источнику информации.
— Так нормально?
— Что?
— То, что у меня там прямо сейчас становится мокро? — краснеет, указывая глазами вниз.
«Твою мать, ей же девятнадцать…»
«Как можно оставаться настолько неосведомленной?»
«Хотя откуда она это должна знать?»
— Нормально. Ты возбуждаешься. Это естественная реакция организма.
Янка издает какой-то задушенный крякающий звук и прячет лицо, прикасаясь к его щеке своей щекой.
— Ты все знаешь, а я вообще ничего…
— Все, что нужно, я тебе расскажу.
— Мне продолжать тебя целовать?
— Если хочешь.
Хочет. И целует. В этот раз он еще осторожнее принимает ее ласку. Двигая губами так же неторопливо, как и она, вероятно, пытается удержать их обоюдную страсть в каких-то рамках. И она, на самом деле, в тот момент благодарна ему за это.
Скользнув ладонями на затылок Дениса, просовывает пальцы за ворот рубашки и с восторгом отмечает, как его кожу стягивает дрожью. Инстинктивно увеличивая напор, стонет ему в рот. Прижимается ближе, в каких-то сумасшедших и запредельных попытках соединиться с ним воедино. Пробраться в его тело. Пролезть в самую душу.
Денис, оказавшись неподготовленным к такому накалу внутренних ощущений, буквально дуреет от происходящего. Прежде ведь принимал действительность с каким-то разумным и оправданным равнодушием.
«Девственница, и девственница».
«Что такого?»
«Ничего особенного».
Только вот по факту обнаруживает, что то, как его тело отзывается на ее распускающуюся, словно дикий цветок, сексуальность, неожиданно сносит твердокаменному Рагнарину голову.
Сдвигая ладони, обхватывает ими Янкины ягодицы. Свешивая колени вниз, съезжает к самому краю стула и крепко вжимается в низ ее живота пахом. Отрываясь от его губ, девушка со свистом хватает воздух и цепляется пальцами за воротник рубашки. А потом, округляя глаза, громко и как-то изумленно охает.
— Обалдеть…
Денис тормозит. Вдыхая, задерживает дыхание. Чуть откидывая голову назад, планомерно выдыхает. Прикрывая веки, прикладывается лбом к плечу девушки.
— Да, Янка, должен предупредить, еще немного, и мы останемся дома.
Она прочищает горло, но все равно сипит совсем тихо:
— Тогда давай выезжать. М-мм… Ты должен отпустить меня.
Отпускает. И словно озабоченный пацан, провожает голодным взглядом до самой двери.
— Идешь? — оборачиваясь, прижимает ладони к пунцовым щекам. — Правда, давай поспешим.
По дороге Шахина чувствует себя крайне взволнованной, и уже не только из-за поцелуя. Переживает, что больше часа прошло с того момента, как она обещала перезвонить отцу. Но, благо у него хватает терпения самому ей не наяривать.
У подъезда прощаются быстро. Рагнарин даже мотор не глушит. Янка коротко клюет его в губы и выбегает на мороз. Махнув на прощание, почти вприпрыжку несется к дому.
Глава 13
Я же своей рукою
Сердце твоё прикрою…
© Агата Кристи «Черное сердце»
Второй раз Яна входит в его квартиру гораздо смелее. С порога хохочет. А оглядываясь на хозяина, заявляет абсолютно бесхитростно:
— Я уже знаю, что сделаю в твоей спальне. Присмотрела несколько идей, пока ты работал.
— Захватила-таки территорию, султанша, — усмехается, проходя за ней в гостиную. — А я думал, пока я работал, ты училась.
— Поучиться тоже успела. Никогда не оставляю на последний момент, делала наработки в четверг, — на мгновение приобретает серьезный вид. А потом, перепрыгивая на другую тему, снова смеется с таким забористым озорством, что у Дениса в груди искрит. — А фотографии на стенах спальни будут мои. Хочу, чтобы я была первым человеком, которого ты видишь, просыпаясь.
Качая головой, он тоже смеется.
Помимо всего прочего, нравятся ему в ней эти контрасты. Как бы то ни было, Янку нельзя назвать пустой и легкомысленной. Она многогранная. Эмоциональная, порывистая и искренняя. Но существуют вещи, к которым она относится действительно серьезно. Рагнарин успел заметить, что о них она просто не говорит, предпочитая делиться тем, что эмоционально впечатляет ее яркую натуру.
— Чтобы я видел тебя, когда просыпаюсь, ты должна у меня оставаться ночевать. Каждый день.
Только высказав предложение, осознает, что в самом деле готов с ней проводить каждый день. Каждый вечер. Немногочисленные выходные. Каждую свободную минуту.
— Каждый день не получится.
— Что так, звездочка? — машинально идет в наступление, прихватывая девушку за талию. Впивается взглядом во всполошенное таким неожиданным захватом личико. — Есть что-то или кто-то важнее?
