Степанида Воск - Чувственная пытка
– Ого, – только и смогла вымолвить, понимая, что шеф на встречу может и не попасть. – Чего же вы молчали?
– Думал, сам справлюсь.
– Вам уже ничего не поможет, – вынесла свой вердикт, показав грязную тряпку и свои выпачканные руки. – Надо как-то иначе.
– Может, водкой попробовать? – предложил он. – Все же там есть спирт.
– А давайте.
Чем черт не шутит? Вдруг что-нибудь получится.
– А может, у вас все же спирт найдется? – решила уточнить на всякий случай.
– Может, и найдется, – прохрипел Неждан.
Твою ж мать, как он только открывает рот, я чувствую волну дрожи, пробегающую вдоль тела. И ведь не скажешь – молчи… Подумает, что больная на всю голову. Вот один только что подумал подобное. Будет и второй. В вашем полку прибыло, господа начальники. Можете вызывать карету скорой помощи для своей сотрудницы.
Свет из окна падал на лицо Неждана и несколько смягчал словно высеченные из камня черты. Вот странно, если смотреть по отдельности на глаза, брови, нос, скулы, подбородок, губы, то все очень красивое и пропорциональное, но вместе возникает ощущение какой-то неправильности.
– Подойдите и возьмите в баре.
Генеральный продолжал сидеть в медитативной позе, по крайней мере, руки были развернуты ладонями вверх и лежали так на столе.
И в какую дверцу мне ломиться? Шкаф со множеством отделений занимал одну из стен. Интерьер, выдержанный в строгом стиле, не позволял догадаться, за какой дверцей спрятаны бумаги, а за какой – минибар.
– Э-э, а в каком?
Стоя, как тот осел между двух стогов сена, я не могла определиться, за какую ручку потянуть.
– Третий ряд, четвертая по счету, – подсказал мне шеф.
Так, и какой у нас третий ряд? Начнем считать сверху. Итак: первый, второй, третий. И на фига бар делать так низко? Ну, у богатых свои причуды, а уж у начальствующего состава так вообще тараканы величиной с блюдце в головах бегают. На то они и начальство, чтобы мыслить объемно и с размахом. Ага. С рядом определилась, теперь надо с дверцей. Вот и четвертая. Тянем.
Лучше бы я этого не делала.
Сзади раздался окрик Неждана.
– Нет. Я же показал на другую!
Но было уже поздно. Из шкафа, как узник, вырвался на свободу большой мяч… упал на пол и поскакал по комнате. За ним последовали его меньшие собратья, рассыпавшись цыплятами по ковру.
Я с удивлением взирала на футбольный мяч и три мячика для тенниса. И кто во все это играет? Ответ напрашивался сам собой. Хозяин кабинета. Следом хотелось спросить, и где во все это он играет? Логичней было бы предположить, что в специально отведенных местах. Но как-то подозрительно чисты были мячи для тенниса, да и у футбольного мяча все швы до сих пор белые.
Я кинулась собирать разбежавшееся по полу войско. Схватила два теннисных в одну руку, потянулась за третьим, добавила к остальным, попыталась удержать все вместе – вроде как держится. Настигла футбольный и его захватила кистью, постаралась поднять. В это время теннисные мячи вырвались на свободу, решив, что жизнь в моей руке их не устраивает, и вновь раскатились по полу. Я с горестным вздохом выпустила футбольный, который не успела оторвать от пола, и вновь потянулась за мячами, для чего даже встала на колени и поползла по полу.
Теперь я решила поступить иначе, а именно собрать все теннисные мячи вместе, прижать их к себе и только затем потянуться за футбольным. На коленях я подползла к желтым негодникам и по одному сложила в левую руку, отчего пальцы растопырились наподобие граблей.
– Ага. Попались. Не вырветесь от меня, – бормотала себе под нос, счастливая, что мне удалось поймать часть разбежавшихся негодяев.
Осталось дело за малым: поднять футбольный, затем встать на ноги, аккуратненько сложить их на место и закрыть дверцу. Мысль о том, что можно это действие разбить на несколько мелких, но более эффективных, меня даже не посетила, настолько захватил азарт. Неужели я не смогу справиться с какими-то мячиками?
– Теперь ты…
Я потянулась с растопыренными пальцами за большим мячом. Подцепила рукой и покатила вначале по полу, а потом и по себе. И только собралась встать, как почувствовала чей-то взгляд.
Поскольку кроме меня и Неждана никого в помещении не было, соответственно, взгляд принадлежал ему.
Такого тягучего откровенного желания во взгляде я не встречала никогда ранее. Взгляд был направлен на меня, он манил, притягивая к себе, вызывая желание приблизиться и утонуть в черном омуте глаз. Во рту моментально пересохло. То, что он взирал на меня сверху вниз, а я находилась на коленях, придавало пикантности ситуации. Сердце сорвалось в бешеный галоп.
Последней каплей стал дурманящий запах с легким ароматом муската, стелющийся откуда-то снизу. Похоже, что мячи пропитались ароматом хозяина от близкого контакта.
Сознание поплыло…
* * *– Да, мой господин. Вы приказали, и я пришла. Я у ваших ног, – произнесла я, глядя в пол.
– Слишком долго тебя пришлось ждать, непокорная рабыня.
Хриплый голос господина вызвал волны дрожи во всем теле. Только ему подвластна магия голоса, и он пользуется этим, не замечая, не отдавая себе отчета в том, как она влияет на окружающих.
– Мой господин, я спешила, я старалась беспрекословно выполнить ваше пожелание, но…
– Никаких но. Разве могут быть какие-то «но», когда речь идет о моих желаниях? – грозно прорычал владыка моего сердца.
– Нет, господин. Никаких, – подобострастно произнесла я.
– То-то же, – сменил гнев на милость владетель моих дум. – Так что тебя задержало, ничтожнейшая из рабынь?
Когда господин находился в таком состоянии, ему нельзя было перечить, а иначе последствия могли быть непредсказуемыми. Он мог заставить меня известными только ему способами подняться на вершину блаженства и остановить за несколько мгновений до вершины, истекающую соками и молящую подарить наслаждение, не дав желаемого.
– Когда я спешила к вам, мой господин, на меня налетел светловолосый синеглазый вихрь с телом человека, но душой демона. Такой же темной и погрязшей в грехе. Я всеми силами стремилась избавиться от его объятий, я изворачивалась, я молила не трогать мое тело, чтобы его грязные руки не осквернили то, что принадлежит вам, мой господин.
Властитель моей души вскочил на ноги и в безумном гневе прокричал:
– Да как он смеет покушаться на то, что принадлежит лишь мне одному! Я найду его и уничтожу, чего бы мне это ни стоило!
Он был прекрасен в своем гневе. Волосы блестящими змеями струились по плечам, глаза пылали черным огнем. Тело источало неимоверный жар, кажется, только дотронься – и сгоришь живьем. И от тебя не останется даже кучки пепла. Он заставлял стремиться к нему, вызывал желание раствориться в нем, ощутить себя его частью.
Волны гнева распространялись во все стороны с бешеной скоростью и сметали все на своем пути. Они зачаровывали и пугали.
Я все ниже и ниже склоняла голову, сидя на коленях, боясь впасть в немилость. Ведь неизвестно, какое решение он примет. Может быть, он посчитает, что это я виновата в случившемся? И пожелает наказать меня.
А нет ничего страшнее, чем наказание от него.
А вдруг он пожелает вообще лишить меня этого? Лишить возможности видеть его. Вдыхать его запах. Слышать его голос. Чувствовать его руки.
Нет. Нет. Только не это. Все что угодно, только не подобное наказание. Я выдержу все, но такое не смогу пережить.
– Поднимись с колен и подойди ко мне, ничтожнейшая из рабынь, – приказал мой господин.
Я немедля выполнила пожелание. Метнулась к ногам этого величайшего из мужчин и покорной служанкой застыла у его ног, прижимаясь к ним. Радуясь тому, что он мне это позволил.
– Спасибо, о мой повелитель, – воскликнула я, целуя руку, лежащую на колене.
– За что? – прохрипел низкий голос.
– За то, что позволяешь быть подле тебя, чувствовать тебя, ощущать себя рядом с тобою, наслаждаясь божественной магией, исходящей от тебя.
* * *– Кхе-кхе.
Легкое покашливание выдернуло меня из видения.
Я проморгалась, радуясь, что по-прежнему нахожусь в том же месте, в котором оно меня застало. И даже в той же самой позе. То есть я все так же стояла на коленях и прижимала к себе мячи одного большого мальчика. А этот мальчик, размером с книжный шкаф, горящими глазами смотрел на меня. И, о Боже, он умеет краснеть.
Никогда бы не подумала. Всегда считала это прерогативой юных барышень, которые воспитывались в пансионе для благородных девиц или где-нибудь на необитаемом острове и которые впервые услышали бранное слово, обозначающее мужской половой орган. Оказывается, нет. Мужчины тоже умеют очаровательно краснеть.
Может быть, мне стоит перенять эту привычку у Неждана, а я, наоборот, рвусь в бой после какого-нибудь казуса, которые случаются со мной все чаще и чаще.
– Вот, хотел племяннику подарить, да никак руки не доходят забрать с работы, – начал оправдываться мужчина.
