Эмма Марс - Спальня, в которой ты, он и я
Вот так он предстал передо мной во всей своей красе: человек – ходячий алфавит, решивший обучить меня собственной манере выражать свои мысли. И находить нужные слова для этого. Не играть словами и не заменять ими чувства. Но подобрать такие, которые несут в себе смысл, которые можно ощутить всем телом.
Почти не видя его в темноте, я все равно чувствую, как колышется пространство между нами и воздух уплотняется и вибрирует на манер исполняемой под сурдинку музыки: «Words like violence break the silence, come crashing in, into my little world».
Все предметы, что были в комнате, кажется, растворились и рассыпались на кусочки, которые плавно кружатся рядом с нами. Скоро все исчезает. Остается только он. И я. И этот волшебный свет.
Он медленно приближается. Он не торопится. Мы оба никуда не спешим, ни он, ни я. У нас впереди целая ночь, и еще будет время внести изменения в эту страницу, которая останется между нами как первый набросок.
Он совсем близко. Он смотрит на меня, и его нежный взгляд пронзает меня насквозь. От этого где-то в глубине моего лона сразу воспламеняются огоньки, которые жгут меня изнутри. «Painful to me, pierce right through me. Can’t you understand, oh my little girl?» Луи жестом повторяет приказание, тихонько постукивая пальцем себе по губам. Его ангельский пальчик касается верхней губы в ритме электронной музыки. Я поняла урок: наши тела, и только они, имеют право выражать свои чувства. На них возложена безумно сложная задача исцелить наши раны и заполнить трещины, которые до сих пор нас разделяют.
Его руки первыми приступают к делу, ласковые посланники предстоящего наслаждения. Они никогда не были так близки к моему телу, как сейчас. Такие тонкие, они, тем не менее, кажутся мне крепкими и сильными.
Он освобождает меня от шелковых лепестков светлого кружева двумя-тремя деликатными движениями. Платье бесшумно опускается волнами на восточный ковер. На мне больше нет ничего, кроме высокого лифа и трусиков, сияющих в темноте своей белизной, призывая луну на праздник. Теплые дрожащие ладони ложатся на мою талию, и я ощущаю, как мое тело начинает светиться от прикосновения его рук. Наша кожа воссоединяется, сливается и становится одной материей. «All I ever wanted, all I ever needed is here, in my arms. Words are very unnecessary, they can only do harm». Наконец он принадлежит мне. А я – ему. Мы преодолели все препятствия, мы всех победили. Мы нашли друг друга.
Однако пробегающий по телу легкий озноб изобличает его сомнения: он все еще не может в это поверить. Потому сжимает объятия. Он крепко меня держит. Он не хочет меня отпускать. Он так крепко стискивает ладони вокруг моей талии, будто боится, что я улечу. Но, тем не менее, несмотря на его порыв удержать меня, я знаю, что он хочет видеть меня совершенно свободной. Его любовь не станет для меня душной тюрьмой, где все будет делаться по команде.
В свою очередь, я начинаю так сильно дрожать, что кажется, сейчас все мое тело сведет судорога и я рухну на пол. Только благодаря тому, что он поддерживает меня, мне удается устоять на ногах. Но то, что он сильнее обнимает меня, совсем лишает меня сил, я млею, я изнемогаю. Он – причина проблемы, и он ее решение. Он – моя боль и лекарство от нее.
Я хочу обрушиться на его тело, испытать его силу и отдаться ему целиком.
Но это совсем не то, что ему надо. Он приподнимает меня и ставит на ноги. Он хочет, чтобы я устояла, сильная, прямая, гордая. Божественная. Я не буду тряпичной куклой в его руках, податливой и безвольной. Он не допустит, чтобы я проскочила галопом по всем этапам, он хочет открыть во мне все, на что я способна, он не торопится просто овладеть моим телом. Кто-нибудь раньше любил меня так? Кто-нибудь обожал меня до такой степени, чтобы обещать сразу и тысячи пыток, и тысячи наслаждений, в равной степени мучительных и нежных, неотделимых одни от других? В моих глазах появляются слезы и тут же проливаются потоком. Но я не могу позволить себе расслабиться. Мне надо как-то действовать. Я тоже должна схватить его в охапку. Я должна почувствовать рельеф его тела, вонзить ему в бок ногти, как альпинистские кошки. Я хочу вскарабкаться на него.
Он уже завоевал мое тело, мое сердце, мою душу. Теперь я тоже хочу овладеть им, как мужчина обладает женщиной. Наступает моя очередь вдохнуть силы в каждую клеточку его тела, заставить циркулировать по телу обновленную кровь. Мой черед вдохнуть в него жизнь.
Неожиданно резкий смех доносится с улицы через открытое окно, и мы затихаем, как свечи от сквозняка. Но мы не можем и не хотим позволить себе погаснуть окончательно. Мы все еще горим. Наши тела пока не соприкоснулись, они томятся в ожидании. Как две планеты, слишком близко приблизившиеся друг к другу. Они полыхают, и соприкосновение стало бы болезненным.
К аромату одеколона примешивается благоухание его тела, открывшееся мне в первый раз. И снизу до меня поднимается запах его интимной зоны, я чувствую его фаллос, возбужденный и изголодавшийся, в полной готовности. Он выпрямляется напротив меня и преодолевает последние сантиметры, разделяющие нас. У меня такое чувство, что наши отношения будут гармоничными, если судить по тому, с каким изяществом аромат наших тел дополняет друг друга, как грациозно сплетаются наши волосы.
Touchdown.
Да, в этот раз я начинаю первая, я первая бросаюсь в атаку. Я беру в руки его член, бархатистая нежность которого становится для меня приятной неожиданностью, и осторожно подношу к своей влажной вагине. Легкое прикосновение головки пениса к клитору действует как электрический разряд. И от этого разряда открывается единственная расщелина, которая только того и ждала.
У меня перехватывает дыхание, огненный шар, как поток лавы, медленно скатывается из груди в низ живота, вызывая невыразимо приятные ощущения в теле. Я прогибаюсь назад почти пополам, и приоткрываются мои жадные губы. От страсти и вожделения я испускаю стон. И тут новая волна накатывает изнутри и сотрясает мое тело так, что ноги слабеют, и я начинаю заваливаться. Я полыхаю и истекаю одновременно. Я расплавляюсь.
Целые годы томления проносятся передо мной, но я – как моряк у штурвала, на него накатил девятый вал, он пошатнулся, но устоял. Я тоже выпрямляюсь, я опять стою прямо и владею своим телом.
Вот уже несколько недель, как я жду только этого мгновения: он и я. Несколько месяцев он тоже об этом мечтает. Долгожданный и долго ждавший, он уже рядом. Такова уж его судьба – ублажить меня.
Конечно, его фаллос не станет довольствоваться коротким мгновением наслаждения. Это было бы слишком просто. У него в запасе еще куча изысканных испытаний, которым он готов меня подвергнуть. Нужно, чтобы я несколько раз дошла до оргазма, чтобы удовлетворить его. Нужно, чтобы я еще много раз показала, как люблю его. Ему необходим еще миллион всяких нежностей: чарующие лобзания, мурлыканье, ласки, приятные жесты, пылающие страстью глаза.
