Почувствуй, насколько мне безразлично (СИ) - Юдина Екатерина
Вот только, на парковке столкнулась с Картером. Он посмотрел на меня, как на мусор. Я же предпочла вовсе проигнорировать его существование. Вот только, проходя мимо машины альфы, заметила, что на капоте находился учебник. Но больше внимания привлекли ключи, которые лежали на нем. Вернее, брелок.
Он мне показался смутно знакомым. Я даже замедлила шаг. Затем вовсе остановилась.
Только спустя несколько секунд до меня дошло, что этот брелок состоял из плетенных нитей. Небольшой квадратик закрытый в прозрачную смолу.
И знакомым он мне показался по той причине, что я раньше плела такие квадратики. Как раз в то время, когда на летних каникулах сидела в доме Картера. Он еще говорил, что я трачу время впустую, а мне, наоборот, как раз нечем было себя занять.
Подойдя ближе, я пальцами прикоснулась к брелку. Прямо очень похоже на те, которые я плела. Я и не знала, что кто-то еще такое делает. Тем более, настолько же неровно, как и я в прошлом, будучи еще мелкой.
И зачем Картеру такой уродливый брелок?
Я приподняла брелок, как внезапно пальцы обдало болью и я только сейчас поняла, что Картер, оказавшись рядом со мной, сжал мою ладонь в своей. Сильно. Так, что всю руку обожгло.
— Отпусти. Мне больно, — я стиснула зубы и попыталась отдернуть руки.
— Еще раз прикоснешься к нему и поплатишься за это пальцами, — он отпустил мою ладонь. Лишь после этого я смогла быстрым шагом отстраниться. Мне и подходить вообще не следовало.
— Не сильно и хотелось, — сухо произнесла, после чего развернулась и быстрым шагом пошла к своей машине. Ладонь болела и я подумала о том, что Картер явно ненормальный так, как только что смотрел на меня так, словно был готов убить лишь за то, что я прикоснулась к этому уродливому брелку.
Глава 18. Начинается
Возвращаясь в сестринство, я быстро поднялась по ступенькам, после чего распахнула входную дверь и, увидев несколько девчонок в холле, тут же им сказала:
— Собирайтесь и другим передайте, что мы сейчас едем на море. Через полчаса, чтобы все были готовы…
Я не договорила. Вообще запнулась на середине фразы, так как уловила нечто странно. Явно что-то не так. В доме воздух был пропитан тяжестью и девчонки выглядели слишком встревоженными. У Мии вовсе дрожали руки.
— Что-то случилось? — спросила, направляясь к диванам, на которых сидели сестры. Только этим утром мы затянули мебель обратно в дом. Стекол в окнах у нас до сих пор не было. Чтобы их поставить, нужны деньги, что уж никак не вписывалось в бюджет как минимум, этого месяца.
— Селен, нам только что позвонили из больницы, — Мия нервно поднялась на ноги и пошла мне на встречу. — Мона и Харпер у них. В… В реанимации.
Делая очередной шаг, я ощутила, как ноги подкосились. Вообще почва ушла из-под ног и, вместо твердой поверхности, я будто бы шагала по плавленой резине.
— Что ты только что сказала? — я переспросила. Даже качнула головой, а затем взглядом впилась в Мию. — Что произошло? Я только утром видела Мону. Ты… Ты уверена, что это не ошибка?
— Сегодня была очередь Моны и Харпер закупать продукты, — это уже сказала Адри. Она и все остальные сестры, которые находились в холле, тоже пошли к нам. — Их, судя по всему, подловили по дороге в магазин. И, думаю, ты понимаешь, кто это сделал.
— Кэли, — сорвалось с моих губ, но качнув головой, я тут же спросила: — Какое состояние у Моны и Харпер?
— Не очень хорошее, — Мия пальцами сжала ткань своего платья. — Но, когда мне звонили из больницы, толком ничего не сказали. Только то, что их доставили туда в тяжелом состоянии.
— Значит, срочно едем в больницу, — ответила на тяжелом выдохе.
Буквально через пять минут все сестринство собралось в имеющихся у нас двух стареньких машинах. Места, естественно было мало. Вернее, его вообще не имелось, но разве хоть кто-то сейчас обратил на это внимание?
Полчаса и вот мы в больнице. Поднимающие шум и создающие настоящий хаос в коридорах. Так, что медсестры даже захотели нас выгнать. Но ведь мы не намеренно всем мешали. Просто в панике пытались понять, что с нашими сестрами.
Когда же нам удалось донести это до персонала больницы, нам наконец-то предоставили информацию.
Оказалось, что Харпер уже несколько раз приходила в себя. Состояние у нее тяжелое, но далеко не критичное.
А вот с Моной все намного хуже. Касательно нее пока что врачи даже ничего не хотели говорить.
Сказав сестрам собраться в холле больницы и тихо сидеть, иначе нас отсюда точно скоро выгонят, я сама сделала вид, что хочу сходить за водой. Но, на самом деле, вышла на улицу, пошла в проулок, где меня никто не видел и уже там, упершись ладонью о бетонную стену согнулась, не в состоянии нормально дышать.
Было настолько плохо, как, казалось, вообще невозможно. Эмоционально раздирало на части и физически трясло. Душило.
Мы с Моной были знакомы не так давно. Лишь с начала учебы, но вместе уже прошли через такой ад, в котором возникало понимание, что никого ближе просто быть не может. А теперь… теперь… теперь…
— Все будет хорошо, — прошептала. Сильно жмурясь. Но все еще задыхаясь.
***Через пару часов, когда Харпер перевели в обычную палату, меня и еще нескольких девчонок пустили к ней. Буквально на десять минут, но хотя бы так. Мы успели быстро поговорить. И от Харпер узнали, что произошло.
Оказалось, что в городе их схватили несколько мужчин. Люди. Каждому около сорока. Они затащили Мону и Харпер в проулок и там избили. Словно они и живыми существами не являлись. Молча, но жестоко. Лишь в конце сказав, что-то касательно того, что это им напоминание о том, что нужно знать свое место.
Естественно, становилось ясно, что это дело рук Кэли.
Судя по всему, это ответ за то, что мы использованные презервативы спрятали в ее кровати. Но раньше Кэли не заходила настолько далеко. Да, имелся факт жажды моего отчисления, что тоже равноценно смерти. Бывали жестокие издевательства. Травля.
Но чтобы настолько жестокое избиение, будто вовсе в желании убить… Такого не случалось.
Когда вечером у нас в сестринстве было собрание касательно произошедшего, Анимари, предположила, что Кэли просто наняла каких-то отморозков, а они уже перешли грань. Сами по себе. Без приказа. А Кэли, может, просто хотела немного припугнуть.
Я же была другого мнения. В частности, я считала, что Кэли повысила ставки игры, ведь у нее на это возможность была, а у нас — нет.
Например, мы, естественно, написали заявление в полицию, но уже сейчас прекрасно понимали, что ни к чему это не приведет. Скорее мир разломится на части, чем Кэли получит наказание.
А это не просто злило. Ощущение настолько жженой несправедливости, вены рвала и, казалось, что я уже захлебывалась собственной кровью. Если бы эта сука была бы рядом, я придушила бы ее собственными руками. Пусть и пошла бы после этого на пожизненное.
Еще и Мия позже сказала, что Кэли хвасталась тем, что сделала, когда мимо нее проходила одна из наших сестер.
***Поздно вечером я все-таки поехала к морю. Одна. Найдя безлюдный пляж, легла на песок и открыла термос с кофе.
Сказать, что тут было красиво, значит, ничего не сказать. Ночное море одновременно и пугало и завораживало. Шум волн поглощал. А небо бескрайнее и полностью усыпанное звездами. Это была та обстановка, которая могла утянуть в себя. Окутать.
Но, наверное, я была далеко не в том состоянии, чтобы со мной нечто такое могло произойти.
Я ведь сегодня впервые узнала новые грани ярости. Те, которые были выше моего понимания. Но они подарили мне осознание того, как можно ненавидеть человека настолько сильно, чтобы желать свернуть ему шею собственными руками.
Телефон, лежащей в кармане моей юбки завибрировал. Я тут же достала его. Думала, что это из сестринства писали, но, на самом деле сообщение пришло от неизвестного номера. Я нахмурилась, но открыла его:
