Приворот, да не тот
Дезмонд
– Так когда, вы говорите, видели Тейну в последний раз? – я взглянул на вмиг побледневшую хозяйку таверны. Нет, она вряд ли что-то знала, скорее, ее пугал сам факт допроса и мое положение. Но в страхе люди выдают то, что предпочли бы скрыть, и я этим умело пользовался.
– Говорю ж, пять али шесть недель назад, Сиятельный, – женщина чуть склонила голову. Бессознательный жест признания моего положения. – Она отработала смену. Говорю ж, выходные она подрабатывала, в другие дни учеба у нее время занимала. Да тяжело сиротушке одной, повезло, что дар проклюнулся; училась, науку изучала. Иногда у нас с книжками сидела. Прилежная малышка.
– Я не прошу ее описывать, – с трудом подавил желание закатить глаза. – С кем она общалась? Дружила ли с кем? Может, любимый был?
– Был один, чернявенький такой. О, как вы! – женщина хохотнула, но быстро опомнилась. – Общались они. Тейнушка при нем ой как улыбалась, расцветала.
– Подробнее опишите внешность.
– Ох, какой же вы воспитанный. Со мной, и на «вы», – разулыбалась она, забывшись.
– Внешность, – напомнил я.
– Так высокий, фигуристый. Вроде молодой, но вас, магов, разве разберешь? Вот вам сколько? Вдруг за пятьсотку! Так вот, молоденький, красивый парень. Тоже из магической вашей академки. В синем он ходил, вот, – она вскинула палец вверх. Пока что это первое информативное заявление с ее стороны. Синий носили адепты с факультета боевой магии.
Я распрощался с хозяйкой и покинул таверну. Довольно прибранная, чистая, она привлекала хорошую публику, находилась недалеко от центра. Тейна, пропавшая месяц назад адептка академии, работала в этой таверне на протяжении полугода, показывала хорошие результаты учебы. Но вдруг исчезла с вещами, оставив заявление об отчислении. Родителей нет, сообщить о пропаже, если оно имеет место, некому. Четыре девушки пропало за последние полгода. Просто в один день ушли, оставив после себя заявление об уходе либо записку. Такое бывает, но не так часто. И если бы не странная смерть Мариуса фон Лейтена, никто бы и не обратил внимания на внезапное исчезновение адепток. Мариус был моим другом, и я считаю своим долгом разобраться в обстоятельствах его смерти. Не мог он так нелепо умереть. Мариус умудрялся создать щиты, даже когда падал в стельку пьяный. А тут лестница. Я уже неделю в городе, но ничего выяснить так и не удалось. Потому, натолкнувшись на тупик в расследовании смерти Мариуса, я решил рассмотреть все возможные версии. Даже самые невероятные. Но кто знал, что в академии наткнусь на приворот маленькой невинной нимфы?
«Проклятие любви», как я его окрестил, не дает житья. Я постоянно думаю об Эмилии, меня неимоверно тянет к ней. Без нее сердце просто разрывает тоской, не говоря о постоянном желании овладеть ей. Радуюсь лишь тому, что в ее присутствии здравомыслие отказывает не до конца, и я до сих пор не лишил ее невинности. Хотя, честное слово, с трудом сдерживаюсь. Она так на меня смотрит, будто и ждет момента, когда я сорвусь. Мы провели ночь вместе. Из необходимости, ведь заклинание не дает нам долго находиться в разлуке. Совместные ночи помогают притушить силу влечения, что позволяет нам нормально жить и заниматься своими делами днем. А ночь с ней упоительная и тяжелая одновременно. Эмилия невинна, непорочна. У меня язык не поворачивается попросить ее подключить свой очаровательный ротик к удовлетворению уже моих желаний. Как он и не поворачивается сообщить о том, что она является обладательницей еще одной прелестной дырочки, которая может решить наши проблемы. Раньше я никогда не задумывался о чувствах женщин, но раньше в моей постели и не оказывались невинные девы. По крайней мере, столь невинные и неискушенные.
К себе я вернулся ни с чем. До вечера просидел над бумагами, пока не ощутил открытие портала. Я передал Эмилии артефакт телепорта в свой дом. Работа и до этого требовала массы усилий, ведь мысли каждый раз ускользали, воспроизводя образ среброволосой нимфы. А с ее появлением я окончательно отбросил бумаги и покинул кабинет. Эмилия уже шла мне на встречу. Как всегда прекрасная, с идеально прямой осанкой и уложенными в сложную прическу волосами. Мне больше нравилось, когда она ходила с распущенными волосами, но такие вольности она себе редко позволяла. Сейчас она переодела брюки и пришла ко мне в легком платье. Не скажу, что я одобрял ее смелый наряд, но она пришла на пару такой несчастной, что я не мог не заступиться за нее хотя бы словом.
Как только она оказалась в моих объятиях, чувство тоски в груди отпустило, даже дышать стало легче. Я вдохнул нежный аромат волос Эмилии, уже активно занимаясь распутыванием прически. Эмилия потянулась ко мне за поцелуем, я буквально впился в ее губы, сразу проникая языком в ее рот. Такая вкусная, такая желанная и такая недоступная.
