Девочка из снов (СИ) - Резник Юлия

— Иса? — шепчу я, облизав губы.

— Что?

Ничего… Трясу головой. Что тут скажешь? Я приникаю к нему всем телом. Прячу лицо в основании шеи и замираю в попытке вновь обрести равновесие на уходящей из-под ног земле. Там, за занавесками, последняя весенняя ночь ласкает горы холодным лунным светом. А здесь, между нами, совсем темно. Мы стоим, не шевелясь, уже долго-долго, и лампочки медленно гаснут. Веду дрожащими на кончиках пальцами вверх по его ребрам к сердцу. Теперь становится намного понятней, почему меня к нему так невозможно тянет. И я должна… Я обязана его отпустить, да. Но когда он прижимается губами к моему соленому от слез виску, я забываю о том, что правильно. На первый план выходит потребность. Быть с ним. И кажется, я умру, если он отстранится. Я с силой вжимаюсь пальцами в его предплечья. Целую пульсирующую жилку на шее, слизываю с кожи выступивший бисеринками пот. Иса рычит, запрокидывает голову так, что жилы максимально натягиваются, а кадык рефлекторно вздрагивает при каждом сиплом вдохе. Ходит туда-сюда.

Как же хорошо. Какой же он красивый… Мой…

Иса перехватывает инициативу в два счета. Расстегивает парку, которую я не удосужилась снять. Лифчик я после бани надевать не стала. Его взгляду открывается вид на мои истерзанные Акаем соски. И меня будто холодной водой окатывает.

— Нет, подожди, нет…

— Т-ш-ш… Больно, да? Я сейчас пожалею.

Мне больно не физически! Мне больно от того, что он видел. И от того, что ему приходится делать. Он же наверняка меня возненавидит за это. Господи… А пока Иса наклоняет темноволосую голову и осторожно вбирает в рот вершинку. Он посасывает её, зализывает. Легонько дует… Я извиваюсь. Я прошу еще. Всхлипываю, хриплю, пропускаю сквозь пальцы его шелковистые волосы. Желание сбивает с ног, и это так страшно — в моем возрасте осознать, каким оно может быть с мужчиной, которого я сама для себя выбрала. Мы не срываемся в похоть, даже когда доходим, наконец, до кровати и на нее падаем. Это что-то совершенно другое. Даже когда я вполне приземленным движением развожу ноги, а он раскрывает меня большими пальцами и лижет… Это другое, да. Такое глубокое, что меня будто изнутри плавит. Я хочу его. Хочу им обладать. Спрятать ото всех. И никому не показывать.

Его движения становятся более откровенными. Иногда он ненадолго отстраняется, с жадностью наблюдая за моими реакциями и тут же возвращаясь к прерванному занятию. Его юркий язык делает что-то невообразимое с моим телом, бабочкой порхая по клитору.

— Пожалуйста, Иса…

Он резким хищным движением взмывает вверх. Накрывает меня своим телом и жарко шепчет:

— Повтори!

— Пожалуйста, Иса…

Первый толчок приходится прямо на ту самую точку. Я кричу, закидываю ноги выше, максимально для него открываясь. Очень быстро наши движения теряют всякую последовательность. Свет перед глазами меркнет. Нет ничего. Нет будущего. Нет прошлого. Только этот миг, только нестерпимое желание стать с ним одним целым. Касаться его губ, волос, кожи. Сжимать мышцами, заставляя грязно ругаться на ушко… Ощущая под ним незнакомое раньше блаженство.

Глава 11

Иса

— Ты должен уйти. Я серьезно…

Голос Саны дрожит и срывается после только-только пережитого оргазма. Она никак не может остановиться и подкидывает бедра снова и снова, жадно выжимая из меня последние капли. И все равно меня гонит…

Плевать. Я не уйду. Но вовсе не потому, что прямо сейчас готов выступить против Акая. Нет. Какие бы эмоции я ни испытывал, очень важно им не поддаваться. Темекай не тот соперник, которого можно беспечно сбросить со счетов. Хотя бы потому, что я не знаю, чем он её держит.

Возня Саны подо мной не проходит даром. Опавший в момент оргазма член вновь крепнет и наливается силой. Её глаза изумленно расширяются, когда до нее доходит, к чему идет. Юркий розовый язычок проходится по губам, разукрашенным моими поцелуями в алый. Кажется, Сана смущается под моим взглядом. Опускает ресницы и мучительно краснеет. А я… я удивляюсь тому, что ей удалось сохранить в себе эту трогательную чистоту. Хотя, ей-богу, не знаю, как у нее это получилось.

Наверное, ситуация, в которой мы оказались, по-настоящему чудовищна. Вполне возможно, уже очень скоро я просто сдохну от ревности, но прямо сейчас я ничего не хочу ею портить. Мне, напротив, хочется внести в происходящее немного легкости. Ведь обуревающие меня чувства с такой силой давят на грудь, что если это давление не ослабить, они просто меня раздавят.

А ведь я не думал, что способен на чувства…

Опираюсь на локоть, смещаюсь вбок и… выхожу из неё. Сана осоловело моргает.

— Ч-что ты делаешь?

— Ухожу. Разве ты не этого хотела?

Её губы потрясенно приоткрываются. Я скатываюсь к краю кровати и хочу было встать, когда она на меня нападает. Поддаваясь ей, валюсь на спину. Она тут же забирается на меня сверху.

— Нет! — щурит черные глаза Сана.

— Нет? — смеюсь я.

— Нет! Я же… Ты же…

— Что?

— Не можешь уйти, не закончив начатое.

Её круглые коленки сжимают мои бока. Она открыта самым бесстыжим образом. Скольжу жадным взглядом по ее изумительным сиськам, плоскому животику с продольной бороздкой, ведущей от центра груди к лобку. И ниже, туда, где все блестит от наших соков. Сана ерзает на моем стояке. Её взгляд расфокусирован, волосы всклочены, и выглядит это настолько же дико, насколько и притягательно.

— Ну, так закончи это сама.

— Ч-что?

— Давай, — зажимаю ствол в кулаке. — Ты справишься. Это все равно что езда в седле. Ты же любишь конные прогулки?

Сана глубоко дышит. И медлит… Медлит. А у меня, самого, мать его, терпеливого мужика на планете, обученного ждать столько, сколько потребуется, чтобы сделать один единственный выстрел на поражение, никакого терпения не остается. Я обхватываю ее попку ладонями и резко на себя насаживаю. Сана хнычет. И начинает движение. Поначалу у нее выходит довольно рвано, но ведь не в этом суть. Я готов кончить от одной только мысли о том, кто со мной. Да-да, от одной только мысли. И я ведь даже не знаю, счастье это или наказание. За все мои грехи. Карма, чтоб ей пусто было… Смотрю в ее глаза и понимаю, что мне все равно! Желание плещется где-то на уровне космоса, возбуждение достигает критических отметок, давление такое, что достаточно легкого дуновения ветра, чтобы рвануло. И взрыв неминуемо происходит. Она жалобно хнычет и, не прекращая дикой скачки, ритмично меня сжимает. А миллиард световых лет спустя падает мне на грудь полностью обессилевшая.

Касаюсь пульса Саны на шее. Улыбаюсь сыто, убедившись, что с ней все хорошо. И некоторое время лежу под ней, не шевелясь. Наслаждаясь нежным ароматом женщины и её тяжестью. Помимо прочего в комнате пахнет сексом. Еще бы. Мы не предохранялись. Каким чертом я думал — не знаю. Может, не думал вовсе, а лишь хотел пометить её, как и всякий зверь. Впрочем, я вполне отчетливо понимаю, что эти метки ни черта мне не дадут. Ревность отравляет душу ядом. Я пытаюсь себя убедить, что это не навсегда. Но от одной мысли, что мне ее придется делить с другим… Я теряю всякое подобие цивилизованности. Зверь во мне рычит и скалит зубы. Мое. Я пока не понимаю, как буду его обуздывать.

Осторожно, стараясь не разбудить, перекладываю Сану на постель. В следующий раз нам нужно быть осторожнее. А потому, как бы это ни было унизительно, пока Сана спит, я готовлю пути отступления. Разбираюсь с системой сигнализации, проверяю окна, из которых в случае чего смогу выскользнуть, и нахожу самый короткий путь до своего дома. К Сане я возвращаюсь под утро. Продрогший до костей. Она вздрагивает, когда я касаюсь её ледяными ладонями. Открывает глаза, моргает и, очевидно, все вспомнив, резко садится.

— Сколько времени? Ты почему еще здесь?! Это опасно! Уходи, Иса…

— Уйду. Но сначала мы поговорим. Мне нужно понимать, что тебя возле него держит.

— Поговорим в другой раз. Сейчас это небезопасно. Акай может в любой момент вернуться!