Жених моей матери (СИ) - Борискова Ольга

— Ну уж нет! — заартачилась она, безуспешно пытаясь меня остановить. Силы были не равны, и мы остановились лишь достигнув подножья лестницы. — Ты зачем меня с собой потащил? Чтобы я в номере одна куковала? — глаза её были полны праведного гнева, ноздри раздувались, губы поджаты. Ну до чего же красивая, а когда злится — особенно.

Я невольно улыбнулся.

— Я взял тебя с собой, потому что ты проходишь стажировку у меня, забыла?

— Помню! Потому и не понимаю. Руслан, я же не тупица какая-то, могу тебе помочь.

— В проводке разбираешься? — немного подумав, все же пошутил я. Ситуация была не для смеха, конечно, но…

— Ха-ха! Шутник! — тряхнула она головой и высвободила-таки руку из моей хватки. — Что ты будешь делать? — уже серьезно спросила Олеся, проводив взглядом одну из горничных, пролетевшую мимо нас, будто электровеник. Видимо, Виктор внял моим словам. Хорошо.

— Думаю, электрик уже работает. — Я сделал шаг в направлении холла, где находились подсобные помещения, и кивком пригласил Олесю следовать за мной. — Дело не в сгоревшей проводке, а во времени. Необходимо понять, насколько все серьезно. Аварийная сеть не способна полностью заменить основную. А ждать, когда починят свет… — Я вздохнул. Остановился у одной из дверей и отпер ключ картой. — Проходи.

— Чей это кабинет? — войдя в небольшое, но уютное и хорошо обставленное помещение с большим окном и светло-серыми занавесками, спросила Олеся.

— Управляющего. Но на сегодня — мой, — подойдя к креслу, уселся я в него и глянул на застывшую Олеську снизу вверх.

Она смотрела на меня, и я не мог понять, о чем она думает. Это ж надо. Девке двадцать, а я не могу понять, какие в её хорошенькой головке мысли бродят.

— Присаживайся, — взглядом указал на стул с другой стороны стола.

Она уселась, поправила светлые локоны и, положив ладони на поверхность стола, поинтересовалась:

— И часто у тебя такие вот форс-мажоры случаются?

— Не особо, — усмехнулся я и расслабленно выдохнул.

Меня немного отпустило. Все оказалось не так страшно, как описал Виктор по телефону. Судя по всему, к моменту возникновения проблем с проводкой, большая часть подготовительных работ была уже выполнена. Благо, при реставрации здания мы проработали каждую мелочь, поэтому неполадки затронули не всё разом, а лишь один этаж и лифтовую зону. Всё решаемо. Ночку поработают — оплачу в двойном размере. Думаю, в обиде никто не останется. Денег для людей я не жалею, но только если вижу, что пашут. Да и запуск отеля — дело всегда очень нервозное. Иной раз, первые гости уже на ресепшене получают ключи от номеров, а тем временем в этих самых номерах еще вовсю идет уборка. Горничная едва успевает выйти и выдохнуть, а тут уже заселение.

Повезло, что этот отель не настолько большой, как мои гостиницы в Америке и на побережье Черного моря. Там малой кровью мы бы не обошлись.

— Руслан, что я могу сделать?

— Бери тряпку и помогай горничным. — Я наслаждался, наблюдая за тем, как вытягивается Лесино лицо. Понимание, что я шучу, пришло к ней, впрочем, быстро, и взгляд её снова наполнился злостью.

— А если серьезно?

— А если серьезно… — задумался. — Обзвони приглашенных гостей на завтрашнее открытие. Подтверди, что начало в семь вечера, и мы очень их ждем.

— То есть полебезить? — вскинула брови.

— Быть вежливой, — поправил я её. — В гостиничном бизнесе нужно всегда оставаться предельно вежливым. Это сфера гостеприимства и…

— Клиент всегда прав. Да-да. Знаю. — Она вдруг встала и, обойдя стол, остановилась рядом со мной.

Все во мне мигом отозвалось на её прикосновение. Она запустила пальцы в мои волосы и погладила. Вторая рука коснулась моей щеки. Поймав, я притянул её ладошку к губам и поцеловал. И только услышав её судорожный вздох, понял, что опять, черт возьми, происходит. Поднял на неё взгляд полный немой мольбы и тихо произнес:

— Не надо, Лесь.

Она кивнула и… села мне на колени. Снова провела по волосам, а после коснулась лба своим и шумно вздохнула. Взгляд мой устремился в вырез её блузки. Я тяжело сглотнул и прикрыл глаза. Оттолкнуть бы её, да сил нет.

— А как надо, Руслан? — спросила Олеся.

— Зачем ты меня провоцируешь? — все же отстранив её, посмотрел в глаза. — Хочешь удостовериться, что у меня на тебя стоит? Стоит! — перехватив её руку, прижал к своему твердому паху. — Я хочу тебя. Постоянно. Но это неправильно.

— А как правильно? — кривая усмешка тронула её губы. — С моей матерью спать, когда меня хочешь, — правильно?!

— Чего ты хочешь добиться? — Я резко поднялся, она тоже встала и отошла, продолжая смотреть мне в глаза. — Чтобы я бросил твою мать? Ты правда этого хочешь?

— Хочу. — Вздернула подбородок.

— Ради тебя? — Сделал шаг к ней, и теперь её грудь касалась моей. Ничерта я её не понимаю, эту девочку. То ненавидит и проклинает, то сама лезет. Я теряюсь в ней. В её карих бездонных глазах я теряю самого себя.

— Телефоны, — выдавила она.

— Что? — не понял я.

— Номера телефонов приглашенных гостей дай мне. Я обзвоню, — выговорила она как-то отстраненно и холодно.

Едва придя в себя, я кивнул. Телефоны. Гости. Открытие отеля. И плевать на эту белобрысую ведьму! Плевать.



Глава 10 

Олеся

Я вошла на кухню и, нажав кнопку на чайнике, устало присела на стул. Запустила пальцы в волосы и помассировала кожу головы. День этот не принес мне ничего хорошего. Из отеля мы уехали лишь в восемь вечера, и свой визит к Кате мне пришлось отложить. Да и, признаться, я слишком вымоталась, находясь рядом с Агатовым, чтобы получить еще хоть малую долю не очень приятной информации от любовницы папы.

Еще и этот… Я не могу его игнорировать. Я не могу игнорировать чувства и желания, которые во мне вызывает этот человек. И чем больше я пытаюсь, тем сильнее моя тяга к нему.

«Ты хочешь, чтобы я бросил твою мать?»

«Хочу»

«Ради тебя?»

Мне хотелось ответить Руслану. Ответить так, как говорит мне мое сердце. Да! Да, я хочу, чтобы он бросил мою маму! Ради меня! Что это?! Влечение? Страсть, желание или сто пятьдесят тысяч других чувств, не имеющих отношения к любви, но я… Хочу. Броситься в пучину наслаждений и будь что будет. Только как после всего этого я смогу маме в глаза смотреть? И думать, что я предала память об отце. Да и разве есть будущее у меня и Руслана? Он циничный, самовлюбленный баран. А я… я просто дура, влезшая в отношения мамы и её жениха весьма оригинальным способом. Неудивительно, что он считает меня легкодоступной — я прикладываю все усилия, чтобы он не посмел думать иначе. Идиотка.

Вот и сегодня, после моего концерта в кабинете, Руслан окинул меня ледяным взглядом, сунул флешку с файлом, где были номера телефонов приглашенных на открытие и, кивнув на лежавший на столе ноут, процедил:

— Разберешься сама.

А после вышел, и больше я его не видела.

Свет в итоге починили гораздо быстрее, чем я думала. Когда у меня уже болели скулы от приклеенной к лицу улыбки, с которой я облизывала гостей, список наконец закончился. Маме, которая тоже была в этом списке, я звонить не стала. Думаю, Руслан ей забыть о вечере не даст. Меня, конечно же, среди приглашенных не было. Не то чтобы я сильно любила все эти светские вечера, но… Руслан пойдет на вечер с мамой. А меня он даже не пригласил.

Встретились мы с Агатовым лишь перед отъездом. Он молча открыл передо мной дверь автомобиля, а потом так же молча захлопнул её, стоило мне забраться в салон. Усевшись рядом с другой стороны, он снова окинул меня взглядом и выговорил:

— Спасибо за работу.

— Пожалуйста, — ответила я ему с той же интонацией и уткнулась в телефон.

А после, уже когда мы оказались на парковке возле офиса, написала смс Кате, что наша встреча переносится, села в свою Ауди и уехала.

Не уехала. Сбежала.

Чайник шумно закипел и выключился, я вздрогнула, уже совсем о нем забыв. Поднявшись, открыла верхнюю дверцу шкафчика, намереваясь достать чай, однако передумала. Нет, тут нужно что-нибудь посерьезнее чая. Закрыла дверцу и наклонилась к нижней полке. Там у меня была припасена бутылка Мартини. Мы с девчонками так и не собрались, чтобы отметить окончание сессии в своем, так сказать, узком кругу. Машка укатила на все лето в Америку, Ирка — к отцу в Германию, а Олеся Хавронская прыгнула в постель к Руслану Агатову. Девки узнают, засмеют.