Екатерина Владимирова - За гранью снов (СИ)
- Ты не выйдешь?
- Нет.
- Будешь слушать?!
- Буду.
Что ж, правдиво. Я набрала нужный номер и бросила быстрый взгляд на Штефана. Он закурил.
- Да? – услышала я мужской голос на том конце провода и даже вздрогнула от неожиданности.
- Пап, привет, - выговорила я. - Это я…
- Каролла, девочка моя! – тут же вскричал Димитрий. - Где ты? Что с тобой? Ты в порядке?
Его дрожавший взволнованный голос бил меня по нервам, вынуждая сдерживать стон.
- Всё в порядке, пап, - выговорила я, чувствуя, как горло режет от застрявших в нем слез. - Со мной всё хорошо, - о ком я плакала сейчас? Об отце и его волнении? Или о его боли? Наверное, всё смешалось.
- Где ты? - спросил Димитрий. - Это он? Штефан, да?! Он?! Я убью его!
Я приоткрыла рот, чтобы солгать, но Штефан резко повернулся ко мне.
- Говори по делу, - коротко посоветовал он. - Я слышу его крики и отсюда.
- Пап, со мной все в порядке, - тут же успокоила я отца, стараясь, чтобы голос звучал твердо. - Он мне ничего не сделал, - я посмотрела на Кэйвано, тот повернулся ко мне лицом с вздернутыми бровями. - И не сделает, - уверенно добавила я. - Пожалуйста, не волнуйся! Я сама так решила!
- Где ты, Каролла, девочка моя? Где ты? Я найду этого ублюдка!..
Я чуть не поперхнулась, с ужасом уставившись на Штефана, лицо которого лишь немного исказилось.
- Я здесь… в гостях, - выдавила я из себя. - Правда. Я сама так хочу! Я же написала тебе всё в записке, - прикрыв глаза, солгала я. – Прости, что не поговорила с тобой лично, просто... Мне нужно подумать. Всё самой решить, понимаешь? – горло сдавил острый спазм.
- Каролла…
- Я люблю тебя, - выговорила я, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. – Очень люблю, пап. Но я...
- Всё, - отбросив сигарету, заявил Штефан и подошел ко мне. - Пора заканчивать.
- Мне пора, пап, - быстро проговорила я, следя за тем, как Штефан приближается. - Я еще позвоню, - посмотрела на Кэйвано, но по его застывшему лицу ничего не поняла. - Завтра, наверное. Люблю тебя…
- Постой! Каролла!..
Но Штефан уже отобрал у меня телефон, вырывая тот из рук.
- Разговор закончен, - заявил он, сверкнув глазами. - Позвонишь ему завтра, как и обещала, - и с этими словами вышел из комнаты. А я стояла и смотрела ему вслед не в силах произнести ни слова.
В сердце шла борьба за чувство, которое я действительно испытывала к этому демону. Борьба между ненавистью и любовью. И любовь побеждала.
34 глава
Прости меня, люблю
Это была бесконечно долгая неделя. Дни тянулись, перетекая один в другой с грубой монотонностью и глухой неспешностью. Мне казалось, что прошла целая жизнь, промелькнула мимо меня, а я и не заметила. Что было, когда, как, с кем? Хотя, глупый вопрос, - с кем. Со Штефаном, конечно же. Вот только что-то между нами было не так. Он был холоден и сдержан, до ужаса сдержан и хладнокровен, даже в моменты, когда я, якобы случайно задевала его рукой или локтем, пытаясь обратить на себя внимание. Он почти не реагировал. То есть, как не реагировал, реакция его тела была, стремительная и горячая, и глаза его горели, подобно факелу, вот только лицо... оно по-прежнему оставалось непроницаемым, больше напоминая маску изо льда. А я желала прежней импульсивности, горячности и вспыльчивости, когда он мог прижать меня к стене и высказать всё, что ему вздумается. Но хладнокровие в нем всегда одерживало верх.
Тот разговор, произошедший три дня назад, до сих пор стоял между нами. Я это чувствовала. Я не знала, хотел ли он сознаться мне во всем изначально, но очень сомневалась в этом. Скорее всего, это произошло спонтанно, по велению эмоций, чувств, требования организма энергетически разрядиться. Но тот факт, что он доверил свою тайну мне, говорил о многом. Честно, он говорил мне всё о Штефане Кэйвано.
Я долго не верила, что он... не родной сын Кэйвано. Не могла даже на мгновение предположить, что он – ублюдок. Он не чурался этого слова, даже, наоборот, как-то решительно произносил его передо мной. Иногда мне даже казалось, что специально, чтобы проверить мою реакцию. Так вызывающе, что мне даже становилось страшно. Зачем он это делал, я не понимала. Боролся с собой и с судьбой? Горько смеясь, показывал на своем опыте, как порой обманчива внешняя личина нашего «я»? А я старалась не слушать его признаний. Мне не нужны были его слова, уверения, напоминания, я все равно не верила, что он... не Князь. Всё в нем, от кончиков пальцев ног до тонкого волоска на голове, кричало, что именно он истинный правитель. Пусть он не родной сын своему отцу, и все же... он Князь. И этого не изменить и не исправить. Так есть, потому что так должно быть. И его тайна уйдет вместе со мной. Никто и никогда не узнает ее. И не просто потому, что мне так захотелось, а потому, что так тоже должно быть.
- Кто-нибудь еще знает? – спросила я его как-то.
Он сразу понял, о чем я его спрашиваю, и покачал головой.
- Все, кто знали, или умерли, или погибли, - пронзив меня до основания, он добавил: - Не по моей вине.
Я промолчала, подумав, что это означает лишь одно: я одна осведомлена, кто есть Князь Кэйвано на самом деле. Только я и он. Тайна между нами, что скрепила нас, будто тонкая серебряная нить. Он доверил мне эту тайну, образуя между нами эту нерушимую связь. И никому ее не порвать теперь...
- Только ты знаешь, - будто прочитав мои мысли, сдержанно выговорил Штефан.
- Да, - вскинула я на него дрожащий взгляд, - только я.
Я удивлялась его сдержанности, отстраненной холодности, которые он демонстрировал мне в последнее время. И не была уверена, что мне это нравится. Я желала вернуть того Штефана, которого знала в Багровом мысе, того, который был жесток и горяч, безжалостен и неистов. Того, которого полюбила...
Я любила его. Да, я его любила. Больше, чем ненавидела. Может быть, я никогда по-настоящему его и не ненавидела? Была обижена той болью, что испытала, его неверием, вскрывшейся, как плохо зажившая рана, яростью и ревностью. Но еще больше – его отрицанием чувства. Того, что не могло не быть. Иначе, зачем ему устраивать всё это? Зачем похищать меня из-под носа отца, увозить в далекую Норвегию, где мы будем лишь вдвоем, где сможем выяснить всё до конца, поговори, наконец, по душам? Он рисковал, но все же сделал это, пошел на отчаянный, немыслимый по всем допустимым меркам поступок. Похитил меня. А до этого... присылал цветы, подарки и открытки. Неужели просто так всё это? У Штефана Кэйвано – просто так? У Штефана Кэйвано, который никогда ничего не делает просто так!? Я не верила в это. И почему глаза на происходящее открылись мне лишь сейчас? Когда он... сделал еще один шаг мне навстречу. Признался, открылся, доверился. Этого я не могла не оценить.
