Люби меня
Красиво, стильно и значимо.
Но…
Что-то пошло против Сашиных планов. А я даже не знаю, что. Хотя, чтобы догадаться, много ума не надо.
Александр Георгиев: Спускайся. Я внизу.
Смотрю на эту эсэмэску и как никогда сильно радуюсь. Есть что-то особенное в том, что он не спрашивает, а именно зовет. Сейчас для меня это равносильно: «Прыгай. Я поймаю».
Тонирую пудрой все предательские покраснения и подкрашиваю глаза. Не хочу, чтобы Сашка узнал, сколько я сегодня плакала.
Прихватываю кое-какие вещи и спускаюсь.
– Ты как? Нормально? – спрашивая, задерживает на мне взгляд.
Я только села. Не успела его поцеловать.
– Все супер!
Тянусь через консоль и прижимаюсь – губами, лицом, грудью.
– Мама тебе что-то говорила? – тот же внимательный взгляд.
И у меня жжет от перенапряжения нервы. До паленого мяса. До крови. До боли.
– Нет, – отмахиваюсь. – А что? Тебе говорила что-то?
В глазах снова скапливаются чертовы слезы. Но, слава Богу, удается их проморгать.
– Нет. Мне ничего не говорила, – отзывается Сашка. – Ты, если вдруг что, не стесняйся. Скажет что-то неприятное, сразу мне говори. Я ей вставлю мозги. Договорились?
– Угу… Договорились, – улыбаюсь уже искренне. Радуюсь, что он не только ее, но и меня от нее защитить готов. Хоть я и не собираюсь накалять отношения, это очень важно. – А сейчас куда? Покатаемся?
– Можно.
И мы едем, как обычно, на набережную. Ужинаем в уютном ресторанчике. А после долго гуляем у моря.
– Я не нравлюсь твоей маме, да? – осмеливаюсь все-таки в какой-то момент спросить.
– Ну да, не нравишься, – отвечает Сашка честно и несколько раздраженно. Последнее явно не мной спровоцировано. – И что? Мне похуй. Не ей решать, с кем мне быть.
– Дай Бог… – отзывается мое подсознание.
– Что?
Саня притормаживает и заставляет остановиться меня. Обнимая, проходится ладонями по спине до самых ягодиц. А потом обратно поднимается и замирает в районе лопаток.
– Если она начнет зарываться, я тебя сразу же изолирую.
– Мм-м… Это куда, интересно?
– Туда, где никто тебя не достанет.
– Я просто хочу быть с тобой, Саш… – выдыхаю, прижимаясь к нему лицом. – Всегда.
– Мы будем, – обещает он. – Будем всегда вместе, Сонь.
Скрепляем эту клятву поцелуем, как печатью. Ласкаем друг друга, пока не немеют губы. Учитывая холодный ветер, назавтра они у нас обоих потрескаются. Но это уж точно мелочи.
Доходим до конца набережной, поднимаемся по лестнице к парку и садимся на колесо обозрения. Открывающимся видом лишь вначале наслаждаемся. Потом снова отдаемся поцелуям. Я сижу на Сашке верхом и практически залезаю вместе с ним в его куртку. Греем друг друга, потому что погода уже давно не радует. Иногда под порывами промозглого ветра ощутимо дрожим. Но это не умаляет восторга, который переполняет наши влюбленные сердца.
– Я тебя до смерти, – рычит Саня, игриво покусывая мою шею.
– Я тебя до смерти! – со смехом вторю ему я.
А потом Георгиев вдруг решает, что мы здесь теряем время почем зря и объявляет, что мы едем в горы на Западную. Собираемся уже посреди ночи и выдвигаем в долгую дорогу. Восемьсот с лишним километров вдвоем. С частыми остановками на кофе и чтобы поесть.
– Это так круто, Саш… Так романтично! – захлебываюсь фееричными эмоциями я. Стоим с парующими стаканами на очередном постое у драйв-кафе на окраине города. Светает. Я ловлю ладонями снежинки. – Правда романтично?
– Правда, – усмехается мой любимый принц. Когда целует, шепчет практически в губы: – Блядь, какая ты сладкая.
– Это все шоколад… – хихикаю я.
– Нет… Черт… Я уже знаю, что не в еде дело… Это ты, Солнышко. Самая вкусная сладкая, – облизывая, целует все крепче.
– А ты самый вкусный соленый… – выдыхаю я.
– Блядь… – почти стонет он. – Я думаю…
Догадываюсь, о чем. Но все равно спрашиваю.
– О чем думаешь?
– О том, как по приезде в гостиницу всю тебя залижу…
– А я… Я тебя, Санечка…
– Блядь… Слышишь, как мое сердце свирепствует? Слышишь?
– Конечно, слышу.
– Это все ты.
– И ты… Мое ведь тоже!
– Без ума от тебя, – припечатывает, привязывая к себе еще сильнее.
– Без ума от тебя, – отражаю я не менее жарко.
Губы сливаются. Глаза закрываются. Время останавливается.
И весь мир меркнет.
