Экс-любовники (СИ) - Салах Алайна

— Карим злой какой-то, — доносится до меня смущённый голос Алёши, когда автомобиль прилично отдаляется от нас. — Даже поздороваться толком не успели.

Я машинально киваю и продолжаю провожать глазами исчезающий свет диодных фар. Так для чего Карим здесь стоял? Сложно было ответить? Потому что я случайно ему позвонила и он волновался за меня?

12

— Чего, совсем никакой? — сочувственно скривившись, переспрашивает Полина. — То есть банальный папенькин сынок?

— Да нет, он работает в клинике своего отца коммерческим директором. Но даже если бы и владел собственной, я эти понты на втором свидании вытерпеть бы не смогла.

— Блин, ну дай ты второй шанс парню. Переволновался, может, когда хотел управляющую «Родена» впечатлить.

От идеи второго шанса я непроизвольно морщусь.

— Да не в волнении дело, а в том, что ему нравится ощущать свою значимость. Не знаю, с кем это работает, но мне уж точно не хотелось ему с восторгом в рот смотреть. Смотреть хотелось куда-нибудь подальше. А ещё он заливал, что мои рабочие проблемы порешает, потому что они с Каримом такие приятели…

Дорассказать историю своего печального свидания я не успеваю, потому что в этот момент входная дверь хлопает и, объятый невидимым облаком рабочего настроя и туалетной воды, в ресторан входит Карим.

Полина моментально испаряется, а я, придав лицу строгое выражение, начинаю крутить головой по сторонам, делая вид, что руковожу рабочим процессом.

— Вася, — говорит Карим, бросая быстрый взгляд на меня, — ко мне зайди.

Попросив Юлю заменить скатерть за четвёртым столом, я послушно бреду к нему в кабинет. Вот даже пробурчать что-нибудь нелестное нет желания. Его близость действует на меня разрушительно: чувствую себя то фурией в климаксе, то покладистой овцой, готовой идти куда угодно за плечистым пастухом.

Это появление Карима в день неудачного свидания меня так подкупило. А кого бы не подкупило? Я по ошибке ему позвонила, и он тут же примчался. Эх, как бы перестать додумывать то, чего в помине нет: например, что это не банальный акт джентльменства и у него остались чувства, которые мне, конечно же, мало интересны.

— Привет.

С несвойственной мне робостью я останавливаюсь в дверях и вопросительно смотрю на Карима, вешающего пиджак на спинку кресла. Понятия не имею, что со мной такое. Пожалуй, странный отголосок вины за то, что он увидел меня с Алёшей. Теперь Карим наверняка думает, что мы встречаемся, и это, кстати, должно меня полностью устраивать, но почему-то не устраивает совсем. В общем, всё так сложно, что впору идти к психотерапевту.

— Садись, Вася. — Карим кивает на кресло и сам тоже садится. — Есть небольшой разговор.

Интересно, когда меня перестанет задевать его сугубо деловой тон? Мне, оказывается, нравилось, как мы общались в первые дни: так, будто между нами что-то осталось.

— Слушаю, — в тон ему отвечаю я, стараясь не выдать весь противоречивый коктейль, бурлящий у меня в мозгах.

— В следующий четверг юбилей у отца. — Взгляд Карима ни на секунду не выпускает меня из фокуса. — Празднование будет проходит здесь. Будет вся моя семья и их близкие друзья. Спрошу тебя заранее: мне есть о чём волноваться?

Перед глазами как по щелчку начинают мелькать лица Исхаковых: Эльсина, Радик, Равиля Марсовна, Талгат Юсупович. И семья Айгуль, разумеется, будет — Карим не зря упомянул близких друзей.

Сердце начинает колотиться быстрее, и немного потеют ладони. Два года назад я была девушкой их сына и сидела с ними за одним столом, а теперь мне нужно организовать для них праздник. Но это и нормально, правильно? Я же профессионал. И даже если Айгуль, поглаживая Карима по руке, начнёт возмущаться из-за найденного в супе волоса, я смогу это с достоинством выдержать.

— Ты так это преподнёс, как будто речь идёт о чем-то сверхъестественном, — снисходительно фыркаю я. — Это ведь моя работа, правильно?

— Да, правильно. Но ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.

Мне удаётся ненадолго удержать пытливый взгляд Карима, но потом я сдаюсь и опускаю глаза себе на колени. Нахлынули болезненные воспоминания. Да, я знаю, что он имеет в виду. Такое разве можно забыть? И как же неприятно осознавать, что Карим считает меня неуправляемой вздорной истеричкой, способной испортить его семье праздник.

— Можешь не волноваться. Я с твоими родителями только поздороваюсь, и всё. Они ведь тоже вряд ли стремятся со мной общаться.

— Мои родители хорошо к тебе относятся, Вася, так что необязательно ограничивать себя в общении. Я просто рассчитываю на то, что ты повзрослела.

Только Карим умеет отправлять меня в нокаут самыми простыми словами. «Рассчитываю, что ты повзрослела» — что может быть ужаснее? То есть раньше я была незрелой? А чего тогда, спрашивается, он со мной встречался?

— Вася, не время обижаться, — чуть мягче произносит Карим.

— Я не обижаюсь.

— Обижаешься. Хватит губу кусать. У тебя сейчас кровь пойдёт.

Я заставляю себя отвлечься от членовредительства и поднимаю глаза. Карим успел выйти из образа строгого учителя: теперь он смотрит по-другому. Как раньше.

— Вася, это вечер очень важен для меня. Это не только день рождения моего отца, но и негласная презентация ресторана. Сможешь не подвести?

Ну что он за козлина. Знает, что сказать и как спросить, чтобы Вася в лепёшку разбилась. И тон ещё выбрал такой… От которого в желудке размножаются бабочки. Хотя в моём случае это скорее отряд здоровенных божьих коровок.

— Смогу. Будут пожелания по меню?

— Да, будут. Его я с Маратом обсужу, а дальше вы уж сами.

— Ресторан на спецобслуживание, я так понимаю, закрываем?

Карим усмехается.

— Конечно. Запланирована развлекательная программа, но ей Эльсина занимается. Певица и ведущий точно будут. А остального пока не знаю.

Эльсина. И Радик тоже. Скоро я всех их увижу. Чёрт, всё равно волнительно.

— Мне нужно время и количество гостей, чтобы составить план рассадки.

— Я всё скажу тебе завтра.

Повисает пауза. Очевидно, что обсуждать нам больше нечего, поэтому мне пора возвращаться к работе.

— Я могу идти?

Помолчав, Карим откидывается в кресле.

— Как свидание прошло?

«Да какое это свидание! — возмущённо вопит внутренний голос. — Самая настоящая пытка, которой я добровольно себя подвергла тебе назло. Алёша мне вчера звонил, так я даже трубку не взяла».

Но так как не в моих правилах признавать собственный идиотизм, а тем более перед Каримом, я вдохновенно вру:

— Свидание прошло отлично. Алексей мне, кстати, новый ресторан показал. Слышал про «Солемн»? Там неплохая кухня.

— Не слишком-то ты довольной выглядела, когда вылетела из его машины, — замечает Карим, игнорируя мою ремарку о ресторане.

— Свидание прошло просто великолепно, — моментально завожусь я. — Просто удивилась, что ты как в старые добрые времена ко мне под окна притащился.

На лице Карима появляется издевательски-озорная улыбка.

— Это потому, что твоя задница позвонила мне три раза. Как в старые добрые времена.

— Бесишь, Исхаков! — рычу я, выскакивая из кресла. — Могу идти?

— Можешь, Вася. Рубашку замени. В этой ты вчера была.

К двери я иду под аккомпанемент грохота каблуков и с широченной улыбкой на лице. Не знаю, почему наши пикировки так поднимают мне настроение. Этот козлина ещё и рубашку мою разглядывает

13

— Василина, в туалете держатель для туалетной бумаги отвалился, — расстроенно сообщает тётя Валя. — Тоже, наверное, спереть собирались. Вроде такие люди приличные сюда ходят… — Она понижает голос до возмущённого шёпота: — А инвентарь пиздят, как неприличные. На прошлой неделе мыло утащили, на этой инфузорий…

— Диффузор, — со вздохом поправляю я. — Спасибо, что сообщили, тёть Валь. Разберусь.

Свернув незаконченный отчёт по месячной выручке, со скрипом отодвигаю кресло. Это я с виду такая спокойная, а на деле… Нет, даже уже не психую. Сейчас я готова разреветься.