Похищение Эми (ЛП) - Свит Иззи

Эти слова заставили ее замолчать. Я знаю, что она еще не приняла свою жизнь, еще не осознала, что все полностью изменилось, потому что она попала в совершенно новый мир. В тот, где существуют правила, обеспечивающие ее безопасность. Но ей нужно знать, что ее жизнь находится в опасности, и, соответственно, жизнь Эбигейл тоже.

Я не могу позволить ей сделать какую-нибудь глупость, которая может поставить под угрозу жизнь любой из них.

 — Эми, будь хорошей девочкой. Я буду охранять тебя и нашу маленькую принцессу. Мир за пределами моей двери для тебя сейчас небезопасен. Пока я не скажу иначе, тебе следует поступить разумно и слушать меня.

При моем упоминании имени Эбигейл ее глаза широко раскрываются, а челюсть падает. Не думаю, что она уловила всю серьезность ситуации с безопасностью, когда она говорит:

 — Она не наша, ты не можешь просто взять и сделать нас своими.

Качая головой, встаю с кровати, готовый отправиться в церковь. Я не хочу так быстро оставлять их одних, но жизнь заключается в том, чтобы делать то, чего ты не хочешь делать.

Подойдя к ней, обнимаю ее за талию прежде, чем она успевает сразиться со мной и, наклонившись, целую ее в губы. На этот раз не так нежно, как когда мы были на кухне.

Нет, я целую ее, как вчера вечером в темноте.

Я не прошу ее о подчинении, а беру то, что принадлежит мне по праву. Она моя, и она подчинится.

Наши губы сливаются, и Эми борется со мной даже сейчас. Не уверен, что был бы счастлив, если бы она легко сдалась. К счастью, она этого не делает.

Ее руки касаются моей груди, чтобы оттолкнуть меня, но я продолжаю ее целовать. Обхватив ее за талию, грубо прижимаю Эми к моему поднимающемуся члену. Твердая плоть давит через мои штаны на ее живот.

Требуются минуты, а не мгновения, чтобы заставить ее ответить так, как я хочу. Поначалу она делает это так неуверенно, словно это ее способ покончить с этим.

Когда, подняв, прижимаю ее к двери, мой член вжимается в ее киску, толкаясь в нее, я начинаю чувствовать реакцию, которую хочу.

Задыхаясь, я отрываюсь от ее губ и поворачиваю голову набок, чтобы вцепиться в ее шею. Я не оставлю засоса. Нет, я быстро кусаю ее, и ее писк – все, что мне нужно, чтобы убедиться, что я получил то, что хотел.

 — Почему ты укусил меня!? — фыркает она, и ее дыхание так же затруднено, как мое собственное.

 — Отмечаю то, что принадлежит мне.

Ссаживая Эми, я оставляю ее смотреть на меня, как на сумасшедшего, когда выхожу из спальни.

Останавливая Джонатана, выгружающего последний ящик из своего внедорожника, я спрашиваю:

 — С какой проблемой ты столкнулся в квартире?

 — Пять наблюдающих парней, два из которых уже не будут проблемой. Это были не лучшие русские, которых могли бы использовать для наблюдения за ее домом, поэтому у нас не было никаких проблем. Уйти было легко, и за нами не было преследования. Но все было так, как мы и думали: они наблюдали и ждали, когда она вернется. Они уже были готовы схватить ее.

Кивая головой, я говорю:

 — Хорошо, я вернусь через пару часов. Свяжись со мной, если тебе что-то понадобится или что-то произойдет. Все равно что, дай мне знать, и я вернусь. Хотя, бл*ть, будь начеку. Мне не нравится, что русские замешаны во всем этом.

 — Тебе и мне, брат.

Ударившись с ним кулаками, иду к своей машине.

Сидя в машине возле церкви отца Косса, набираю номер Саймона. Это парень, который в значительной степени является для нас главой разведки.

 — Эндрю.

 — Саймон, звонил отец Косс. Он хочет, чтобы я пришел на исповедь.

 — Интересно. Он сказал, почему?

 — Нет, но он хотел, чтобы я приехал в ближайшее время, — говорю я.

 — Понял, перезвони мне, когда закончишь.

Завершив вызов, я открываю дверь и попадаю под порыв дождя и ветра. Бл*ть, вечер обещает быть промозглым.

Церковь, в которую я вхожу – одна из тех, что выглядят как большой старый замок. Она была здесь когда Гарден-Сити только зарождался, и с тех пор практически не изменилась. Вокруг церкви и ее стоянки возвышаются современные здания – большие стеклянные чудовища, но они не могут превзойти внушительный вид этой церкви.

Пройдя через широкие двойные двери, я стряхиваю капли дождя, стоя в проходе. Глядя на ряды скамеек, вижу людей всех слоев общества, сидящих или преклонивших колени в молитве.

Отец Косс разговаривает с парой пожилых женщин. Заметив меня, он слегка кивает мне головой.

Повернув налево, направляюсь прямо к исповедальне, чтобы дождаться седого старика. Он похож на старого сержанта-инструктора по строевой подготовке, а не на священника.

Усаживаясь в кабину, я наклоняюсь вперед, чтобы задернуть занавеску.

Однажды я спросил Люцифера, что он говорит святому отцу во время «исповеди».

Я не могу забыть его взгляд, когда он сказал: «Я ничего ему не говорю. Это он говорит со мной».

Когда старик появляется с другой стороны перегородки, я приветствую:

 — Отец.

 — Рад снова видеть тебя в церкви. Давно тебя здесь не было. Я думал, ты уже позабыл, где она находится.

 — Ха! — усмехаюсь я. Он знает, что ноги бы моей не было ни в одном из этих ящиков, если бы не информация, которую он для нас имеет.

 — Смех только отдалит тебя от Бога, Эндрю, — устало говорит он.

 — Я почти уверен, что старик уже забыл обо мне. Нет смысла попадать сейчас под его сомнительную милость.

 — Эндрю, я уже говорил тебе…

 — Отец, давайте обойдемся без риторики, — просунув руку через маленькое окошечко в задней части кабинки, я протягиваю ему конверт с деньгами.

 — Как пожелаешь, но если когда-нибудь захочешь поговорить… В любом случае, давай посмотрим, что ты мне принес.

Он пересчитывает деньги, полагая, что это заставит меня рассмеяться, но я знаю по опыту, что если сделаю это, мне придется заплатить больше.

Я держу рот на замке, ожидая, пока он закончит.

 — Старому священнику приятно видеть, как сегодняшняя молодежь заботится о церкви, — говорит он, а затем тихо шепчет мне. — Вы, ребята, уже какое-то время делаете много шума в городе. Есть ли шанс, что это скоро утихнет?

 — Полагаю, да, но у нас все еще есть дела, о которых нужно позаботиться.

 — Над сколькими еще телами я буду вынужден провести обряд прощания прежде, чем... он будет удовлетворен? — спрашивает отец Косс все тем же усталым тоном.

Его голос не всегда звучал так устало и утомленно, но я думаю, что ему надоело жить в таком городе, как Гарден-Сити. Это место либо приведет тебя к успеху, либо прожует и выплюнет.

 — Если бы у меня был ответ на этот вопрос, отец, нас бы здесь не было. Он... не счастлив, а когда ты его разозлил, это долгий путь в ад.

Разумеется, мы говорим о Люцифере, моем боссе. Человек – настоящая сила в этом городе, поэтому, когда кто-то затрагивает его интересы, это плохо для всех.

Глядя через перегородку, вижу, что отец Косс осеняет себя крестным знамением.

 — Ходят слухи о том, что происходит что-то важное, Эндрю, но не на вашей стороне. Смерть якудза сделала положение в городе нестабильным. Остался вакуум, и, похоже, что русские заполняют его.

 — Что конкретно происходит? — спрашиваю я.

 — В том-то и проблема, Эндрю, что конкретно никто ничего не знает. Есть просто перешептывание о приходе больших людей. Крутых людей с темными именами. Жены и любовницы русских находятся в неведении, как и все остальные, за исключением высших представителей их группировки. Обычно я просто передаю это вам, ребята, и держу язык за зубами, но…

Он не договаривает, и впервые за очень долгое время я чувствую, как волосы у меня на затылке встают дыбом. Я чувствую, что у меня на затылке прицел снайпера. Если бы эта церковь не была нейтральной территорией для всех банд, группировок и мафий в нашем городе, я бы уже упал на пол с пистолетом в руке, пытаясь выбраться из этого здания как можно быстрее.