Волчья любовница (СИ) - Чащина Татьяна

Её лицо за подбородок повернули в сторону. Папа Кузьма имел лицо полное горя, но при этом голос его решительный и строгий, впрочем, как всегда.

— В руках себя держи, — он, как никто понимал, к чему может привести потеря близкого человека для неуравновешенной Василисы. — У мамы был рак на последней стадии. Ты же видела, как она изменилась. Уже начались боли, эта трагедия освободила её и меня от ужаса, что предстоял.

— Я…я, — заикалась Василиса, — я не попросила прощения.

— Твоё прощение, человеческое отношение к близким, измени себя, это будет твоей благодарностью, — при этих словах он прижал её к себе со всей силы. Он не позволил себе плакать в присутствии девушки. Его горя никто не увидел.

Данил не сразу отошёл от происшествия, видел Василису, как в тумане. Убит отец, убиты несколько бойцов. Кто-то из бет помчался за проклятым ассасином, а он онемел, и двигаться не мог.

— Даня, прости, конечно, — это был Егор, он хлопал друга по плечу, — но девушка твоя меня укусила.

— Переживёшь, — Данил пытался прийти в себя.

— На укус посмотри.

Данил без интереса посмотрел на предплечье друга, его глаза выросли в два раза.

— У неё клыки вырастают, когда надо. Она оборотень.

Глава 2. Денис

5 лет спустя…

Лес окружил дорогу, почти непроезжую от сугробов. На ледяном ветру трещали кронами высокие сосны с заиндевелой хвоей. Два Убийцы лежали в снегу, их плащи заледенели, на лицах синих перестал таять снег. Зимой враги редко приходили. В этот раз что-то происходило вокруг клана Приволжских, напряжение повисло в морозном воздухе, не говоря о предчувствие в душах каждого члена стаи.

Денис Клыков двадцать один год отпраздновал, а уже второй бета. Дублёнка коричневая с мехом серым широко распахнута. В бороде светло-рыжей сосульки, а глаза жестокие блестят в удовлетворении от удачной охоты.

— Они что, все так одеваются? — хмыкнул он, краем сапога откидывая длиннополый плащ Убийцы.

— Мода такая, — ответил один из его бойцов, что столпились за спиной очень уважаемого Охотника. — И наши так же стараются выглядеть.

— Кто бы имя мне сказал этого законодателя моды, — Денис отвернулся.

Ассасин так и остался инкогнито. Ни имени, ни возраста, ничего узнать о нём не удалось. После убийства отца Дениса, появлялся в клане Приволжских два раза. Первый раз унёс пять бет стаи, второй раз устроил пожар в главном офисе, где сгорели нужные документы. Сорвал альфе важную сделку и был таков.

— Убирайте, — приказал Денис.

Спешил посмотреть на убитых чужаков, но ни один из них и близко не подходил под описание проклятого Убийцы, к которому у Дениса был личный счёт, и хотелось бы встретиться с ним один на один.

Денис сел в машину, ни за руль, рядом с водителем.

Вырулили из глуши на белоснежную, дорогу. Впереди ехал пустой лесовоз, вертикальные стойки его кузова задевали низковисящие мохнатые лапы сосен, и с них слетал снег, в свете солнца отливающий серебром. Сказка кругом, и оборотни в неё, как главные герои, вписались. Им скучно не бывает, это только люди жалуются на тоску и уныние. А у хищников борьба за выживание, каждый день.

Бета кинул в рот две таблетки, запил минералкой и расслабился.

— Болеешь? — спросил водитель, глядя на своего ведущего. Он не был бете другом, у Дениса вообще не было друзей. Рос подростком трудным, неуправляемым, его сторонились, как могли. А когда он пошёл в рост в волчьей иерархии, уже сам в друзья никого не брал.

— Нет, — и не собирался объяснять, что сейчас сделал.

А это были успокоительные. Отец его в юности выкрал будущую мать Дениса у родного брата, та три года его к себе не подпускала. Волк от любви изнывал и пил вот такие же таблетки. Два раза в год стабильно. Если не пить, можно такое накуролесить, своя же стая загрызёт.

А Денису было плохо, он сох по чужой жене уже пять лет и не знал, что делать. Чувствовал голод, находил любовниц. С ними успокаивался на время, но страсти с новой силой накрывали, так что спать иногда не мог и есть не хотел.

Зимой темнело быстро. К городу подъезжали, уже фонари вокруг горели. Тут позвонил альфа.

— Станислав Алексеевич, — отозвался Денис.

— Денис, дело серьёзное. Смирновка объявилась, стая немногочисленная, но приближается к нашему предприятию в деревне. Не могу дозвониться до брата твоего. Заедешь за ним, и вместе срочно на место выступайте.

— Слушаюсь, — ответил Денис, а сам скривил губы.

Данил в клане не жил. Вместе с женой Василисой в городе обитали, именно поэтому брат Дениса ни каких титулов не имел, и место в стае занимал последнее, как волк-одиночка, потому что девчонку свою человеческую оборотнем не сделал, та в волчицу не оборачивалась и осталась человеком, а такая парой считаться не может. Но все знали, если что серьёзное, звать надо Данила Клыкова, он любого Убийцу выследит, из любой ситуации выход найдёт.

Сам же Денис брата недолюбливал. Ничего не поделаешь, вырос Денис волком злопамятным, не смог забыть, как к Василисе в ванну однажды пробрался, когда у них с мачехой гостили, а Данил его выловил и до полусмерти избил. Такое не забудешь, такое навсегда в памяти останется. И то, что Василису Денис считал своей парой, рано или поздно выльется в конфликт. Данил не брат, а соперник. Отец в юности, выкрал будущую мать Дениса у родного брата…

Сделав родного брата инвалидом.

Жил Данил в двухкомнатной квартире почти в центре города. Денис выскочил у подъезда пятиэтажного дома с хорошими большими квартирами. В подъезде домофон и кодовый замок, камеры слежения. Бойцу никто не открыл. На счастье, выходила из подъезда молодая женщина. Волк проводил её ненасытным похотливым взглядом, придерживая дверь, потом вошёл.

На третьем этаже горел свет, а дверь в квартиру брата была чуть приоткрыта. Денис насторожился и даже испугался. С опаской оглядевшись по сторонам, извлёк пистолет из-за пояса и чуть слышно вошёл в квартиру. Твари из соседних кланов запросто могли к Данилу наведаться и убить его, за последние пять лет у многих было, что предъявить Клыкову старшему.

Стонала Василиса, волк не ослышался. Мигом пролетел на кухню и замер с пистолетом в руках. Кухня по вкусу хозяйки похожа на бело-розовый зефир, всё приторно нежненькое. Мебель белая.

Василиса, чем старше, тем сочнее. Волосы густые локонами тёмными ниже талии отрастила, фигуру из дохлятины подростковой в женский идеал вывела. Сидела на обеденном столе в полупрозрачной сорочке, раздвинув ноги. На грудях торчком соски стоят. Руки в волосах мужа утопают, а сам Данил между её ног головой ушёл и причмокивает.

Василиска завизжала, увидев Дениса с пистолетом, заросшего, в дублёнке. Это он за ней следил, а она его полгода не видела. Движения её резкие, почти неуловимые. Моргни Денис, так и не заметил бы, как она с кухни в спальню убежала.

— Вы охренели? Клан в опасности, а у вас дверь нараспашку, — возмущённо сказал Денис, убирая пистолет. Брату в глаза не смотрел.

Данил уставился на него с укором и не сразу что смог сказать. Усмехался сам себе, поднялся со стула и вышел к плите.

— Кофе будешь? — вытер рот рукой.

На нём только шорты. Тело совершенное, от постоянных нагрузок немного иссушено, так что чуть ли ни каждую мышцу выделить можно. Лицо бледное исхудало, и скулы острые выперли, отчего глаза злые ещё больше казались, а взгляд тяжелее. Это Охотник, самый лучший в клане. Он не один год к этому стремился, к совершенству, и виной всему тот самый ассасин, убивший их отца. Данил к встрече готовился не меньше, чем Денис.

— Она теперь ещё больше тебя возненавидит, — смешок Данила, как оплеуха. — Ты ей только что самый лучший в жизни оргазм сорвал.

— Смирновка объединилась, на наш завод наступает. И телефон включи, альфа с тобой говорить хочет.

— В машине жди, — рыкнул Данил.

В другой ситуации, Денис бы съязвил или пошёл бы шарить по их кухне, в поисках знаменитого Василисиного борща, но сейчас, смущённый увиденным, поспешил убраться.