Инструкция к сексу (не) прилагается (СИ) - Волкова Ольга
- А что ты хотел? - отвечаю вопросом на вопрос. Макар переминается с ноги на ногу, будто стесняется спросить у меня важную информацию о моей подруге. Да, и вроде бы ребята мирно разошлись, послав друг друга в разные стороны.
- Извиниться перед ней хочу, - тихо отвечает, признаваясь в своих терзаниях. Вот бы Лере такого качества - цены бы в девушке не было. Парень переживает, а подружке совершенно все равно. Макар подходит ближе ко мне, чем только напрягает мое личное пространство. Сама в эту секунду ещё раз тыкаю в кнопку вызова лифта, повернувшись полубоком к парню.
- Кхм, - из-за его спины появляется Артём. Застыв на месте, была поражена, как быстро мужчина дошел до нас, да ещё и бесшумно. Макар тут же насупился, понимая, что не удалось ему разузнать о Лере из первоисточника, наверняка более достоверного, чем тот же отдел учёта. - Какие-то проблемы? - Босс Боссыч оценивающе пробежался по прикиду молодого человека, а потом вернул свой взгляд на меня, чуть ухмыльнувшись, сделал вид, будто мы никогда не виделись. В душе стало гадко, словно кошки когтями прошлись от его безразличия ко мне. Хотя, это даже к лучшему. Меньше внимания, которое акцентируется внезапно и волной, тем больше шансов, что между нами это будет единственный раз, когда позволили перейти все рамки приличия. Воодушевление тут же придало мне сил, и, приподняв гордо подбородок, ступила в лифт, который в эту секунду распахнул дверцы передо мной.
- Придержи, - командует Шацкий, слегка повышая голос. Оказалось, что он обратился ко мне, но, думаю, на сегодня достаточно с нас общего пространства - тесного и лишающего рассудка. Улыбаясь ему, показываю, что руки мои заняты, под писк закрывающихся дверей, оставляю обоих молодых людей на этаже переговорных. Слава богу. Артем был недоволен, но тем не менее, не высказал это вслух, ведь рядом был Макар, а перед ним нужно соответствовать статусу босса. Облокотившись о холодный металл спиной, прикрываю глаза, успокаивая свое дыхание и сердцебиение. Как так случилось, что я не испугалась напора Артема, и позволила завладеть собой, ни в чем не уступая ему. Жадно принимала его толчки, словно это было для меня не проблемой. Лишившись разума, отдалась порыву и желанию, которые завладели мной, не спрашивая разрешения.
- Ну, Василиса, вот и вляпалась по самое не хочу, - вслух ругаю сама себя, топнув ножкой. Лифт останавливается на нашем этаже, оповестив о прибытии. Из отдела учёта вышли несколько девушек мне навстречу, осмотрели с ног до головы, оценили состояние новой сплетни и начали между собой перетирать полученную информацию. Как помойное ведро - именно такая ассоциация возникает с нашим отделом, где девчонки перемывают косточки каждому сотруднику. Даже бабка Нюрка - соседка моя, имеет совесть, да прекращает нападки, если купить ей конфет к чаю, или для Лизочки корм. Ко всему есть подход, если захотеть. Но только не с ними - не с учетчицами, тут поможет разве что экзорцист, желательно несколько и преимущественно неженатые мужчины.
- Вась, - обращается ко мне одна из них, хихикая под нос с остальными, - а чего это ты такая шубутная? - девушка скрещивает руки на груди, и тут же остальные вторят движению этой гадины.
- Вам то какая разница? - останавливаюсь около двери в кабинет, полубоком повернулась к девчонкам, жду продолжения.
- Между прочим, - заговорила другая, ступая на шаг от своей толпы. - Артем Борисович тут не задержится, так зачем же свою «святую» репутацию портишь. Уж лучше Лерка, её то мы поймём, девчонка вон не промах.
- Не поняла наезда? - а вот и тяжёлая артиллерия в виде самой Леры. Девчонки её побаиваются, потому резко обернулись, как только расслышали гневный голос моей подруги. Наставив указательный палец на них, прищурилась, намереваясь каждую облить кипятком с целым набором лестных эпитетов. Пользуясь случаем, оставляю её и девчат наедине, а сама скидываю тяжёлые папки себе на стол, которые с характерным грохотом рухнули на него, мигом рванула в уборную. Спасибо всем святым, что она была в нашем помещении и мне не было необходимости пользоваться общей комнатой. Щеки пылают огнём. Поглядев на себя в зеркало, ошеломленно уставилась, потому что глаза метали искры, приобретая цвет сапфира. Моя ахиллесова пята - глаза, получая дозу эндорфинов, они светятся от блаженства, углубляя цвет и без того моих голубых глаз. Как взволнованное море - и буря в душе соответствует состоянию. Губы припухли, машинально касаюсь их, вспоминая сладкие стоны Боссыча, или, как он ловил мои собственные. Низ живота начал ныть от истомы, разливаясь приятным спазмом. Это мой второй раз, а показалось, будто первый. Такой, каким я хотела бы, чтобы случился первый. Лишившись девственности в двадцать лет, я отказывалась вступать в интимные отношения уже с другими ухажерами. Даже Лера моя не подозревает, как я тогда переживала, испытав невыносимую боль не только там, но и в своем сердце. Парень, с которым я встречалась, учась в университете, вскружил голову, и я влюбилась в него, думая, что он единственный и неповторимый. А на деле, все оказалось гонкой среди ребят, кто из этих подонков (их было четверо) уложит меня в кровать первым. Знаки внимания, подарки, походы в кино и в кафе свое дело сделали. Спустя два месяца моего забвения, подарила сердце и душу Алексею, которому нахрен ничего не было нужно. На утро после секса со мной, парень обозвал бревном, неспособным удовлетворить его потребности, затем хлопнул дверью в моей комнате в общежитии, ушел, оставив девушку, ревущую навзрыд. Тогда хотела Леру просветить, зная, что подруга оторвёт этому ловеласу достоинство, собственно, которого парень не достоин, но мне стало безумно стыдно за себя и за слепое отношение к мужчине, который нагло вошёл в мою жизнь, перевернул её и исчез. И теперь я снова вступаю на те же грабли, попадая в плен чар Артёма Шацкого, как мы будем смотреть в глаза друг другу, а тем более работать. Со стыда сгореть проще, чем делать вид, что ничего не было.
- Вась? – зовет Лера, постучавшись в уборную. От неожиданности вздрогнула, а потом быстро сполоснула руки в прохладной воде.
- Я скоро выйду, подожди меня, - прошу ее, на что услышала короткое «хорошо». По-быстрому привела себя в порядок, скрывая «улики удовольствия», выхожу из комнаты. Лера сидит на моем стуле, задрав на стол ноги. – Обалдела? – крикнула на нее, сбрасывая их. Гневно гляжу на нее скрестив руки на груди.
- Да ладно тебе, - отмахивается от меня, - где документы, которые босс-старший подписывал, мне надо Вере Ивановне отчет сдать за прошлый месяц.
- Вот, - вынимаю папку из небольшой картотеки, и передаю ей под роспись.
- Девчонки совсем уже страх потеряли, - начинает жаловаться, пока просматривает на ходу все листочки, если вдруг Борис Артемович пропустил графу. В последнее время он действительно казался растерянным, и многое приходилось за ним проверять. Чем такое расстройство было вызвано, оставалось только догадываться, но, проработав возле него, считай под боком, понимала, что мужчина переживает за компанию и ее финансовое положение. Об этом я позже додумалась, когда с Артемом договор готовили, в котором черным по белому было написано про гонорар и его перечисление полной суммой до начала работ. По политике нашей компании, обычно оплата поступала после завершения всех работ по кампаниям, коих у нас насчитывается до тридцати в месяц.
- Так приструни, - пожимаю плечами, словно нет мне никакого дела до них, хотя где-то глубоко в душе чувствую, что столкнусь и не раз, тем более слухи стали менее слышны, но они есть – просто одна вспышка и разразится сенсация.
- Не во мне дело, - отрицательно качает головой, убирая документы, довольная их верностью. – А в тебе…
- Что? – обескураженно гляжу на нее, скорее всего бледнея.
- Спор остается в силе, Васька, - она подмигивает, коварно растянув губы в улыбке, - но просто проверни это немного аккуратнее что ли, - советует Лера, знаток таких вещей, в которых преуспела, завоевав «черный пояс заядлой спорщицы».
