Тупак Юпанки - Пять дней в Азкабане
— Самаэль давно болел, — бесцветно отозвался Хьюго. — Но плохо ему стало только две недели назад. С тех пор я тут и… — он невесело усмехнулся, — поселился.
— Он ведь всего лишь ваш дядя, — удивился Северус.
— Его жена тоже больна, и не в состоянии ухаживать за ним. А из двух его детей только Тобиас живёт рядом, но он отказался приезжать. А Ханна живёт в Германии, у неё маленький сын. Ей тоже не до умирающего отца… Так что пришлось приехать мне.
Хьюго выбросил окурок и тут же закурил ещё одну сигарету. На минуту повисла тишина. Северус всё не спускал глаз с фигуры дяди, скрючившегося на холодных кирпичах. Он смотрел на мужчину и никак не мог разобраться в своих чувствах относительно него. Вначале Хьюго показался ему весёлым жизнерадостным семьянином, потом грязным извращенцем, полностью неудовлетворённым в постели, теперь заботливым племянником, который поселился в доме, пропахшем ещё не состоявшейся смертью, чтобы ухаживать за всеми брошенным дядей.
Северус подумал ещё немного, тихо пробормотал:
— На кирпичах холодно. Можете сесть тут, — и подвинулся на край лавки.
— Спасибо, — слабо улыбнулся Хьюго и пересел на предложенное место, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в колени. — Прости меня, — вдруг прошептал он, но Северус нахмурился и замотал головой.
— Я не хочу об этом говорить, — быстро выпалил он, и Хьюго понимающе кивнул и снова умолк.
Он докурил сигарету, выбросил окурок в снег и откинулся на спинку лавки. А потом протянул руку, дотрагиваясь до волос Северуса, и тихо спросил:
— Можно?
На Снейпа нашло странное оцепенение. Он не хотел, чтобы к нему прикасались, но возразить ничего не смог. Кроме того, он так и не понял, что собирается делать дядя. Поэтому продолжал сидеть без движений, упорно не сводя глаз с тусклого снега. Хьюго вдруг стянул со своих волос ленту, собрал волосы Северуса в хвост и перевязал. Шее стало зябко. Северус машинально дотронулся до ленты и нахмурился.
— Зачем это?
Хьюго пожал плечами.
— Думаешь, если отгородиться ото всех волосами, станет легче жить?
Северус нервно передёрнулся всем телом.
— Не знаю. Не думал об этом.
— А ты подумай.
— А зачем?
Северус наконец повернул голову вправо и встретился взглядом с Хьюго. Тот усмехнулся.
— Ты очень напоминаешь мне меня в тринадцать лет.
— Счастлив, — буркнул Северус и снова отвернулся.
— Я тоже однажды решил, что одному быть проще, — продолжал дядя. — Во всех смыслах одному: без друзей, без родственников, без девушки, — на последнем слове Северус невольно фыркнул. — Но как я ни пытался абстрагироваться от социума, он неизменно давал о себе знать. В итоге я не смог и дальше делать вид, что живу на необитаемом острове. И я принял жизнь такой, какая она есть во всём её великолепии. Общение, дружба, любовь… Вещи, которые нельзя заменить ничем: ни книгами, ни одиночеством, ни собственными мыслями. Подумай над этим. Прими себя, и тебе станет легче жить.
— Я уже себя принял, — холодно отозвался Северус, глядя перед собой. — И мне незачем меняться.
— У тебя трудная жизнь, — пожал плечами Хьюго.
— Я привык. Но мне никто не нужен, чтобы в очередной раз мне на это указывать.
— Северус, одиночество — это не выход.
— Выход откуда? — с усмешкой фыркнул Снейп.
Хьюго тяжело вздохнул.
— Я просто не хочу, чтобы ты повторял моих ошибок. Это был всего лишь совет.
— С чего вы взяли, что мне вообще нужны советы, а? — с ядовитым прищуром спросил Снейп и поднялся на ноги. — Особенно от вас. Не надо лезть в мою жизнь и давать мне бесполезные советы. Я сам разберусь, как мне жить.
— Ты говоришь так, потому что правда в это веришь, или потому что никто просто никогда не говорил с тобой о твоей жизни?
Вопрос заставил Северуса задуматься, но он отмахнулся от собственных невесёлых мыслей.
— Да какая разница?! Мне кажется, каждый человек сам способен решить свои проблемы.
— А мне кажется, что твой отец полный мудак, — спокойно отозвался Хьюго. — И плевать ему и на тебя, и на твою мать, и даже на собственного умирающего отца.
Дядя напрягся. Наверное, он ожидал вспышки гнева от Северуса, но тот только вздохнул и обречённо опустился на лавку.
— Я знаю, — спокойно проговорил Северус. — Вот поэтому одному и проще. Если ты один, у тебя нет слабых мест. Твоей жизнью никто не распоряжается, тебя нельзя шантажировать или заставить что-то сделать. Ты принадлежишь только себе.
— Знаешь, — после паузы произнёс Хьюго, — если бы я не знал, сколько тебе лет, я бы решил, что разговариваю со взрослым человеком.
— А я и есть взрослый, — немедленно огрызнулся Северус.
— Определённо, ты намного старше внутри, чем кажешься снаружи, — серьёзно ответил дядя. — Но при таких убеждениях тебя ждёт страшная жизнь. Одинокая жизнь.
— Ага, и чтобы не чувствовать себя таким одиноким, может, мне нужно снова подрочить вам, или лучше сразу прыгнуть к вам в тёплую постель?! — взорвался Северус.
Хьюго печально улыбнулся и встал с лавочки.
— Дурак ты дикий, — тихо произнёс он и легко коснулся губами макушки Северуса. — Хоть и умница, — добавил он, вздохнул и зашагал по направлению к дому, оставив Снейпа в одиночестве.
Северус решился идти домой, только когда ноги начали неметь от холода. Какая-то пожилая родственница с заплаканными глазами тут же схватила его за рукав и потащила наверх, чтобы он мог проститься с дедушкой. Северус попытался вырваться и рявкнул, что он с дедушкой и не здоровался, чтобы прощаться. Но старуха только улыбнулась и втолкнула его в комнату, где лежал Самаэль.
В комнате были его родители и ещё несколько человек, и Северус вначале направился к матери, но тут кто-то сказал, что ужин готов, и все начали медленно расходиться.
— Посиди с ним. Подай, если что-то будет нужно, — буркнул отец, выходя из комнаты.
Северус открыл было рот, чтобы возмутиться, но тут увидел маячащую в коридоре фигуру дяди и решил, что лучше отсидится тут, с дедушкой, чем позволит Хьюго снова пытаться вызвать его на откровенные разговоры о собственной жизни.
За старухой, выходящей последней, захлопнулась дверь, и только теперь Северус смог осмотреться. Комната была небольшой, но просторной в виду отсутствия лишней мебели. У окна на кровати лежал сморщенный старик с закрытыми глазами. Из его рук торчали многочисленные трубки и провода, подключённые к каким-то маггловским аппаратам. На лице дедушки была кислородная маска. Через неё отчётливо слышалось его тяжёлое хриплое дыхание.
