Lina Mur - Fifty And One Step Bac
обходит меня, идя к двери.
— Твои слова были ложью? — я чувствую, как мои
глаза обжигают слезы обиды, но сглатываю ком его
отчуждения.
Он останавливается, и его крепкие плечи под
футболкой напрягаются.
— Нет. Я никогда не лгал тебе и не собираюсь.
— Тогда не поступай...не закрывайся от меня, Ник. Я
ведь рядом, я тут с тобой. И я сама хочу этого, только
не отталкивай, как сейчас, — говорю я, делая шаги к
нему.
— Ты глупая, — иронически произносит он, а я
задерживаю дыхание на этих словах и внезапно
останавливаюсь в шаге от него.
Что?
— Ты ещё маленькая, чтобы понимать, какие
последствия могли бы быть, если бы я хоть немного
больше применил силы. Ты могла бы остаться
калекой, или же овощем. Первый раз в жизни я
чувствую себя полным уродом за то, что заставил тебя
прийти ко мне. За то, что впустил тебя в свой мир и
сейчас...когда первый шок прошёл, я очнулся и понял
— я не хочу быть тем, кто я есть. Только вот ничего
уже не изменить, — он оборачивается ко мне, а в моей
груди сердце бьётся настолько сильно и громко, что
оглушает меня от страха продолжения его слов.
— Нет, не смотри так на меня, крошка. Не смотри
своими чертовыми доверчивыми глазами, которые
снятся мне. Что ты сделала со мной, Мишель? Кто ты?
Почему именно ты? Ведь я рассчитывал совершенно
на иное, но...— он замолкает, а из моих глаз
выкатывается слеза. Ничего не могу с собой поделать
и без остатка отдалась истинным эмоциям.
Я не понимаю его, ничего не понимаю. Эти
качели...этот эмоциональный дисбаланс внутри него
постепенно передаётся мне, что я едва могу стоять на
ногах.
— Ты со мной и это наилучшее, что случилось со мной
за всю мою жизнь. Я знаю, что тебе сложно принять
меня, а мне принять то, что у меня есть человек, засевший не только в голове. И я теряюсь, снова
первый раз для меня не иметь понятия, как вести себя
дальше после всего, что произошло. Подскажи мне, Мишель, подскажи, потому что в этом деле я новичок и
сейчас настолько зол на себя, что мне необходимо
было подумать и решить, как мне действовать дальше.
Но ничего...я ничего не придумал, кроме того, что
видел перед глазами твоё бледное лицо и огромные
глаза, полные печали. Сейчас я хочу тебя обнять, только вот эта ванильность меня раздражает.
Внутри меня проносится сильный ураган из
многообразных чувств, и вырывается из груди громким
надрывным вздохом.
— Я могу обнять тебя, Ник, меня ванильность не
раздражает. А ты сделаешь вид, что ты терпишь это
ради меня, — я мягко улыбаюсь и делаю шаг к нему.
Мои руки обвиваются вокруг его талии, и я кладу
голову на его грудь. Он даже не шевелится, но мне
хватает быстро бьющегося бойкого сердца в нём.
Теперь оно живое.
— Ты моя крошка, прости меня, что я такой, — шепчет
он и зарывается одной рукой в мои волосы.
— Оставайся таким, потому что с другим мне будет
скучно, — улыбаюсь я, а моё глубокое дыхание
выровняется. Душевное равновесие внутри и новый
шаг друг к другу.
— Там врач ждёт тебя, — вспоминаю я и поднимаю на
него голову. — Он твой друг?
— Он...нет. Он работает на меня, хм...всегда
присутствует во время сессией, в случае чего, — медленно объясняет он.
— Понятно, — бормочу я.
— Встретимся в гостиной, — он убирает руку из моих
волос, и я киваю, отступая от него на шаг.
Его глубокий взгляд скользит по моему лицу и плавно
опускается к груди, скрытой одним бельём. Моё тело и
женское начало моментально просыпаются, заставляя
снова сбить ритм дыхания и усилить движение груди.
Ник приподнимает уголок губ в улыбке, понимая, что
со мной происходит. Я тонко чувствую, как мои мышцы
внутри сжимаются и прикусываю губу, чтобы не
выдать себя. Он приоткрывает рот, чтобы что-то
сказать, но затем тут же его закрывает, мотая головой, и вылетает из гардеробной.
Я удивлённо моргаю на такую реакцию, а затем
начинаю хмуриться. Неужели он теперь будет бояться
дотронуться до меня?
Теперь я знаю точно, что Ник чувствует ко мне нечто
большее, чем обычное сексуальное влечение. И снова
мне становится настолько хорошо, что я обессиленно
опускаюсь на диванчик и прикрываю глаза.
Я люблю его. Только вот я не знаю, что такое любовь?
И любовь ли это? Ведь, как и раньше, я верю в то, что
любовь — химия между мужчиной и женщиной. Но
тогда как объяснить, что моё сердце замирает при
виде его, а все его чувства и переживания я ощущаю, как отражение на себе? Как назвать невообразимое
желание спрятать его за собой и никогда не выпускать
из рук? Как описать словами то, что происходит
внутри? Оказывается, это не просто химия. Это
любовь, которую я опасаюсь.
А что будет со мной, когда я ему надоем? Когда он
поймёт, что я всего лишь эпизод в его жизни и не
более? Ведь он полноценен, а я нуждаюсь в нём.
Приняв душ и покривившись на пощипывание кожи на
спине, я обнаружила пару царапин на ней и удивилась, что мне удалось это сделать даже через одежду.
Синяки на локте, как я и предполагала, появились
ожидаемо, и я только вздохнула, надев футболку и
джинсы.
Выйдя из ванной, я направила в гостиную и поняла, что мне чего-то не хватает тут. Чего-то...кого-то.
Шторм!
— А где Шторм? — спрашиваю я, едва успев войти в
гостиную, и Ник моргает на моё внезапное появление, сидя на диване с ноутбуком.
— Он...на выставке. Каждые март и сентябрь он ездит
в Монреаль за призами, — непонимающе отвечает
Ник.
— Понятно, мне он нравится. Никогда бы не подумала, что собаки такие клевые. Папа мне запрещал, как и
мама, да и, вообще, мне все запрещали. А ещё
татуировки...у тебя тоже есть, и я хочу, а...
— Мишель, остановись! — повышает голос Ник, а я
глупо моргаю, сама не ожидая от себя такого
словесного водопада.
Куда меня понесло? Боже, какая я идиотка. Не желая, чтобы он понял, как я к нему отношусь, моё
подсознание решило, что пора становиться полной
дурой.
— Грегори тебе что-то дал принять? Или же это у тебя
нервы? — он едва не смеётся надо мной, а я цокаю.
— Второе, наверное. Но все же, а больно их делать?
— спрашиваю я, садясь рядом с ним.
