Урфин Джюс - Зарисовки.Сборник
– Янчик! – завизжала вдруг рядом какая-то девица.
Обернувшись, Мишка увидел, как Ян отдирает от себя псевдоготичную брюнетку. Перехватив Мишкин взгляд, он молча кивнул ему в сторону сцены и попятился, снимая с себя крепко вцепившуюся в него фанатку. Мишка неторопливо слез со стула и пошел. Возле сцены охрана оттесняла недовольную поклонницу. Мишка потоптался и неуверенно двинулся дальше. Его тут же остановили, но Ян втянул его за спины охраны.
– Пошли, – бросил он и заплутал по кишке подсобных помещений.
Вывалившись на задворки клуба, он извлек сигарету и прикурил. Мишка чувствовал себя долбанутым облагодетельствованным фанатом. Это ощущение раздражало. Сейчас они не были на равных.
– Пришел? – ехидно поинтересовался Ян.
– Зачем звал? – вернул ему тем же тоном Мишка.
Тот покрутил в руках столбик сигареты и сдул шапку пепла.
– Мракобес, – просмаковал Ян новое прозвище.
– Звезда, – хмыкнул Мишка, мысленно рифмуя слово.
Он всей кожей ощущал знакомое напряжение, зазвеневшее в воздухе. Ян мягко шагнул к нему и, выкинув сигарету, засунул руки поглубже в карманы. Мишка рассматривал парня, четко осознавая, что тот предлагает ему ведущую роль.
– Не боишься? – зло выплюнул он.
– Мне любопытно… – протянул тот. – До чертиков.
Мишка неторопливо провел подушечкой пальцев по губам Яна. Тот, вдруг улыбнувшись, прихватил его палец зубами и тут же отпустил. Мишка отступил.
– Завтра. Второй корпус, двести девятнадцатая.
Он застегнул плотнее куртку и, не дожидаясь ответа, ушел. Пробившись сквозь толпу танцующих, выпал из клуба. Присел на обмороженный бордюр, слепил из грязного снега комок и протер им лоб. Его коротило. Как он не впечатал Яна в стену в жадном желании добраться до губ, до тела, он не понимал. Заряд, который он хапнул на этот раз, едва не вышиб все его предохранители.
Строчки проплывали где-то по краю сознания и вроде бы начинали выстраивать сюжет, но мысль о Яне врезалась тараном в хрупкий иллюзорный мир, заставляя его моментально схлопнуться. Мишка бросал книжку и начинал кружить по комнате, бессмысленно тыкаясь от стола к окну. Он то болезненно кривился, чувствуя себя полным идиотом, которого слегка подразнили, а он повелся, то начинал волноваться и ждать, нетерпеливо подгоняя часы. Устав от этой дикой амплитуды настроения, он повалился на кровать и снова попытался читать. Тягостное ожидание, щедро приправленное неуверенностью и страхом – отвратительное чувство. Мишка, со злостью швырнув книгу в дверь, свернулся клубком, стараясь выдавить его из себя. Он обнял подушку, натянул плед, вдохнул привычный запах, и это подействовало успокаивающе. Сквозь сон он услышал стук, но выныривать из приятной полудремы не хотелось. Стук повторился. Мишка подлетел на кровати. Сердце билось дискретно, почти болезненно. Он рванул открывать, поднимая по пути несчастную книжицу.
– Ты задаешь непосильные квесты, Мракобес, – Ян ухмылялся. – Я только на проходной понял, что не знаю, как тебя зовут. Я там гениально протупил, когда меня спросили, к кому я иду.
– Заходи, – Мишка втащил Яна, не желая привлекать постороннее внимание.
Он захлопнул дверь и протянул руку:
– Квест ты прошел, как я вижу. Миша.
Ситуация была неправильной. Неловкой. Неудобной до абсурда. Мишка чувствовал себя нубом, который знал о существовании скилла, но понятия не имел, как его активировать.
– У меня есть коньяк, – спас ситуацию Ян. – И лимон. На цветы не хватило. Извини, – развел он руками.
– Хардкор, только хардкор?! – Мишка пытался выкарабкаться из собственной растерянности.
Ян окинул взглядом комнату и застрял на книге, что Мишка до сих пор сжимал в руке.
– Бля… – вдруг заржал Ян. – Читаешь?
– Ну, – Мишка недоуменно нахмурился.
– Жесть. Я тут с самого утра аки институтка выщипываю себе нервы, а он читает. Давай пить коньяк. Мне нужно срочно продезинфицировать поцарапанное чувство собственного достоинства.
Отсмеявшись, он выставил на стол бутылку и лимон.
– Бокалы под благородные напитки не прошу, – свинтил он крышку, – а лимон порежь.
Мишка с облегчением выполнял нехитрые инструкции. Коньяк был теплым и откровенно дерьмовым. Он сморщился после первого глотка и тут же зажевал послевкусье долькой лимона. Второй глоток пошел лучше. Алкоголь обжег гортань, ухнул в пустой желудок и погнал первую теплую волну по телу. Ян смело плеснул в свою кружку, заполнив ту почти на половину, и разом опустошил ее.
– Все, – выдохнул он. – Теперь я смелый. А ты?
– Врешь, – Мишка смотрел на напряженного парня, который слишком уж прямо стоял у стола.
Ян тут же засунул руки в карманы и присел на край. Мишка подошел к нему и подпнул босой ногой ботинок Яна:
– Разуваться тебя не учили?
– Разуваться и раздеваться только под музыку, – попытался схохмить тот. – И вообще я не уверен, что от меня ждут таких решительных действий.
Мишка зацепил пальцами пряжку его ремня и потянул на себя. Ян поддался.
– Ждут, – едва слышно выдохнул Мишка.
Он слегка тронул губы парня легким поцелуем и остановился, не зная, что делать дальше, можно ли целовать еще или уже обнять. Запах Яна, смешанный с терпким коньячно-лимонным ароматом, с запахом улицы и табака – все это было до головокружения хорошо. Его захлестнул восторг, плавно перекипавший в телесное вожделение. Ян тихо и нервно рассмеялся и поцеловал его сам. Мишка тут же прикусил его нижнюю губу, лизнул уголок рта, собирая терпкий горьковатый вкус коньяка и острую кислинку лимона. Обрисовал пальцами твердую линию скул. Он не спешил, осторожно касаясь кромки губ, уголков рта. Потерся щекой о едва заметную щетину, коснулся шеи. Огладил пальцами дернувшийся кадык. Ян осторожно вытащил руки и обнял его, притягивая ближе и перехватывая инициативу, не сбивая неторопливый ритм.
Их движения были тяжелыми, замедленными, сдерживающими растущее изнутри напряжение. Мишка зарылся пальцами в волосы Яна и чуть потянул в сторону, открывая себе доступ к шее. Он провел носом по коже, с удовольствием вдыхая запах. Прихватил губами мочку уха. Ян развернул его, поменял позицию, прижимая Мишку к столу. Куснул агрессивным поцелуем. Мишка перехватил его подбородок, забирая инициативу, углубляя поцелуй. Он уступал и тут же стремился вернуть себе доминирование, растворялся в этой мягкой интимной борьбе за первенство. Он рухнул в этот поцелуй, тонул в сбитом, дрожащем ритме дыхания, втискивал в себя податливое тело сильнее. Отрывался на короткий вдох и снова впивался в губы.
Ян отстранился, увернулся от Мишкиных губ и, закрыв глаза, уперся лбом в лоб. Его заметно потряхивало.
