Больше, чем друзья (СИ) - Эклер Натали
Поставив сёрфборд на землю, облокачиваюсь на него, включаю громкую связь и открываю почту. Пока ищу то майское письмо, мистер Уилсон сетует, что ничего не успевает, и спрашивает, как проходят мои семестровые каникулы.
— … Улетела в лето, на Бали. Иду вот с пляжа, волну с друзьями ловили, — рассказываю, немного запыхавшись. — Все нормально, мистер Уилсон, вы не помешали, — уверяю, когда он извиняется, что потревожил. — Скажите, списки на сентябрьскую экспедицию утвердили? Я снова мимо или…
Он просит минуту и щелкает по клавиатуре, я с замиранием сердца жду. Давно мечтаю побывать в настоящей океанической экспедиции, но предыдущие мои заявки на участие отклоняли из-за возраста и небольшого волонтерского опыта.
— Есть мое имя? Да вы что? Какая прекрасная новость, мистер Уилсон! Я так счастлива! — тараторю в трубку. — Вы тоже в составе? Здорово… Правительство подключилось? Представитель ООН? Ого! Как хорошо, что наш фонд заметили…
Еще несколько минут мы обсуждаем предстоящее мероприятие и прощаемся. Легко подхватив доску, я счастливая как слон бегу догонять Олю и Андрея, которые уже поднялись к вилле.
— … Три года этого ждала, представляете! С первого курса работаю в фонде и вот заслужила! — возбужденно делюсь с ними радостью. — Это будет невероятный опыт! Современное исследовательское судно, компания настоящих ученых. Экологи, океанологи, микробиологи…
— Чем именно вы занимаетесь? Защищаете дельфинов от браконьеров? — уточняет Ольга.
— В том числе. Цель фонда — улучшение естественной среды обитания всех видов морской мегафауны. Это киты, акулы, морские котики, гигантские черепахи… И дельфины, конечно, тоже.
— На Бали есть несколько дельфинариев. Один из них прямо в море. Мы были там в прошлый приезд, очень понравилось, — не совсем к месту замечает Андрей.
Для меня тема дельфинариев, как красная тряпка для быка. Я считаю, что их вообще не должно быть. Ни искусственных, ни естественных, ни передвижных —никаких. Точка.
— Вам нравится тюрьмы? Одобряете этот узаконенный произвол? — кошусь на Олю.
Удивительно, как такие образованные и осознанные люди могут принимать жестокость по отношению к беззащитным животным.
— Ну что ты, Маш! Андрюша неправильно выразился, — оправдывается она. — Мы были не в дельфинарии, а выходили в море в том районе, куда на рассвете ежедневно приплывают стаи диких дельфинов. Нам повезло, мы их увидели и очень впечатлились.
— Теперь понятно, — киваю удовлетворенно.
В этих людях я не ошиблась. Мы входим на территорию виллы, складываем свои доски под навесом, где стоят машины. Костиного джипа на месте нет. Снова умотал куда-то.
Последние два дня мы с ним практически не пересекались. Вчера Лина уговорила его еще раз съездить к водопадам. Когда они вернулись, я уехала смотреть кофейные плантации. Вечером мы снова разминулись — Костя отвозил в аэропорт Дэна и Катю, которым пришлось прервать отпуск из-за заболевшего в Москве ребенка. После их отъезда на вилле стало заметно спокойнее.
Сегодня ночью я наконец-то выспалась, и соседи-кролики за стенкой не мешали. То ли выдохлись, то ли я так вымоталась, что ничего не слышала — не знаю. Проспала почти десять часов, как младенец, и проснулась в привычном уравновешенном состоянии. Снова почувствовала себя современной и уверенной в себе австралийкой, а не потеряшкой Махой.
Утром мы с Олей сделали бургеры, намыли фруктов, взяли запас воды и спустились на пляж. С обеда пошла волна, Андрей принес доски для серфинга, и понеслось…
Я встала на серфборд в свое первое эмигрантское лето — брат настоял. В Австралии серфить — как у нас на велике гонять. Все с детства умеют и любят. У меня хорошо получается, значительно лучше, чем у Оли и не хуже, чем у ее мужа, который просто помешан на волнах.
— Как покатались? Акулы не покусали? — слышится за спиной голос Лины.
Вряд ли она обращается ко мне. Я спокойно продолжаю протирать доску от песка и соли.
— Акулы сегодня были на нашей стороне. С нами была их ярая защитница, — подшучивает Андрей. — Маш, а ты как эколог знаешь верный способ не попасться хищнику в зубы?
— Не кусаться первым, — бурчу я, не воспринимая его юмор. — А если серьезно, то любой серфер в курсе, как вести себя при приближении акулы. Ловить волну и плыть к берегу.
— Какой она эколог? Костя сказал, кофе варит в кондитерской, — хмыкает Каролина.
В руке у нее запотевший бокал с ледяным белым вином, на лице маска высокомерия, плохо скрывающая неприязнь.
— Я получу диплом через четыре месяца, — говорю с гордостью. — А пока занимаюсь волонтерской деятельностью. И да, после занятий подрабатываю в кофейне.
— А что так? — выгибает она брови. — Брат-миллионер денег не дает?
— Не в этом дело. Мне нравится делать кофе, — улыбаюсь, пропуская ее язвительный тон мимо ушей. — Работаю и кайфую — разве это плохо?
— Ты — тепличная мажорка и понятия не имеешь, что значит работать.
Очень хочется прямым текстом послать эту стерву туда, куда обычно посылают русские, но я — уравновешенная австралийка. Буду милой. По-своему.
— Почему же? Делать капучино — это не тростник рубить, конечно, но тоже труд. Некоторые, например, просто задницей трясут и раздеваются за деньги, — смотрю на нее в упор.
Мне понабилось всего полчаса, чтобы узнать, кем была раньше эта светская недольвица. По отметкам подружек-стриптизерш нашла ее фотки в образе. Не знаю, в курсе ли Костя, но его друзья — точно нет.
Лина хватает ртом воздух и застывает. Вижу, что намек она поняла и не на шутку испугалась. На меня смотрит зверем.
— Куда снова подевался Баринов? — интересуется Андрей, прерывая неловкую паузу.
— В магазин поехал, — отмирает она. — Кир прилетел. Будем еще раз праздновать днюху. Если есть пожелания по ужину…
Дальше в разговоре я не участвую. Иду в дом и поднимаюсь в свою комнату принять душ. Настроение испортилось — хуже некуда. Не люблю ставить людей в неловкое положение и тем более унижать, но Лина сама нарвалась. Я терпеливо глотала ее яд, но чаша переполнилась.
В ванной провожу не меньше получаса. Тщательно смываю соль, увлажняю пересохшую кожу и волосы специальными средствами. Когда выхожу, внизу слышится музыка, громкие голоса и раздражающий грудной смех Костиной девушки.
Наша антипатия перешла в открытую вражду, и это напрягает. Решение переехать на оставшиеся дни отпуска в отель крепнет с каждой секундой. Я открываю приложение для букинга и просматриваю рекомендованные аппартаменты, но не бронирую. Сначала поговорю с Костей. Объясню, что дело не в нем и не в наших разногласиях. Скажу, что хочу посмотреть другую часть острова. Я не хочу его обижать, боюсь снова потерять. Наша дружба пережила всех его девушек. Надеюсь, и дальше так будет.
Надеваю короткую пышную юбку и кроп-топ на одно плечо, в котором выгляжу миниатюрной, а грудь кажется больше почти на размер. Волосы собираю в тугой высокий хвост, выпускаю несколько прядей у лица. Так я выгляжу взрослее. Рисую тонкие стрелки, подкрашиваю ресницы. Получается неплохо. На скулы наношу немного хайлайтера, на губы — любимый вишневый блеск. Отлично. Остается добавить несколько деталей в виде украшений. Новый браслет и цепочка с любимым дельфинчиком. Подарки Баринова, о которых знает только он и я — наши маленькие секретики.
Ужин в самом разгаре. Сквозь открытое окно доносятся обрывки фраз и звон бокалов. Меня к столу не зовут. Лина, очевидно, не желает меня видеть, но она здесь не хозяйка. Оля и Андрей могли пригласить. Сам Костя мог. Обидно. Но я не поддаюсь унынию. Решаю ненадолго спуститься, а потом уехать в отель. Свободных номеров предостаточно.
Сбежав по лестнице, легкой походкой направляюсь в патио и на выходе сталкиваюсь с высоким статным незнакомцем.
— Упс! — ляпаю по старой школьной привычке и отшатываюсь.
Энергетика мощная, как у брата моего. Едва с ног не сбивает.
— Прошу прощения, — улыбается новый гость и протягивает руку. — Кирилл.
