Ловушка для стервы (СИ) - Янова Екатерина
— Ты хотел сказать, принять позу собачки и поласкать тряпкой полик? — игриво спрашиваю я.
— Так. Закрой рот. На третий круг я пока не готов. Но если ты продолжишь в том же духе, я за себя не ручаюсь.
Костя вылезает первый, подает мне полотенце, я закутываюсь в мягкую ткань.
— Хорошо, что здесь нет соседей снизу. Так. В квартире секс в ванной исключается.
— У меня душевая,? — напоминаю я.
— Это радует. Оплачивать ремонт какой-нибудь бабульке снизу у меня нет желания.
Костя уже нашел швабру и тряпку.? Он пытается собрать с ее помощью расплескавшуюся воду. Я не знаю, что находит на меня, секса я уже точно не хочу, но пошалить очень охота. Кроме того? понимаю, что этой? маленькой тряпочкой Костя будет возиться год.? Поэтому я сбрасывают с себя полотенце прямо в лужу, наклоняюсь, становлюсь на четвереньки, прямо как просил Костя, и начинаю собирать воду, делая вид, что здесь одна.
— Вот ты сучка! — слышу голос сверху. Кажется, кто-то снова потерял челюсть.
— Тебе не угодишь. То ты жалуешься, что я бездарная хозяйка, и тебе не помогаю. Что сейчас не так?
— Все так. Я даже отдаю все в твои руки. Продолжай, милая. Под ванной не забудь хорошо протереть, — вот, гад. Понимает, чтобы туда дотянуться, мне придется занять совсем неприличную позу. Ну, держись. Выжимаю полотенце и продолжаю самозабвенно намывать полы, не забывая вилять задом. Боковым зрением вижу горящий Костин взгляд, а уж когда дело доходит до полов под ванной, вижу, что мой хозяйственный мужчина еле держится, чтобы не броситься помогать. Заканчиваю мытье полов прямо у ног Кости. Бросаю тряпку, вижу, старания мои не прошли даром. Но, дорогой, тебя ждет снова облом. Плотоядно смотрю на восставшую?плоть, пару? раз облизываюсь, глядя на это мужское совершенство, потом медленно встаю с колен,? разворачиваюсь, беру халат, который висит на крючке, и говорю:
— Что-то я проголодалась. Основную работу я сделала, остальное закончишь сам, — выхожу из ванной, а Костя так и стоит, опираясь на швабру и подпирая челюсть.
Глава 14
Костя
После таких водных процедур мне казалось, что из меня эта бешенная секс-богиня вытрахала все, вместе с мозгами. Но Натали умеет удивлять. После ее “уборки” я даже на белый кафель спокойно смотреть не смогу. Оставлять меня со стояком, похоже, входит у нее в привычку.
Бросаю к чертям швабру и иду вниз за этой стервой, которая как ни в чем не бывало с аппетитом поглощает курицу, заедая ее салатом. Наконец она проголодалась! Сейчас даже злиться на нее не могу. Присоединяюсь к трапезе, вместе мы едим, пьем, смеемся, подкалываем друг друга. Мне необычайно хорошо. Как правило, после секса мне хочется поскорее сбежать, потому что поговорить с большинством баб просто не о чем. С Наташей мы общаемся ни о чем и обо всем одновременно. Правда, говорить долго у нас опять не получается. Меня? просто примораживает от того, как? она с аппетитом прямо руками отрывает очередной? кусочек? мяса и кладет его в рот. А потом отрывает целую куриную ножку и впивается в нее зубами. А уж когда она доходит до фруктов, трапеза? наша заканчивается. То, что? она делает с бананом,? никак нельзя назвать приемом пищи.?? Это секс в чистом виде, она просто имеет меня на расстоянии. Я как загипнотизированный сморю на эту сучку, опять введусь на ее игру и ничего не могу с собой поделать. Итогом? становится бешеный секс на столе, битая посуда и весь стол, пол? и мы в салате. Такого восхитительного оливье я еще в жизни не пробовал!?
Ночь получилась тоже жаркой. Мы никак не могли насытиться друг другом. К утру оба вырубились, совершенно обессиленные. Проснулись ближе к обеду, долго не вылезали из кровати. Мне снова, как золушке, пришлось тащить завтрак в постель, за что потом моя ненаглядная командирша долго благодарила меня.?? Однако, все хорошее имеет свойство заканчиваться. Вот и наш отдых стремительно подходит к концу. Вот уже причалил катер, чтобы вернуть нас на землю обетованную, к обычной городской суете и проблемам. Наташа снова притихла, сидела, задумчиво глядя вдаль.
Какие мысли в этой прекрасной головке, мне не понять, но что-то подсказывает? — сомнений там полно, и мне предстоит еще не одна война, чтобы завоевать ее доверие. Зато я после этих выходных вдруг понял, что не хочу отпускать от себя эту уникальную женщину никогда. Я не знал таких откровенных, огненных дам. Не думаю, что это изменится со временем, а мысль, что она может быть такой с кем-то еще, приводит меня просто в бешенство. Поэтому, если Наташа уже сегодня надеется забиться в свою норку и отделаться от меня, ее ждет разочарование. В дороге она по-прежнему молчалива. Подъезжаем к ее подъезду уже затемно. Она решительно поворачивается ко мне, чтобы попрощаться, но я перебиваю ее:
— Я сегодня ночую у тебя. И это не обсуждается, — твердо говорю я.
— А разве я тебя приглашала?
— А разве нет? Мы решили быть вместе, и это значит не только трахаться.
— Но для меня это и не значит быть вместе двадцать четыре часа в сутки.
— Конечно, не значит! Завтра пойдем на работу, ты — на свою, я — на свою, — вижу растерянность на ее лице, но аргументов, видимо, больше нет. Поэтому она зло поджимает губы, выходит из машины и быстро идет к подъезду, даже не взяв свою сумочку. Похоже, эта честь оставлена для меня. Поэтому я беру сумочку, открываю багажник, достаю наши вещи. Наташа уже скрылась в подъезде. Беру сумки, захожу следом. Лифт уехал, поэтому чтобы не ждать, поднимаюсь на пятый этаж по лестнице. Уже в районе третьего слышу странные звуки. Громкий разговор, а потом какая-то возня. Я уже понимаю примерно в чем дело, поэтому бросаю сумки и что есть мочи бегу наверх.
На последнем лестничном пролете какой-то козел зажал Наташу в угол, закрыл ей рот рукой, другой пытается активно ее лапать. При этом еще слышу, зло выговаривает:
— Я ж все для тебя!? А ты нашла себе другого козла! Совсем ох*ела! Чё, этот еб*рь лучше?
Подбегаю, хватаю это дерьмо за шкирку, со всей силы бью урода в челюсть.
Он падает, жалобно скулит, я говорю:
— Я и тебя щас вы*бу, раз я еб*рь.
Бью мудака пару раз по ребрам, потом спускаю с лестницы. Он, как мешок дерьма, катится по ступенькам, понимаю, что он еще и пьян. Это даже лучше, значит, переломов не будет, скорее всего.
Разворачиваюсь к Наташе. Она сползла по стенке и теперь дрожит, забившись в угол. Помогаю ей подняться:
— Наташа, посмотри на меня, что он тебе сделал? — не могу понять, она просто напугана или с ней что-то не так. — Он ударил тебя?
Она отрицательно качает головой. Я поправляю на ней одежду. Беру под руку, и мы медленно идем в сторону квартиры. Она растерянно оглядывается, замирая около двери. Я понимаю, что она забыла ключи в сумке. А сумки я бросил на лестнице. Разворачиваюсь, иду за сумками, этот кусок дерьма все еще валяется на полу и скулит, как недорезанная сука. Прохожу мимо, забираю вещи, на обратном пути подхожу к уроду, наклоняюсь. Он затихает, на меня не смотрит, я беру его за шевелюру, поднимаю башку и говорю ему прямо в рожу:
— Слышь, гнида, еще раз к Наташе подойдешь, будем тебя хоронить, понял? — ? он кивает, как болванчик. Противно смотреть. Оставляю его отдыхать. Поднимаюсь назад к Наташе, нахожу ключи, отмыкаю квартиру. Бросаю сумки на пороге, веду ее в ванную. Она все еще дрожит и ничего не говорит. Начинает умываться холодной водой.
— Все нормально. Иди, — бормочет она. Ага, нормально. А то я не вижу. Ладно. Не буду ее доставать. Иду на кухню, ставлю чайник. Открываю шкафчик. Помню точно, где-то я видел бутылку коньяка. Нахожу, родимую. Наливаю две рюмки. В холодильнике нахожу яблоки. Да, лимон подошел бы лучше, но надо исходить из того, что есть. В холодильнике снова мышь повесилась. Ну, ладно. Закажем пиццу. Возвращаюсь в ванную, Наташа уже залезла в кабинку и теперь отмокает под струями воды. Сто процентов плачет, но не хочет мне показать, что непробиваемая Натали умеет это делать. Так. Это надолго. Успеваю заказать пиццу, заварить чай, и даже выпить пол кружки, когда, наконец, слышу, что звук воды стих. Иду снова в ванную, помогаю Наташе завернуться в полотенце. Ее взгляды напрямую говорят о том, что моей помощи не рады. Ну, ничего. Придется потерпеть. Веду ее на кухню. Усаживаю на стул. Подаю коньяк.
