Всегда Ты (СИ) - Летова Мария
Надуваюсь, и открываю рот для протеста, но Благов уже смотрит куда-то поверх моей головы. Оборачиваюсь и вижу Егора, который пробирается к нам через зал.
Лицо его — попытка показать, что всё плохо, как и говорил Паша.
Только сейчас замечаю, что многие в зале на нас смотрят. Это липкое внимание мне не нравится. Не думаю, что сама по себе я кому-то интересна, даже в этом платье. Смотрю на Пашу, чтобы оценить его реакцию. Он спокоен. Лицо расслаблено. Его уверенность в себе и мужественность — мои Ахилесовы пяты, а его нежность — моя смерть.
Это самый сумасшедший день за всю мою жизнь, не считая дня нашего знакомства.
Егор ровняется с Пашей плечом к плечу и шипит ему на ухо:
— Ну, охуе*но! Вы просто красавцы! Нельзя было по-человечески всё сделать? Теперь точно мне в Химки дорога.
— Хе*ню не неси, — советует ему Благов-старший, отлепляя меня от себя и удерживая рядом за плечи. — Мы с Лерой уже четыре дня вместе не живём.
«Правда?..» — настукивает моё сердечко, а ресницы порхают.
"Лера…" — всегда не любила это имя. Заставляю себя в это поверить.
— Она походу об этом не знает, — пыхтит Егор.
— Всё она знает, — отрезает Паша и велит брату. — Я разберусь. Дай ей свой пиджак.
— А свой не хочешь дать… — ворчит тот, стягивая его с плеч.
Пока он это делает, мои глаза падают на причину, по которой Паша не может отдать мне свой.
Прямо под классическим кожаным ремнём, опоясывающим его плоский живот, начинается совершенно неприличная выпуклость, которую невозможно не заметить.
Сглатываю и медленно поднимаю на него глаза, но они спотыкаются на твёрдых мужских губах. Я хочу эти губы на своих. Он поцелует меня? Теперь, когда официально остался без невесты из-за…в самом деле, почему он выкинул этот номер?
Сердце пропускает удар, потому что его потемневший ответный взгляд перечёркивает все мои сомнения по поводу собственной непривлекательности. Он отвечает мне тем же, и опускает глаза на мою грудь, которая мгновенно реагирует. Тяжелеет и покрывается мурашками.
Когда представляю, что почувствую, если он вдруг решит накрыть своим горячим серьёзным ртом мой сосок, у меня на лбу проступает испарина. Пальцы на моих плечах сжимаются сильнее, когда он на секунду снова прижимает меня к себе и шепчет на ухо:
— Расскажешь мне потом, о чём сейчас думала.
И это не вопрос.
Краснею и отворачивыаюсь, когда он снова отстраняет меня. Он будет разочарован, узнав насколько там всё безобидно.
И без пиджака, Егор остаётся Благовым, поэтому мне не очень стыдно раздевать его во второй раз. Забрав пиджак, Паша накидывает его мне на плечи и продолжает в своей обычной манере, то есть, не спрашивая разрешения:
— Отведи её в машину, — потом осматривает зал и добавляет, качнув головой в сторону Светы, которая топчется у края танцпола, поглядывая на нас. — Эту тоже захвати.
[1] Свободен, Метьюс.
Глава 11
— Его могут уволить? — спрашиваю Егора, нервно расхаживая вдоль Пашиного Ренж Ровера.
Кутаюсь в пиджак. Дело близится к рассвету, а с реки тянет холодом. Но, город всё равно не спит. Свет фонарей, вывесок и окон рассеивает ночные тени. Смотрю на огни Москвы Сити, красивые, но холодные. Этот город большой и прожорливый, и мне в нём порой бывает сиротливо.
Все время поглядываю на ресторан, в надежде увидеть Благова.
Его нет уже час почти.
— Ага, — отзывается Егор, лениво прислонившись к своему мотоциклу и пожевывая медовые палочки из упаковки. — У Леры чуть глаз не выпал, когда он тебя за задницу схватил.
— Егор! — восклицаю я, бросив на него хмурый взгляд.
— Его никто не заставлял, — подаёт голос Света, сидящая в багажнике машины, свесив с него свои бесконечные ноги.
На ней потрясное свободное платье с открытой спиной. Выглядит сногсшибательно.
Егор беззастенчиво пялится на загорелые конечности подруги, в ответ на что она закидывает одну на другую. Её зритель демонстративно склоняет светловолосую голову на бок, оценивая новый ракурс.
— Ну, да. Захотелось видимо, с кем не бывает. Хочешь? — трясёт он очередной палочкой, будто подзывает щенка.
Света фыркает и заказывает глаза, но я вижу, как она прячет улыбку.
Это что-то новенькое.
— Его…поэтому назначили? — спрашиваю, заходя на новый круг. — Из-за неё?
— Нет, и да, — переходя на язык загадок, отвечает он.
— Ты что, оракул? — бормочет подруга. — Можно ответить доступно?
— А что непонятного? — спрашивает парень, изображая изумление. — Она сыграла свою роль, но у него и своих связей хватает.
Ясно.
Понятно.
Богатая невеста со связями. И бездомный КАтёнок на другой чаше. Хотя, Фемида из жалости даже не стала бы класть нас на одни весы.
Зачем он устроил этот концерт? Уверена, всё это было не обязательно. Захотелось?
Массирую пальцами виски, глядя себе под ноги. Заправляю волосы за уши, увидев своё отражение в чёрном тонированном стекле. Я выгляжу как…котёнок. Из пиджака торчит моя тонкая шея. Я совсем не тяну на роковую красотку. Скорее, на ребёнка. Бесит.
Отворачиваюсь.
— Наконец-то… — бурчит Егор, прерывая мои мысли.
Сердце ускоряет темп. Выворачиваю шею, выглядывая из-за машины. Кусаю губу, стыдясь своей слабости, но им просто невозможно не любоваться. Я НЕ ПОНИМАЮ, как этого может не замечать Света или каждая следующая женщина на земле. Мне же ветер нашёптывает, что он самый умопомрачительный мужчина среди мужчин. Мужчина. Не мальчик или парень. Это угадывается во всём. В уверенной походке, жестах, прямом интеллектуальном взгляде, наглом самодовольном поведении.
И ещё в том, как он обращается со мной. Будто я вчера на свет родилась. Это меня сильно злит, а злость в моей вселенной что-то вроде корабля-призрака. Все о нём слышали, но никто не видел.
Костюм сидит на нём потрясающе. На нём всё сидит потрясающе, но в костюме он меня особенно волнует, потому что выглядит таким официальным и недоступным. Но, эта татуировка вносит диссонанс, как бы намекая, что костюм на Благове, это вроде как тигра посадить в клетку.
Лицо у него довольно мрачное, из чего я делаю определённые выводы.
— Садись в машину, — велит Паша, оказавшись рядом со мной.
Открывает дверь переднего пассажирского сидения и подталкивает меня к нему, обхватив плечи рукой.
— Тебя уволили? — спрашиваю, упираясь, зажатая между ним и дверью.
— Я сам уволился, садись, — кивает он в сторону сидения.
— Зашибенно, — слышу комментарий Егора. — Пиджак верните!
Паша хмурится и стаскивает с моих плеч пиджак. Комкает его и бросает брату, широко отведя руку, будто игрок в американский футбол. Потом быстро скидывает свой собственный и снова прикрывает моё полуголое тело.
— Спасибо, — бормочу я, усаживаясь на широкое сидение, в котором практически тону.
После Светиного Смарта мне автомобиль Благова кажется Ноевым ковчегом. Паша наклоняется и подхватывает подол моего платья, который стелится по порогу. Забрасывает его в салон и закрывает дверь, бросив мимолётный взгляд на моё лицо.
Закрываю глаза и подтягиваю ворот пиджака повыше, чтобы вдохнуть запах его хозяина. По телу растекается тепло и спокойствие. Московская ночь уже не кажется мне опасным местом. Когда он заполнит собой салон машины, мне вообще на всё станет плевать.
Слышу, как хлопнул багажник, а через минуту Паша опускается в водительское кресло. Устраивается в нём со всеми удобствами, разведя колени и откинувшись на спинку кресла.
«Мужчина» — вздыхает влюблённая идиотка в моей голове.
Он закатал рукава рубашки и снял галстук. Жилистые, увитые венами предплечья покрыты блестящими тёмными волосками. Я такая бледная по сравнению с ним. И мелкая. Его плечи значительно шире моих, руки больше. Всё его тело крупнее. Наверное, это миллионы первобытных женщин взывают ко мне, потому что эта разница вызывает восторг и повсеместный трепет в моём теле.
