Алина Весенняя - Се ля ви: эротическая проза (сборник)
– Сегодня ты будешь моим десертом!
Он украсил сливками ее грудь, живот и лобок, потом разложил клубнику, пещерку смазал медом.
– Сладкая моя конфетка!
Геннадий взял клубнику и стал водить ею вокруг соска, сосок напрягся, а Аля томно простонала.
– У-у-у!
Геннадий взял вторую клубнику и принялся ласкать вторую грудь, потом одну клубникой поднес к ее губам и начал нежно водить по губам. Аля приоткрыла губы и томно откусила кусочек, потом еще, Геннадий взял на палец сливок и предложил облизать его, Аля с вожделением принялась его облизывать и сосать, он смазал член медом и поднес к ее губам.
– О! Какой сладенький мальчик! – Аля с удовольствием облизывала и посасывала его медовый фаллос.
– Подожди, моя фея! Не так быстро! Иначе папочка кончит и не доставит удовольствие своей девочке. Где моя конфетка?
Геннадий развел ее крепкие красивые ноги шире, и принялся вылизывать мед с розочки, намеренно обходя жемчужинку. Аля ждала любимой ласки, но не получив ее, стала еще больше распаляться.
– Подожди, моя красавица! Я еще вернусь!
С этими словами Геннадий оставил пещерку и принялся облизывать Алины грудки, потом живот и, наконец, лобок, щедро при этом делясь с Алей клубникой.
– Сладенькая моя, любимая конфетка!
Когда дело было сделано, и он полностью облизал сливки, Геннадий приподнял, разомлевшую Алю и снова наполнил бокалы.
– За все хорошее! Пусть у тебя все будет хорошо!
– За все, хорошее!
Они выпили шампанское, закусили клубникой и снова принялись страстно целоваться, доводя друг друга до исступления.
Наконец-то, Геннадий положил Алю на спину, снова смазал пещерку медом и на этот раз с особой тщательностью принялся вылизывать жемчужинку. Одновременно он взял заранее приготовленный, тщательно вымытый огурчик среднего размера, ввел его аккуратно в пещерку и принялся нежно им двигать, пока Аля не стала подрагивать всем телом от перевозбуждения. Геннадий знал, что с этого самого мгновения она полностью принадлежит ему, он вынул огурчик, положил ее ноги себе на плечи и резко ввел, давно истекающий желанием, член во влажную пещерку.
– Ах! Ах! Ах! – от каждого толчка вскрикивала Аля.
А он целовал ее ноги и еще яростнее продолжал атаку.
– А-а-а! А-а-а! – уже, не помня себя, кричала Аля.
– Давай! Давай! Давай! Любимая, кричи! Еще! Еще! Сильнее!
Не дав ей разразиться сильнейшим оргазмом, он вынул уже набухший до предела член из влагалища и на его место ввел заранее подготовленный молоденький кабачок, который был чуть толще и чуть длиннее его собственного члена, а огурчик он смазал медом и ввел в анальное отверстие. Чем не игрушки из секс-шопа? Геннадий взял Алину руку, положил ее на кабачок, предлагая ей самой задавать нужный темп, в это время он оставил огурчик в другой дырочке, а сам переместился к Алиному ротику, повернул ее лицо к себе и бесцеремонно ввел свой фаллос поглубже в ее ротик.
– Ну, давай же любимая! Давай! Давай!
Одной рукой он придерживал ее за голову, крепко схватив за волосы и ожесточенно двигая тазом, а другой яростно воздействовал, на набухшую, до предела, жемчужинку!
Аля уже плохо что понимала, режь он ее сейчас хоть на части, она бы даже не заметила! Перевозбужденное тело напряглось и задергалось в сильнейшем экстазе, влагалище сильно сократилось и буквально вытолкнуло кабачок, анус освободился от огурчика.
– О, владычица моя! О-о-о! – просто взвыл Геннадий, резко вытащил член и низверг Але на грудь хорошую порцию теплой спермы.
Аля, покрытая мелкими бисеринками пота, почти безжизненно лежала на покрывале, волосы спутались и разметались огненным по бирюзе. Свечи подрагивали, не выдерживая накала их страсти, а скрипки отчаянно выводили мелодию любви.
Геннадий только и смог, что вытереть Але грудь, сам в изнеможении опустился рядом на покрывало, притянул Алю к себе, крепко прижал к груди, как будто боялся, что кто-то ее у него отнимет и на некоторое время погрузился в состояние полной прострации.
Когда он проснулся, уже светало, свечи потухли, музыкальный диск закончился, Аля доверчиво прижалась к его груди и мирно посапывала. Геннадий не верил своим глазам – она, его любимая, и так близко, но это только сегодня, а что же будет завтра… потом… как он будет жить без нее, без ее глаз и губ, без ее рук и волос, без ее груди и пещерки?! Он стал отгонять от себя эти мысли.
Геннадий взял из вазы клубнику, откусил кусочек и стал водить по Алиным губам сочным плодом. Аля приоткрыла ротик и откусила немножко, не открывая глаз.
– Моя ты проказница, маленькая шалунья, – прошептал Геннадий ей на ушко и начал нежно гладить ее руки, спину, попку.
Аля сладко потянулась – как кошечка. Геннадий прильнул к ее губам, а рукой скользнул вниз живота, раздвинул половые губки, и принялся ласкать еще влажную после недавнего секса девочку, чем окончательно разбудил Алю.
– Неугомонный, – промурлыкала Аля.
– Извини, но я снова хочу тебя! – Он все более страстно целовал ее, и более настойчиво ласкал жемчужинку. Потом лег на нее сверху, предлагая поласкать, почти уже проснувшийся член, а сам жадно припал к жемчужине. Аля взяла в руку мальчика и принялась сосать и облизывать его, Геннадий стал решительно проталкивать окончательно проснувшийся фаллос в ее ротик, ему это удалось с первой попытки и он начал ритмично двигать бедрами, не прекращая ласкать Алину жемчужинку.
Сдавленные стоны наполнили гостиную, тела окончательно проснулись и жаждали утреннего секса. Геннадий поставил Алю на четвереньки, и глубоко ввел, возбужденный крепкий член, провел по центру спины рукой так, что мурашки пробежались по Алиной коже, она по-кошачьи выгнула спину, а он обхватил ее крепко за бедра, принялся атаковать сластолюбивую дырочку. Эта поза просто сводила Геннадия с ума! Он с трудом дождался, когда Аля испытает оргазм, потом вынул член и принялся облизывать капли нектара, источаемые щелочкой. Несколько капель он взял на палец и смазал анальное отверстие, нежно массируя его.
– Расслабься девочка моя, тебе не будет больно, – он нежно вводил горячую головку в ее розовую дырочку.
– У-у-у, – глухо простонала Аля.
– Расслабься, любовь моя, вот увидишь, тебе понравится! – он нежно, но настойчиво продвигал своего мальчика в ее горячие недра и ввел его почти на две трети.
Аля повиновалась каждому его движению и ловила себя на мысли, что ей это приятно. Его напор, его мужская сила, превращали Алю в послушную овечку.
Геннадий взял, неподалеку лежащий кабачок и ввел в пещерку. Придерживая кабачок, он принялся совершать нежнейшие толчки членом.
– Любимая, поласкай сама свой клиторок, – предложил он Але. – Для усиления общих ощущений.
